Френсис повернулась в другую сторону и увидела Кэрис и Клайва, сидевших на скамейке у стены. Он держал ее руки в своих ладонях, как будто они вместе молились, и смотрел ей прямо в глаза, солнце играло в их волосах, а Кэрис нежно улыбалась. Френсис попыталась представить себе, как Вин и Иоганнес будут вот так смотреть друг на друга, когда Вин станет старше, а Иоганнес превратится в принца. Вдруг из-за скамейки выскочили Оуэн и Вин и бросили в парочку по пригоршне маргариток – мятое конфетти. Клайв рассмеялся, но Кэрис в гневе вскочила и кинулась за сестрой.
Вин умчалась прочь, весело оглядываясь через плечо и громко распевая:
– Тили-тили тесто, жених и невеста! – И взвизгнула, когда Кэрис попыталась схватить ее.
В конце дня, когда непроданные вещи были упакованы в корзины, Френсис попросила у матери разрешения остаться, чтобы поболтать с Вин. Мать согласилась только тогда, когда убедилась, что Билл Хьюз уехал домой.
– Возвращайся к ужину, – предупредила она, и Френсис пообещала.
Оуэн, Вин и Кэрис собрались вокруг Клайва. Френсис с любопытством подошла к ним и встала рядом, любуясь, как, отливая бронзой, блестят на солнце волосы Клайва и как он красив. Неудивительно, что Кэрис становилась совсем другой рядом с ним – нежной и счастливой. Френсис тоже была бы счастлива, если бы такой человек, как Клайв, захотел жениться на ней. У него был с собой холщовый мешок, и он шарил в нем, запустив туда руку.
– Итак! – торжественно провозгласил Клайв. – Для Оуэна – за храбрость во время взбучки, которую он получил во вторник, – командующие союзных армий: номер четырнадцать – Генерал Бота и номер двадцать восемь – Генерал Вингейт! – Клайв вручил Оуэну карточки, и тот, усмехаясь, взял их. – Ну что, если не ошибаюсь, теперь у тебя полный набор?
– Спасибо, Клайв!
– А сейчас для Вин, за самую красивую улыбку! – Клайв протянул Вин носовой платок, которым она так восхищалась, с ее инициалом в уголке.
Вин громко ахнула. Кэрис, как заметила Френсис, уже надела новую пару вязаных перчаток. Она сдержанно улыбнулась своему жениху.
– Ты испортишь их, Клайв, – сказала она. – И правда, тебе не по карману такие подарки.
– Чепуха, – сказал Клайв, выпрямляясь. – Не беспокойся об этом.
Тут он увидел Френсис, которая любовалась новым носовым платком Вин. На его лице появилось выражение ужаса.
– Френсис! А я тебя и не приметил! Боюсь, на этот раз у меня для тебя ничего нет.
Френсис смутилась и покраснела, не зная, что ответить.
– Ну вот, еще для соседских детей подарки покупать, – проворчала Кэрис. – Тем более что этой и незачем.
– Эх, как жаль… – Клайв сунул руки в карманы и на мгновение застыл.
– Ничего страшного, – сказала Френсис, желая успокоить его.
Она улыбнулась, несмотря на пылавшие щеки, чтобы показать, что ничуть не расстроилась. Клайв пощекотал ее подбородок костяшками пальцев.
– Молодчина! – сказал он, и Френсис это было так приятно, что она действительно перестала переживать из-за того, что не получила подарка, и даже забыла про больницу для прокаженных.
Вин развернула носовой платок и стала размахивать им перед лицом, как будто от него исходил пар, и Френсис не смогла удержаться от смеха.
* * *
Самой ценной вещью Оуэна был футбольный мяч – настоящий, кожаный снаружи и с резиновой камерой. Он обнаружил его однажды в высокой крапиве за игровым полем, когда искал бутылки, чтобы сдать на фабрику Боулера, выручив несколько пенни.
Мяч имел несколько заплаток. Темно-коричневый, в сырую погоду он быстро становился таким тяжелым, что было ощущение, будто бьешь по валуну. И все-таки это был настоящий мяч, гораздо лучше, чем у любого из его школьных друзей. Когда Оуэн выходил поиграть с мячом после школы, он был хозяином положения в своей компании. Вечером он прогуливался по Холлоуэй со слипшимися от пота волосами, но с торжествующим видом – Оуэн был счастлив. Френсис любила наблюдать, как он проходит мимо лепрозория, склонив голову. Она была внутри, и ей нравилось представлять себе его удивление, когда она вдруг выглянет и помашет ему рукой оттуда, куда он и его друзья никогда не осмеливались войти. Ее храбрость наверняка произведет на него впечатление.
Однажды днем она снова заметила Оуэна, в то время как Вин уговаривала Иоганнеса выйти на свежий воздух.
– Только во двор, – говорила Вин.
Иоганнес недоверчиво качал головой, как будто она предлагала ему гулять по улице и петь.
– Нет, сестренки. Меня никто не должен видеть. – Он отпрянул от двери, как будто даже продолговатый луч света, пробивающийся сквозь нее, представлял для него опасность.
– Да никто тебя не увидит, – убеждала Вин. – Выйдем только на задний двор. В него можно заглянуть лишь с кладбища, а там никого нет. Я уже все проверила.
Чтобы доказать свою правоту, она вышла во двор и обернулась.
– Здесь так хорошо и тепло, – вкрадчиво сказала Вин.
Он не двинулся с места, и Вин, потеряв к нему интерес, вздохнула и принялась рисовать классики найденным куском мела. Френсис осталась сидеть рядом с Иоганнесом; через дверь они наблюдали, как Вин подыскала подходящий камешек и начала прыгать, демонстративно игнорируя их. Лучи солнца играли в ее золотистых волосах, на ней был хлопчатобумажный сарафан и белая блузка, доставшаяся ей от Кэрис. Ее босые ноги мягко шлепали при каждом прыжке, и время от времени она вздрагивала, когда наступала на острые камни. Вин казалась очень красивой.
Внезапно в передней части здания раздался глухой стук. Вин на мгновение подняла голову, но, проигнорировав шум, продолжила игру. Стук повторялся почти в одном ритме. Глаза Иоганнеса расширились, а лицо стало чужим и страшным.
– Что это? – вскрикнул он, вскочив на ноги и отпихнув Френсис. – Что это такое?
– Не знаю, – ответила Френсис, с трудом поднимаясь с пола.
– Это вы привели их сюда? Да? – прошептал Иоганнес дрожащим голосом. Его лицо налилось кровью, вспыхнув алым цветом. Он схватил Френсис за руки и сильно встряхнул. – Ты им сказала, куда идти, так?
– Нет! Не я! – воскликнула Френсис.
Преображение Иоганнеса было настолько поразительным и внезапным, что Френсис не могла прийти в себя от шока. Френсис вспомнила Кэрис с разбитым носом и Вин, летящую через всю комнату от удара. Она и представить себе не могла, что Иоганнес может быть похожим на Билла Хьюза. Сердце Френсис бешено колотилось. Пальцы Иоганнеса глубоко впились в ее кожу, и от боли она прикусила кончик языка.
– Клянусь!
– Отпусти ее! – закричала Вин, вбегая в комнату и дергая Иоганнеса за руки. – Мы никому не говорили!
– Тогда откуда это? Что это? – пробормотал он, отпуская Френсис.
В какой-то миг Иоганнес поднял руку, и Френсис зажмурилась, уверенная, что он собирается ударить ее. Но потом он попятился, глядя на них так, словно они были змеями.
