Иму примчался на зов, поймал русалку и заключил в объятия.
– Что такое?
– Что? – вторили леопарду подоспевшие Ликург и Клеомен.
Маруся с Мосвен переглянулись.
– Твоя очередь, – кивнула ведьма. Кошка пожала плечами, повернулась к команде и коротко, сухо изложила суть дела.
Лик слушал подчиненную вполуха. Перешептывания Рыжика и Зверобоя занимали его не меньше, чем описание маниту девочки. Парочка выглядела чересчур счастливой, а диалог интимным.
– Тебе уже лучше? – шептала Маруся, щурясь на свету.
– Определенно, – отвечал черт, явно любуясь рыжим носом. – Чем занимаемся?
– Тебе тоже не сообщили, – огорчилась она и потянулась губами к его уху.
– Клеомен! – скомандовал поспешно Ликург, стараясь унять злость. – Введи Зверобоя в курс дела. Козлова!
Маруся аж подпрыгнула. Во-первых, ее таким тоном баба Беря в юности подзывала, после того, как она решила самостоятельно позаниматься практикой природных катастроф. Во-вторых, Лик ее по фамилии не величал уже давно. Всегда было ласковое «Рыжик». Она растерянно уставилась на начальство.
Растерянно и преданно. Лик тяжело вздохнул. Что произошло, она, само собой, не поняла. Зато Зверобой понял. Глаза хитреца светились упрямым любопытством.
– Козлова за мной в дом. Остальные продолжат с Иму. Иму, ты за главного.
– Не вопрос, – кивнул аниото. – Пройдемте, господа ищейки. Давно в грязи ковырялись?
Руся повернулась и побежала вслед за сердитым шефом обратно к главным воротам. Ступив на подъездную дорогу, Ликург резко остановился, и Маруся со всего размаху врезалась в его спину.
– Ой, – прошептала она и отпрянула. Было в его движениях что-то пугающее и незнакомое.
Медленно, плавно бог повернулся. В белых, сверкающих глазах легко читалась ярость. Он собрался что-то произнести, но передумал. Сжал челюсти, развернулся и снова направился к дому.
– Я что-то не так сделала? – Маруся опять была вынуждена перейти на бег.
– Все так, – огрызнулось божество. По обнаженной спине и плечам начали пробегать электрические заряды.
– А почему вы… Ты. – Руся перевела дыхание. – Почему ты злишься?
– Я не злюсь! – свирепо прошипел Ликург. С его правой ладони сорвалась молния и ушла в землю.
Маруся сначала испугалась, но потом решила, что это уже как-то чересчур. Она обогнала бешеное создание и встала у него на пути. Так было еще страшнее, но не прятаться же.
– Отойди.
Руся упрямо сжала губы и отрицательно покачала головой. Второй раз повторять Лик не стал, он просто взял ее за талию, приподнял и отставил в сторону.
– Блин, – шепотом вспомнила детское ругательство Руся. Не хочет по-хорошему, – будет по-плохому. Даром что ли ведьма? Она решительно пошевелила носом, снова обогнала шефа, но на этот раз не стала перекрывать ему дорогу. Вместо этого Маруся приподнялась на цыпочки и поцеловала Лика в губы. Поцелуй вышел так себе, зато действие возымел, ну или почти возымел. Шеф замер.
Руся чуть отстранилась и попыталась оценить результат своего спонтанного эксперимента.
– Веди к ребенку, – со вздохом после паузы произнес Лик.
Маруся кивнула, взяла его за руку и потянула за собой в дом.
Конечно же, Рыжик и здесь все неверно поняла. Раненая девчонка решила, будто он на нее злится. Нет. Лик злился на себя, на свои эмоции и, в основном, на свою неспособность с этими эмоциями справиться. Сам того не желая, он снова причинил ей боль. И с каждым новым вопросом злость росла. В итоге она поступила так, как часто поступают виноватые дети, – в стремлении не потерять любовь старшего, пытаются приласкаться. Придется не только объяснить, но еще и хитрость проявить.
– Рыжик, – тихо начал Лик. – Вчера вечером я тебе сказал, что люблю. Ты меня не отвергала и сегодня заигрываешь с другим. Я не злился на тебя, я злился на ситуацию в целом.
Она замерла и обернулась. Медные брови приподнялись, а губы приоткрылись в немом удивлении.
– Когда проникаешь в физическое излучение маниту живого создания, ты претендуешь на близкие отношения. Зверобой проникает в твое, потому что претендует на близкие отношения с женщиной, а не с другом. Отвечая, ты погружаешь его в эмоциональную зависимость от вероятности получить желаемое.
Рыжик попыталась что-то произнести, но не смогла. Вздохнула только тяжело.
Лик улыбнулся и подергал кудрявую прядь.
– Так и будем на пороге стоять?
– Да, – спохватилась она. – То есть нет! В смысле, стоять не будем.
Не без удовольствия, Лик отметил смущение на курносом лице и попытку спрятаться за работой.
– Вон там, – на бегу Руся указала на противоположный конец коридора. – А что насчет Твари и его сопровождающих?
– С ними все просто. Два года назад я лично собирал для Ярослава данные о пери Махтаб из рода Рудабе.
– Рудабе? – прошептала с недоверием Рыжик. – Те самые Рудабе?
– Те самые, – кивнул Лик, внимательно осматривая место явления ребенка. – Имел честь познакомиться с несколькими поколениями очаровательных дам.
– Очаровательных? – Маруся снова засомневалась в словах шефа. Женщины в этой семье с незапамятных времен жили, опираясь на свой собственный, уникальный родовой свод правил. Знатная, могущественная, богатая семья, полностью пересмотревшая традиционные взгляды на роль мужчины в доме. По мнению представительниц рода Рудабе, противоположный пол годился лишь для зачатия, для секса и для тяжелой работы. Баба Беря, с ее склонностью к страстной любви, спонтанным замужествам, независимости и «очаровательным мужчинам», до глубины души не понимала такого отношения «к нежной женской натуре».
– Если им нужно, они могут быть очаровательны. – Лик присел и приложил ладонь к паркету. Коридор в этом месте заканчивался стеной с милым деревенским пейзажем. Ближайшая дверь, ведущая в комнату, была позади в трех метрах, окна рядом тоже не было, а сквозняк возле пола ощущался сильный. – Но ты права. Махтаб в семье была не самым любимым ребенком. Проявила излишнюю самостоятельность. Учебу бросила, замуж вышла. Работу по душе сама себе нашла, мальчишку родила и вдруг исчезла. Муж ее, бывший подопечный Ярослава, был уверен, что Махтаб родня похитила. Ярослав делом занимался лично и по личной же инициативе. Мне сообщил, что пери так и не нашел.
Руся, нахмурившись, наблюдала за действиями руководителя. Он зачем-то встал на четвереньки и начал по паркетным доскам костяшками пальцев постукивать.
– Она – оператор, – добавил Лик, то и дело прислушиваясь к звуку ударов. – Я не всю информацию о ней искал, только в заданных Ярославом направлениях двигался. Так что точно сказать, работала ли она на Тварь, не смогу. Это первое. Второе – мы успели развеять несколько ребят. Только двое знали друг о друге, остальные были привязаны к тем, кого мы еще не вытащили. При этом о существовании иных групп, кроме своих, они не знали. Догадываешься, что спросить хочу?
