8
Еще один молодой человек — в этот раз с крошечными усиками в
стиле Эррола Флинна на привлекательном, но не внушающем доверия лице— собрал
вокруг себя несколько человек и устроил у дальней стены вокзала нечто вроде
игры в наперсток, знакомой ей по телепередачам, только вместо наперстков он
проворно двигал по крышке чемодана три карты.
— Не хотите найти пикового туза? — пригласил он ее. — Которая
из них — пиковый туз, леди?
Она мгновенно увидела приближающийся к ней кулак. Увидела
кольцо на среднем пальце, кольцо с выгравированными на нем словами «Служба,
верность, общество».
— Нет, спасибо, — отказалась она, — С этим у меня трудностей
никогда не было.
Появившееся на его физиономии выражение красноречиво
свидетельствовало о том, что он счел ее слегка не в себе, но она не обратила на
него внимания. Он для нее не представляет проблемы. Как и тот парень, что
попрошайничает у главного входа, больной СПИДом или нет, как тот мужчина с
огромной опухолью на шее и Микки-Маусом, торчащим из незастегнутого рюкзака. Ее
проблема — это Рози Дэниеле— какая Дэниеле, черт возьми, Рози Макклендон — и
это единственная ее проблема.
Она зашагала по центральному проходу, затем увидела мусорную
корзину и остановилась. Через вздувшийся бок корзины проходила короткая
повелительная фраза: «НЕ МУСОРИТЬ!». Она раскрыла сумочку, достала кредитную
карточку мужа, подержала ее в руке, затем решительно сунула в отверстие в
крышке корзины. Она расставалась с карточкой с огромным сожалением, однако
одновременно испытывала не меньшее облегчение. Оставь она ее у себя, соблазн
воспользоваться ею может оказаться слишком сильным… а Норман не дурак. Жестокий
— да. Но только не глупый. Если она даст ему хоть одну ниточку, он обязательно
размотает клубок до конца. Не надо забывать об этом.
Сделала глубокий вдох, задержала дыхание на секунду-другую,
затем выдохнула и решительным шагом направилась к справочным автоматам
расписания автобусов в центре зала. Она не оглядывалась. А если бы оглянулась,
то увидела бы, как парень с усиками в стиле Эррола Флинна бросился к мусорной
корзине и принялся копаться в ней, пытаясь отыскать предмет, который опустила
туда чудаковатая леди в темных очках и с ярким красным шарфиком на шее.
Молодому человеку показалось, что она выбросила кредитную карточку. Возможно,
он ошибся, но в таких вопросах никогда нельзя знать наверняка, пока не
проверишь. И иногда тебе везет. Иногда? Черт побери, часто! Недаром ведь они
живут в стране благоприятных возможностей.
9
Следующий крупный город в западном направлении располагался
всего в двухстах пятидесяти милях, и она решила, что это слишком близко. Вместо
него остановила выбор на еще более крупном городе, на пятьсот пятьдесят миль
дальше первого. Город раскинулся на берегу большого озера, как и этот, но в
другом часовом поясе. Расписание подсказало ей, что автобус отправляется туда
через полчаса. Она перешла к ряду кассовых окошек и встала в очередь. Сердце
глухо колотилось о ребра, во рту пересохло. В тот самый момент, когда стоявщий
перед ней человек отошел от окошка с билетом, она прикрыла лот ладонью, чтобы
скрыть отрыжку, прожегшую путь из желудка и отдававшую утренним кофе.
«Здесь ты не должна пользоваться ни тем, ни другим именем, —
предупредила она себя. — Если они спросят, как тебя зовут, назови им
вымышленное имя».
— Чем могу помочь, мадам? — обратился к ней клерк, глядя
поверх бифокальных очков, опасно повисших на самом кончике носа.
— Анджела Флайт. — Так звали ее лучшую подругу в старшей
школе, единственного человека, с которым она по-настоящему подружилась за всю
жизнь. А потом в обрейвилльской школе Рози познакомилась с парнем, за которого
вышла замуж через неделю после выпускного бала, и вдвоем они создали отдельное
государство… государство, границы которого закрыты для туристов.
— Простите, мадам?
Она сообразила, что вместо названия намеченного пункта
сообщила ему имя человека, и как странно
(он, наверное, смотрит на мои запястья и старается
разглядеть, не осталось ли на них следов от смирительной рубашки)
оно, вероятно, прозвучало. Она вспыхнула от неловкости и
растерянности и сделала отчаянную попытку собраться с мыслями, привести их хотя
бы в приблизительный порядок.
— Извините, — выдавила она, и пугающее предчувствие овладело
ею: что бы ни ожидало ее в будущем, это простое скорбное слово будет
преследовать ее на пути, как консервная банка, привязанная к хвосту б??одячей
собаки. Четырнадцать лет провела она, отгороженная запертой дверью от остальной
части мира, и потому чувствовала себя теперь, как перепуганная мышь, сунувшая
нос в чужую норку.
Клерк все еще смотрел на нее поверх забавных бифокалькых
очков, и в глазах его мелькнуло сдержанное раздражение.
— Так я могу вам помочь, мадам, или нет?
— Да, конечно. Я хочу купить билет на рейс в одиннадцать
ноль пять. На этот автобус еще есть свободные места?
— Не меньше сорока, мадам. Обратный или в один конец?
— В один конец, — ответила она и ощутила, что краска снова
заливает ей щеки: слишком значимыми показались ей собственные слова. Она
изобразила натянутую улыбку и повторила с усилием:
— В один конец, пожалуйста.
— С вас пятьдесят девять долларов, семьдесят центов, —
объявил он, и у Рози подогнулись колени от облегчения. Она ожидала, что билет
будет стоить гораздо дороже; собственно, она приготовилась к тому, что на билет
уйдут практически все деньги и в результате она останется почти без гроша в
кармане.
— Спасибо, — поблагодарила она, и клерк, должно быть,
распознал интонации искренней благодарности в ее голосе, потому что оторвался
от бланка, который заполнял, и посмотрел на нее. Следы прежнего сдержанного
раздражения исчезли из его взгляда.
— Всегда рад помочь, — откликнулся он. — Багаж?..
— Я… у меня нет багажа, — произнесла она растерянно и
неожиданно почувствовала, что боится его взгляда. Она попыталась с ходу
придумать объяснение — видимо, это звучит чертовски подозрительно, одинокая
женщина, без сопровождения, направляющаяся в дальний город без всякого багажа,
с одной лишь дамской сумочкой в руках, — но ничего не шло на ум. К тому же она
заметила, что объяснения и не требуется. Она не вызывала у него ни малейших
подозрений, он не проявлял даже признаков любопытства. Он просто кивнул и
принялся заполнять бланк билета. До нее вдруг дошло, в чем дело, и это не
доставило удовольствия: для Портсайда подобное не внове. Этому юному клерку
постояно приходится обслуживать женщин вроде нее: прячущих лица за темными
очками, покупающих билеты в другие часовые пояса, — женщин, которые выглядят
так, словно где то на пути обронили память о самих себе, потеряли понимание
того, что они делают и зачем.
