— Не злись… — тихо произнес он. — Я, правда, испугался за тебя. И не только потому, что, если ты разобьешься, я лишусь возможности достать «жемчужину», я боюсь потерять тебя, Крис… это правда.
Он сделал еще осторожный шаг, словно приближался к испуганному дикому зверьку, и мне не понравилось это сравнение. Меня приручали, и я ничего не могла с этим поделать, просто подчинялась его ненавязчивой нежности. Хотела верить, хотя еще не прозвучало никаких слов.
— Зачем ты это говоришь? — с болью спросила я. — Ты создал меня, чтобы я достала жемчужину для нее. Кто она?
Габриэль опустил глаза и облизнул губу, собираясь с мыслями, а потом вскинул на меня светлые, полные боли глаза.
— Это долгая история, а тут дождь, ветер и холодно. Может, пойдем в помещение и продолжим в тепле? Я снова напою тебя горячим шоколадом.
— Нет. — Я покачала головой. — Говори сейчас.
— Ты не замерзнешь? — поинтересовался маг слишком заботливо, и мне снова стало не по себе.
— Это неважно. Важно лишь то, что ты скажешь…впрочем, если не хочешь, можешь не говорить. В конце концов ты принял решение давно и за меня тоже. Твой рассказ ничего не изменит.
— Возможно, он заставит тебя понять меня чуть лучше.
— А, возможно, нет…
— И такой исход вероятен. — Он не стал спорить. — Алекс тебе ничего не сказал? — в голосе Габриэля звучал вопрос, а вот в глазах его не было. Маг прекрасно знал своего близнеца.
— Нет. Он отправил меня к тебе.
— Это Элен. Наша сестра…
— Сестра? — удивилась я.
— Да. Однажды на вечеринке, куда она не хотела идти, мы забылись…много выпивки, магии. Много незнакомых людей. Мы должны были следить за ней я и Алекс. Но… как это часто бывает, он думал, что с ней я. Я думал, что с ней он, а с кем была Элен в ту ночь, мы не можем понять десять лет. Ее нашли уже такой, она словно впала в летаргический сон. И все эти годы я ищу способ вернуть ее к жизни. Жемчужина — последний шанс. Все остальное я перепробовал.
— А Алекс сдался?
— И наверное, это правильно. Но я не могу. Не могу себе это простить…
Он смотрел на меня, и в его глазах было столько горя, что я не могла игнорировать переполняющие мага чувства. Слова вырвались сами собой.
— Я достану жемчужину для твоей сестры, если это будет в моих силах. И не потому, что привязана к тебе, а потому что это для тебя важно.
— Спасибо, — сказал он и нежно притянул к себе. Я знала, что Габриэль сейчас меня поцелует и совсем не хотела сопротивляться. Мое сердце растаяло после признания. Я действительно, теперь поняла, что творилось у него на душе и что сделало его таким. Холодным, безжалостным, замкнутым. Непонятно только почему промолчал Алекс. Ведь эта тайна в равной степени принадлежала и ему, и Габриэлю.
Алекс
Он целовал Кристину под дождем, а она послушно льнула к нему, как лоза. История опять повторялась. И опять это выжигало мне душу и сердце. Я не знаю, желание обладать ей для меня было чем? Симпатией к красивой и интересной девушке или желанием отобрать у брата очередную любимую игрушку? А может быть, у нас просто очень похожи вкусы. Всегда и во всем, поэтому и девушки нам нравятся одни и те же. Один раз это уже привело к трагедии. А сейчас? Чем закончится наша общая одержимость сейчас. Я снова все сломаю?
Я пытался рассказать ей правду, я подталкивал ее к разгадкам, но Габриэль, как всегда, оказался лживо-красноречив. Не знаю, какую сказку он рассказал Кристине, но она в нее поверила и сейчас целуется с моим братом под дождем на краю крыши. А я снова в тени и просто жду своего часа, того момента, когда можно будет ее отобрать.
Дождь падал за воротник рубашки, дорожками, будто из слез бежал по лицу, хотя я разучился плакать десять лет назад. Волосы совсем намокли и прилипли ко лбу, а я продолжать стоять как истукан.
Я не хотел, чтобы все так получилось. Я хотел, чтобы Кристина сразу была моей. Я понял это еще там, в коридоре городского дома, когда поцеловал ее в первый раз, наслаждаясь наивностью, легким испугом и медовым вкусом ее губ. Но Габриэль в очередной раз меня обыграл.
Не знаю, что держало меня тут под пронизывающим ветром. Под дождем, который лупил сильными струями в лицо. Двое передо мной просто не замечали никого вокруг, им было наплевать на погоду и разрывающие небо молнии. А что держало меня на крыше? Почему, как мазохист наблюдал за ними, вместо того, чтобы просто уйти, а лучше вообще уехать, оставив Габриэля разбираться со своими желаниями Кристиной. Возможно, виной тому была моя страсть — я любил наблюдать. И мне отчасти даже хотелось, чтобы Кристина достала жемчужину, потому что, если теория брата правильная, тогда все встанет на свои места, и я очень хочу быть рядом с ним. Со всеми троими. И с Габриэлем, и с Элен, которую ожидает много сюрпризов после десяти лет беспамятства, и с Крис… поэтому, пожалуй, я все же подготовлю ее как следует и посмотрю, что из этого выйдет. А еще мне нравилась мысль о том, что Крис будет каждый день рядом со мной, а не Габриэлем. А уж я сделаю все возможное, чтобы после тренировок у нее оставались силы только на сон.
Кристина
Мне показалось, что спину обжог чей-то злой взгляд. Под ним было так неуютно, что я вздрогнула и оторвалась от губ Габриэля, хотя от поцелуя кружилась голова, и мне совершенно не хотелось его прерывать. Никогда в жизни я не чувствовала такого умиротворения и легкости. Впервые я была на своем месте.
— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил меня маг, а я поежилась и бросила взгляд через плечо на пустую и темную крышу, по которой упругими струями колотил дождь.
— Нет… ничего. Просто я вся промокла… Наверное, нужно идти.
— Может, переоденешься и спустишься в столовую?
— Пожалуй, нет. — Я покачала головой.
— Но почему? Там тепло и уютно. — Он убрал от моего лица мокрую прядь волос и заглянул в глаза. — Снова убегаешь?
— Уже поздно, а ни свет, ни заря начнутся тренировки с Алексом. Думаю, он не одобрит, если я просплю.
— Ты можешь прогулять. Я ему скажу. Даже не волнуйся об этом.
— Могу. — Я не стала спорить. — Но не хочу. Чем быстрее мы найдем жемчужину, тем быстрее…
— Быстрее что? — нежно спросил меня он. — Я так долго ждал этого момента, что оказалось, неделя-две не имеют никакого значения. Нужно уметь наслаждаться текущим моментом. Я так давно этого не делал.
— Зато для меня время имеет значение. Хочу отдать тебе этот долг и жить дальше свободно. Пусть в этом мире и в этом деле, но без нависшей надо мной чьей-то цели. Нет, Габриэль, ничего не выйдет, пока я марионетка в твоих руках.
— Но ведь сейчас я не управлял тобой. Все что между нами — это настоящее. Принуждения нет.
— В любой момент все может измениться, и это не дает мне покоя.
