Он молчит какое-то время, и я успеваю пожалеть о заданном вопросе. Не стоило поддаваться обстановке и спрашивать об откровенном.
— Нет, не были бы, — обескураживает меня своим заявлением.
Я привстаю и вопросительно смотрю на него, а он продолжает лежать, закинув одну руку себе под голову.
— Ты бы не сумела принять меня тем, кем я стал. Старалась бы изменить, сделать лучше и добрее. Я бы злился, думал, что не достоин тебя, срывался и ревновал. В итоге, мы бы разошлись по разным сторонам.
— Я думала, ты ищешь такую, как она.
— Когда это я кого-то искал? — слышу смешок из его уст.
— Ну я не слышала никогда, чтобы ты состоял в серьёзных отношениях. И когда узнала про Ариану, решила, что ты ищешь подобие её.
— Скажу тебе только одно, строптивая. Останься ты той, кем была в моей памяти, я бы относился к тебе, как к родной сестре.
— Но я стала…
— Ты стала редкостной с*кой, — перебивает меня, — Которую всегда хочется убить, — приподнимается и нависает надо мной.
— Но, вместо этого, ты постоянно меня раздеваешь.
Вижу, как искры загораются в его глазах, и удовлетворенная расплываюсь в улыбке, предвкушая продолжения ночи.
Он ничего больше не говорит, целует и вновь уносит нас за пределы этой комнаты и галактики.
Выспаться мне не удаётся. Роланд будит меня через пару часов после того, как мы засыпаем, и говорит, чтобы я шла собирать дорожную сумку. Без лишних слов накидываю на себя платье и ухожу. Всё между нами было настолько прекрасно, что я боюсь издать хоть какой-нибудь звук, способный потревожить и испортить. Тихо вхожу в комнату, Ариана с Лайлой, обнявшись, безмятежно спят, и я решаю пока их не будить. Оказавшись в гардеробной, начинаю складывать нашу с дочерью одежду. И когда замечаю на одной из полок мужской парфюмерный флакон, откладываю вещи в сторону, подхожу к нему, слушаю запах и блаженно вздыхаю, понимая, что это тот самый аромат, от которого у меня всегда подкашивались колени. Не раздумывая, бросаю духи себе в сумку, наплевав, что подумает или скажет Роланд, когда обнаружит пропажу. Я хочу пахнуть им даже тогда, когда его уже не будет рядом. Моя кожа нуждается в этом аромате, как легкие нуждаются в кислороде.
Слышу шорох, доносящийся из комнаты, и выхожу из гардеробной, чтобы посмотреть, что происходит. Вижу Роланда, который заносит в спальню пакеты и коробки с подарками, а следом за ним появляется и молодая девушка, держащая в руках огромный букет из шаров.
— Ты серьёзно? — не могу скрыть радостных нот в голосе. — Это всё Ариане? — наблюдаю за тем, как он тихо старается все разложить напротив кровати, а девушка украшает комнату шарами.
— А ты хотела, чтобы тебе? — спрашивает саркастично, подняв на меня взгляд.
Отрицательно качаю головой в ответ.
— Ариана потеряет дар речи от счастья. Спасибо тебе.
— Надеюсь, — бросает взгляд на сестру и дочь, и я замечаю, как уголки его губ невольно тянутся вверх, но он быстро берёт себя в руки.
Тут в комнату входят двое мужчин, и я еле сдерживаюсь, чтобы не заговорить в полный голос от шока.
— Как, по-твоему, мы увезем все это — спрашиваю, смотря на плюшевого дракона ростом чуть ниже меня.
Роланд игнорирует мои слова. Выходит вместе со всеми в коридор, я следую за ними. Он пожимает руки мужчинам, расплачивается с девушкой и, когда они уходят, достаёт из внутреннего кармана куртки что-то очень знакомое.
— А это тебе, — он протягивает до боли родную мне книгу.
Принимаю и открываю ее. Вижу своё старое послание Роланду: «Ты спрашивал, как я сумею подарить тебе сказку, так вот, эта книга и есть мой тебе ответ.» и вложенную рядом фотографию. Только теперь на ней был изображен не улыбающийся Роланд, а я — маленькая и хрупкая, лежащая на траве и смеющаяся, прячу лицо от камеры.
— Это ведь мой подарок тебе. Зачем?
— Ты помнишь, как подарила её мне?
Я помнила. Это случилось после ситуации в лесу. Отец собрал всех друзей, чтобы попрощаться с семьей Рената перед их отъездом. Когда во дворе стемнело, и все были заняты друг другом, я позвала Роланда в дом. Мы прошли с ним в мою комнату, Роланд по-хозяйски сел на мою кровать и спросил, что случилось, зачем я привела его в свою комнату. Я достала из комода обернутую в подарочный пакет книгу и протянула ему:
— Это тебе.
Порвав бумагу и достав книгу, он нахмурился, посмотрев на обложку, видимо, не понимая, как я додумалась купить такой несоответствующий ему подарок.
— Открой, все поймешь, — поспешила объясниться и села рядом.
Он последовал моему совету и, увидев запись, улыбнулся мне.
— Ты решила, что я нуждаюсь в сказке?
— Да, — закивала в ответ и вновь вскочила на ноги, подошла к коробке, лежавшей на столе, и достала оттуда одну из моих любимых фотографий Роланда.
Написала на ней, что ему очень идёт улыбка и пусть он меньше хмурится, и вручила её ему.
— Ты стал вспыльчив и груб. Не знаю, с чем это связано, но верю, что это пройдёт. И пока я буду не рядом, пусть книга заменит тебе меня. Я знаю, что глупо дарить парню такую книгу, но она для меня много значит. Я хочу, чтобы ты её, если не прочел, то хотя бы хранил. И если однажды захочется убежать от этого злобного мира, открой её и окунись в другой.
— Почему ты говоришь так, будто прощаешься со мной? Что-то случилось, чего я не знаю?
— Нет, все замечательно, — я вновь села рядом и обняла его по-дружески, как делала всегда. — Просто увидела сейчас в этом необходимость. Ты кажешься потерянным и озлобленным на весь мир.
Сейчас, посчитав, сколько лет ему было, понимаю, что уже тогда он знал и понимал, кем является его мать. И его злость и грубость уже не казалось такой беспочвенной.
— У меня всё хорошо, — обнял в ответ и поблагодарил за подарок, пообещав сохранить книгу.
Вспомнив этот милый фрагмент, улыбаюсь ему и говорю, что помню всё.
— Теперь она тебе необходимее, — говорит следом, и я прекрасно понимаю, к чему он клонит.
Согласна, порой мне необходимо убегать от этого мира в другой. И этот подарок для меня бесценен тем, что Роланд, спустя столько лет, сохранил то, что было так дорого мне.
Благодарю его за книгу и за ту сказку, которую он организовал для Арианы.
— Через пару часов за вами приедет машина, — сообщает мне, прежде, чем я успеваю попрощаться.
— Хорошо, — натягиваю улыбку, чтобы скрыть расстройство, вызванное его словами. Я ведь надеялась, что в аэропорт нас отвезёт он. — Ты будешь дома или нам стоит сейчас попрощаться?
— Сейчас, — смотрит на наручные часы, — Через пятнадцать минут нужно выезжать на работу.
Киваю ему с пониманием, но уже с трудом сдерживаю тупую боль в груди. Трясёт изнутри, будто все органы лихорадочно бьются в истерике, не желая улетать и расставаться с мужчиной.
