— Как сейчас дела обстоят с его душой не знаю, а на момент освобождения Владивостока все было относительно в порядке, — меланхолично отозвался православный инквизитор, ломая третью сушку. Наши коллеги удостоверились в отсутствии посторонних меток как на энергетическом, так и на физическом уровне, когда Коробейникова осматривали перед спецоперацией…Ну, чтобы удостовериться, что он точно тот за кого себя выдает, и что не принес нерушимые клятвы кому-нибудь лишнему. Следов от вливания заемной силы или установления хотя бы временных связей с призванными сущностями тоже не нашли.
— Демоны на слово не поверят даже самим себе, а значит, как минимум тогда он еще душу не продал и даже не заложил, — призадумался отец Федор. — Впрочем, Олег проявлял заметный интерес к некромантии…Это может объяснить исчезновение некоторых тел. И пленников.
— Возможно вы правы. Посторонним он на результаты своего труда даже посмотреть не разрешает, а все отработанные материалы уничтожаются без следа. — Согласился брат Ерафим без особого трепета в голосе. — Обычные, в общем, меры предосторожности, которые соблюдают все, кто не желает делиться со всем миром своими секретами: от выращивающих новый сот роз друидов, до собирающих себе стаю костяных драконов некромантов. Но телесную нежить Коробейников с собой точно не таскает, на летучих кораблях тварей прятать в общем-то некуда и потому матросы были бы о ней в курсе. И духов с призраками во время боя ни на кого не натравливает. А вот касательно пропажи пленников — я проверял эти слухи, но ни единого подтверждения не нашел. Всех кто успевает ему сдаться, Олег либо отпускает за выкуп, либо продает в тюрьму, либо отдает в руки церкви. Даже одаренных и мерзавцев из числа тех, кого лично я бы как минимум приказал в ближайшей помойной яме утопить.
— Мда уж, в умении хорошо маскировать свои делишки поганцу не откажешь…Помяните свое слово, хлебнем мы с ним еще проблем, если не найдем способа дать ему укорот! Либо нарвется по-крупному, не совладав с призванными тварями, а нам потом демонический прорыв затыкать, либо вырастет таки в по-настоящему матерого чернокнижника, который будет гадить почти в рамках закона и по чуть-чуть, но зато веками, если не тысячелетиями! — Сморщился старец, словно лимон как следует своими совсем не стариковскими зубами разжевал. — Впрочем, вернемся к Матрене. Восстановив с помощью своих скудоумных помощниц обряд призыва темных сущностей, обычно действующих в районе земли Египетской, грешница пожелала заключить с ними несколько сделок…Но чего-то напутала то ли в ритуале, то ли в заклинаниях, и утратила контроль над вызванными демонами, что вселились в бывших одержимых. Однако, одержимые ведьму не атаковали и даже немного слушались, рассчитывая с её помощью получать новых жертв, а потому вместо того, чтобы во всем покаяться, подсудимая решила уйти из селения. Якобы потому, что боялась реакции окружающих на произошедшее с девушками.
— А вот тут она не то, чтобы совсем лгала, но сильно недоговаривала, — хмыкнул брат Ерафим. — Попадаться на глаза Коробейникову или кому-нибудь другому с такими тварями вместо отданных ей на попечение одалисок подсудимой действительно было страшновато. Но куда больше ей, впервые в жизни почувствовавшей за собой реальную силу, хотелось попытать удачи где-нибудь в другом месте. Там, где никто не сможет противостоять одержимым и не помешает ей заключать новые сделки с демонами, что за достаточное количество жертв вернут ведьме и здоровье, и молодость.
— Рад, что наши мнения сходятся, — хмыкнул старец, скрещивая руки на груди. — Накопитель, который она изготовила из вполне сознательно принесенного в жертву бродяги, говорит сам за себя. Это — оружие. Пусть одноразовое, но зато мощное. Вполне позволяющее даже такой недоучке наслать сон или там скажем ступор на группу из десятка человек…Одержимые то такую толпу лесорубов или еще кого, конечно, разметали бы без проблем, однако они бы тогда сами людишек то и пожрали. Ну, может оставили одного-двух, не более.
— Конечно, нам заповедовано прощать грешников…Но не похоже, что подсудимая раскаивается в своих преступлениях. — Осторожно заметил отец Федор. — Лично я не вижу ни одного повода для проявления милосердия, а значит, ведьма должна ответить за грех общения с темными силами и убийство с их помощью четырех человек.
— Поддерживаю, — буркнул Ерафим, пережевывая очередную сушку. — Ради наказания таких вот грешников и предотвращения зла, которое они обязательно будут творить если дать им волю, я когда-то и пошел на эту собачью работу.
— Обычно за убийство небольшой группы бродяг, крестьян и прочего отребья я бы назначил ведьме сотню лет покаяния в каком-нибудь монастыре, близ которого растут магические травы, дабы было грешнице чем занять себя и отработать хлеб насущный, но сотню лет она не протянет, — призадумался старец, еще раз начиная листать предоставленные ему бумаги. — Да она и пять не протянет, если конечно обследовавший подсудимую палач не ошибся с диагностикой. А он человек опытный…Что ж, раз раскаяния у неё нет, то костру — быть!
— А это не перебор? — Недоверчиво посмотрел на вышестоящего церковника отец Федор. — Жертв не так уж много, да и ни у одной не то что благородной крови, нашего гражданства и того не было…Знала ведьма, за кого в случае поимки с неё будут спрашивать не особо строго.
— Нужно приструнить ссыльных колдунов да язычников, а то они чего-то последнее время совсем распоясались. Напомнить, что это мы их грехи сцепив зубы терпим, а не они имеют право мимо храма ходить, головы не склонив. — Процедил старец, стукнув по столу сухоньким кулаком и оставив на твердых досках большое обугленное пятно. — Ну и казнь проведем по самому мягкому варианту, с почти моментальным испепелением, раз уж грешила ведьма не слишком серьезно. Дольше будет воздуха в грудь набирать, чем кричать от боли. Отец Федор, вы же из наших краев в ближайшее время уезжать не планируете? Значит, обязательно распишите Коробейникову костер в самых ярких красках, когда снова встретите. И напомните о том, что бог все видит и ничего не забывает, а мы как его скромные слуги очень стараемся соответствовать. Глядишь, и исправите свою старую оплошность, заставив чернокнижника лишний раз подумать о двойной опасности заигрывания с демонами. Ибо если не они сожрут, то от нас на орехи достанется!
Глава 15
О том, как герой мешает воровать горы, получает заслуженное и приказывает уничтожить мусор
Бывший летучий грузовоз, переделанный в весьма убедительное подобие крейсера, гордо проплывал над сибирскими лесами…Но вряд ли хоть кто-нибудь мог сейчас оценить его грозную красоту, ведь с земли движущийся очень высоко в небе летательный аппарат представлял из себя не более чем маленькую темную точку. Судно поднялось на столь большую высоту, что воздух остыл и стал порядочно разряжен, а у укутанных мехами людей при каждом выдохе из носа вырывались клубы пара. Разумеется, пребывание так далеко от земли сложно было назвать комфортным. Однако, по мнению Олега, да и абсолютного большинства других членов экипажа, небольшой морозец являлся вполне приемлемой компенсацией за почти абсолютную безопасность при выполнении стоящей перед ними боевой задачи. А для неполного десятка колдунов-ящеролюдов одну из самых больших кают уже давно специально модифицировали отдельной системой отопления, благодаря которой даже на северном полюсе находящиеся внутри могут чувствовать себя комфортно и даже пренебрегать обувью и верхней одеждой…Пока не иссякнет энергия в накопителях.
