— Сколько стоит кофточка? — спросил я.
— Сто двадцать рублей.
Месячная зарплата Тамары. Потому жена и ухватила — для советского человека дороговато. Не у каждого в кошельке окажется нужная сумма. Да и тратить их на кофту… 120 рублей стоят импортные женские сапоги, причем, отличного качества.
— Денег дашь? — спросила жена.
Ожидаемо.
— У тебя осталось сто восемьдесят рублей.
— Пятьдесят, — вздохнула она. — Я еще кой-чего прикупила. Ну, там белье, косметику…
— Завтра. Мне нужно приодеться. Джинсы старые, — я оттянул пальцами штанины на бедрах. — Туфли стоптаны — не сегодня-завтра развалятся. А у меня клиенты. Увидят оборванца и решат: с чего ему платить? Да еще столько много? Ста рублей хватит. По одежке встречают.
— Хорошей в магазине не купить, — возразила жена.
— Поищем места, — хмыкнул я и прошел в прихожую. Там достал из портфеля тетрадь и набрал номер Янины. Почему ее? Если муж ездит за границу, то выход на фарцовщиков у нее есть. Не сама же дефицитом торгует.
Трубку сняли почти сразу.
— Алло?
— Здравствуйте, Янина, — сказал я. — Это Михаил. Решил поинтересоваться, как там Ваня?
— Замечательно! — затараторила она. — Потихоньку учимся ходить. Ест сам. Не всегда, правда, попадает в рот, салфетку подвязываю, но по сравнению с тем, что было, — небо и земля. Говорить начал. Пока неуверенно, да и слова тянет, но лопочет с утра до вечера. Я вам так благодарна!
— Рад слышать. У меня к вам просьба. Не давайте никому мой телефон. По вопросу исцеления пусть звонят Тамаре.
— Хорошо.
— И еще. Есть знакомые, у которых можно приодеться? Ну, там джинсы, батник, шузы
[15]?
— Это лично вам? — уточнила она.
— Да.
— Поищем. Я перезвоню.
В наушнике запипикало. Я положил трубку на аппарат и стал ждать. В прихожую выглянула жена.
— Ну, что?
— Обещали подогнать товар, — сказал я. — Импортный. Связываются с продавцом. Получится — съезжу.
— Мне с тобой можно?
— В другой раз.
Она поджала губы.
— Надо посмотреть, что там есть, да и денег мало, — объяснил я. — Насчет женского спрошу.
— Ладно, — вздохнула Галя и ушла на кухню. В этот миг зазвонил телефон.
— Записывайте адрес, — сказала Янина.
Я прижал трубку плечом к уху, взял ручку и стал черкать на листе тетради — не своей, а специально для того предназначенной. Постоянно лежит на столике, как и ручка.
— Хозяйку зовут Клара. Скажете, что от меня. Ранее четырех не приходите — дома не будет, — закончила Янина.
— Спасибо, — поблагодарил я и положил трубку. Глянул на циферблат часов — без четверти три. Пора выезжать.
Клара обитала в «сталинке» на Ленинском проспекте неподалеку от Янины. Я нажал кнопку звонка, за обитой дерматином дверью раздалась приглушенная мелодия. Через несколько секунд щелкнул замок, между дверью и косяком появилась щель, перекрытая цепочкой.
— Кто? — настороженно спросил женский голос изнутри.
— Здравствуйте, Клара! — поспешил я. — Это Михаил. Вам Янина должна была звонить.
Дверь закрылась, загремела цепочка, и меня впустили за порог. Путь дальше преграждала хозяйка, женщина лет сорока с грубым крестьянским лицом. Одета в джинсовое платье, фигура плотная, кряжистая. Взгляд настороженный. Ее можно понять. Уголовную статью за спекуляцию в СССР пока не отменили.
— Чем могу быть полезна, Михаил?
— Приодеться нужно, — поспешил я. — Джинсовый костюм, батник, шузы.
— Снимайте ботинки и проходите, — она указала на дверь в комнату. — Я сейчас.
В зале, а это был он, я присел на диван и огляделся. Мебель не такая богатая, как у Янины, но тоже импортная. Телевизор — заграничный, но не «Сони», а «Шарп». Сверху — видеомагнитофон: не советская «Электроника ВМ-12», а «Панасоник». Между прочим, целое состояние стоит. «Видики» в этом времени меняли на автомобиль. Неплохо живут советские спекулянты.
Клара появилась в зале с ворохом пакетов и коробок в руках. Аккуратно сложила их на диван.
— Костюм, «Вранглер», — бросила один из пакетов мне на колени. — «Ливайса» нет. Примеряйте!
Я расстегнул пуговицу, вжикнул молнией и потащил с себя джинсы. Клара не стала уходить или отворачиваться. Ну, да! Вдруг гость схватит барахло и убежит. Я вытащил из пакета джинсы, расправил и натянул на задницу. Пробежался пальцем по «болтам». Хм, мой размерчик.
— Хорошо сели, — подтвердила Клара. — Даже подшивать не нужно.
Я надел куртку, застегнул болты и подошел к висевшему на стене зеркалу. Наверняка для таких целей и прицеплено. Повернулся вправо, влево. Красота! Как на меня шито.
— У вас спортивная фигура, — заметила Клара. — Легко подобрать размер. А то бывает джинсы сядут, а куртка не налезет. Или, наоборот. Пятьсот рублей.
— Сколько?! — ахнул я.
— Поищите подешевле, — усмехнулась Клара. — Я и так двадцатку скинула, потому что от Янины. Брать будете?
— Да! — сказал я. Снимать костюм не хотелось. В прошлой жизни я мечтал о таком, но купить не смог: денег не было.
— Батник мерять будете?
— Лучше шузы, — сказал я.
При таких ценах я отсюда без штанов выйду. Сколько у меня? 200 рублей, оставшиеся от Янины, плюс 500 от Анастасии. Итого семьсот. 50 рублей отдал Маше, осталось 650.
— Вам модные или на сезон? — поинтересовалась Клара.
— На сезон. Что-нибудь типа сандалет, — попросил я. — Главное, чтоб удобно. Сорок четвертый размер.
Клара вытащила из коробки темно-коричневые сандалеты, протянула мне:
— Немецкие, с ортопедической подошвой.
Я взял сандалет и рассмотрел. Хорошо выделанная, но не тонкая кожа. Кожаная стелька, подошва из полиуретана, прошита по краю. Высокий ортопедический задник. Это даже не сандалеты — летние туфли с вырезами сбоку и плетением спереди. Выглядят как утюги, но немцы именно так делали. «Квадратишь, практишь — гуд».
— Примерьте! — в руке Клары появилась ложечка.
Я присел на диван и обулся, после чего прошелся по комнате. М-да. «Спит нога», как говорил один знакомый об удобной обуви. Снимать не хочется.
— Сколько?
— Двести рублей.
Твою мать! Я вернулся к дивану и стал стаскивать с ноги туфлю.
— Что-то не так?
— Денег не хватает, — вздохнул я. — Давно не покупал себе вещей, не рассчитал с ценами.
