Василиса только улыбнулась, пока ее никто не видел. Кота можно не учитывать, он все равно никому не расскажет. Ну, может, Яге, но та точно ни с кем обсуждать не станет. Все-таки не важно, царевич ты или простой крестьянин. Наличие младших сестренок, да и братишек, оказывает одинаковое влияние и на тех, и на других. Самой Василисе и в голову бы не пришло так рявкать на принцессу. Скорее пошли бы в ход уговоры, переключение внимания. Елисей же решил проблему быстро. Сначала прикрикнул. Если не помогает — приложит ладонью пониже спины, чтобы быстрее до головы дошло, и никаких проблем.
Девушка прислушалась. Вроде никакого рева нет. Ну и хорошо. Васька устроился у окна, внизу по двору ходил петух, то и дело косясь на кота. Девушка поднялась со ступени и тоже пошла в дом. Все-таки гости пришли, негоже от них прятаться. Но уйти в дом девушка не успела. Возле ворот остановился всадник. Вася повернулась на шум, а через мгновение полетела навстречу.
— Здравствуй, Василисушка.
— Костя, — девушка дождалась, пока он привяжет коня, после чего принялась пристально осматривать.
— Вася, ты чего? — удивился мужчина. — Мы же только утром расстались.
— Да вот, прибыли гости к нам высокие. Сам Елисей Елизарович с сестрами. Батюшка их сюда спровадить соизволил, пока вы с ним волшбу страшную творите.
— Да не творили ничего, — вздохнул Кощей. — Пока только примеряемся. Да только знаний у нас не хватает. Так что собирайся, краса моя, будешь нам помогать.
— Вот так я и думала, — притворно вздохнула девушка, потом уточнила, — вид приличный или рабочий?
— Рабочий, — улыбнулся Кощей, привлек ее к себе и поцеловал. Ладно, беги, я тут подожду, а то нянюшка за стол посадит, не вырваться будет раньше вечера.
Василиса кивнула и унеслась в дом. Поднявшись в комнату, быстро переоделась, потом все-таки впустила кота. Мало ли, когда вернется, Васька же так и будет сидеть до ночи и ждать, а Яга искать своего любимца. Спрыгнуть вниз его не заставит даже любимая свежая печенка. Девушка впервые встречала кота, который так боится высоты. Привычка созерцать мир с подоконника объяснялась тем, что стекло упасть не давало. А вот на забор забраться — уже страшно было.
Подхватив на всякий случай сумку с бумагой и карандашами, девушка спокойно спустилась вниз. Елисей о чем-то беседовал с невестой то на русском, то на немецком, Забава изучала историю Московии, а кощеева нянька возилась с Несмеяной, отвлекая девочку от кота и мышей. Сами мыши благоразумно отсиживались в норке.
— Кудай-то ты, касатка, — тут же подхватилась Яга.
— Да вот, гонца прислали, во дворец надобно ехать.
— Во дворец… — Елисей посмотрел в окно, после чего подтвердил, что да, надобно. — Ладно, только смотри, а то знаю я этих гонцов. Наобещают с три короба, а потом пропадут.
— Бабушка, — возмутилась Василиса.
— Да ладно, ладно, иди. Знаю, что ты девка умная.
Другого напутствия Василисе уже не требовалось. Она быстро выскочила в сени, обулась, набросила кожушок. Кощей подхватил подбежавшую к нему девушку, помог забраться на коня. После сам запрыгнул в седло и покинул двор. Ворота медленно закрылись сами собой.
— Это был Константин, или мне показалось? — выглянула в окно принцесса.
— Что? Костя? — тут же всполошилась Яга. — Где Костя?
— Показалось ей, бабушка, — поспешил сказать Елисей, после чего нагнулся к невесте и что-то прошептал ей на ухо. Девочка задумалась, потом кивнула.
— Да, я, наверное, ошиблась, — уверила принцесса Ягу. — Я еще так плохо различаю людей в местных одеждах. Это мог быть простой воин.
— Жаль, — вздохнула кощеева нянька, после чего вновь переключила свое внимание на младшую гостью. Та уже начинала зевать, и нужно было думать, где и как укладывать ребенка на дневной сон.
— Ой, мороз, мороз, — плыло над площадью возле царского терема. Кучка баб только что не висела на заборе, наслаждаясь ладным исполнением трехголового змея. Сам Горыныч сидел на царском дворе перед большим костром, а шеи его были замотаны теплыми шарфами. Делать было нечего, вот он и нашел способ скоротать время с пользой для себя. То, что его потеха оборачивалась прекращением дел у остальных, Змея не волновало.
Впрочем, едва распахнулись ворота, и Кощей с Василисой оказались внутри, головы резко замолчали. А потом дружно радостно взревели:
— Василиса! Вася! Васька!
— Привет, Горыныч, — девушка спрыгнула с коня, после чего смело позволила себя обнять. — Веселые шарфики. Откуда?
— Так, это, царевны, — внезапно смутился змей. — Ну, кто вязал, не знаю, а подарили они, после того, как я им колыбельные ночью пел.
Василиса улыбнулась. Шарфы были оригинальными. Один — в сине-зеленую вертикальную полоску, другой в красно-серую поперечную, третий в черно-желтую клетку. Смотрелось все это на змее так трогательно, что, не будь он таким большим, сама девушка с удовольствием потискала бы его.
— Осталось еще шапки и на хвост футляр, — улыбнулась она, выбираясь и горынычевых объятий.
— Да нам не холодно, — заметила средняя голова.
— Мы — создание огнедышащее, — поддержала правая.
— А шарфики, чтобы до Рождества с голосом ничего не стало, — заметила левая.
— А костер откуда? — заметила Василиса.
— Это мы чихнули случайно, — тихо созналась левая голова.
— Боярин какой-то тут проходил. Аромат от него… — подтвердила правая.
— Вот и подпалили чего-то, — вздохнула средняя.
— Погоди, Горыныч, — подошел к ним Кощей, отдававший коня работникам. — Какой такой боярин? Ведь приказано было всех со двора убрать.
— А мы откуда знаем? — развел передними лапами, а заодно и крыльями, Змей. — Ты ускакал за своей зазнобой, а он и идет откуда-то. Сам важный такой, в кафтане, в шапке аршинной, как водится, с посохом золоченым, надо полагать, тяжеленным. Того и гляди как приложит, так и отдашь Богу душеньку, — Горыныч перекрестился. — Бородища до пояса, рожа недовольная. Все как у всех, в общем. Вот только воняет от него, словно неделю пил беспробудно. При это сам трезвехонек. Мы его образумить пытались, а он только зыркнул на нас, да как дыхнет. Вот мы и чихнули.
Левая голова от такого доклада совсем потупилась, понимая, что мы — это мы, а чихала-то она одна.
— И куда этот боярин пошел? — обеспокоено заозиралась Василиса.
— Мы только заметили, что он на крыльцо подниматься начал. А что дальше — то нам огонь закрыл.
Больше его никто не слушал. Василиса с Кощеем дружно рванули к парадному крыльцу. Дверь оказалась открыта, а стражник, в обязанности которого вменялось не пускать внутрь никого, кроме Константина и человека, которого он приведет с собой, мирно спал на ступеньках в обнимку с алебардой. Кощей поморщился, от несчастного так и разило чужой волшбой. Но разбираться было некогда. Сдвинув несчастного в сторону, они с Василисой продолжили свой путь. При этом девушка благоразумно старалась держаться позади.
