– Мы обязательно что-нибудь придумаем, – пообещала Хэйли.
У парадных дверей нас поджидали Гензель и Гретель, облачённые в особую золотую униформу Штильцхен-команды.
– Что вам здесь надо, жалкие отбросы? – вежливо приветствовал нас Гензель.
Джекс повернулся спиной, демонстрируя заплечный мешок, из которого торчала шея нашей «гусыни». К счастью, ей хватило ума не выдать себя обиженным кряканьем.
– Хотим вручить мистеру Штильцхену то, чего он так ждёт.
– Хотя, наверное, нам было бы лучше сбежать, прихватив золотую гусыню с собой, – прибавила я.
Гензель и Гретель удивлённо переглянулись, потом пошептались о чём-то, и Гретель исчезла в вестибюле.
– Идите за мной, – лениво бросил Гензель.
Он провёл нас прямо в кабинет Штильцхена и прикрыл за нами двери. Директор восседал на столе, о чём-то негромко беседуя с Гретель и другими своими приближёнными, среди которых я увидела и Анну.
При виде нас Румпельштильцхен вскочил на коротенькие ножки:
– Так это правда?! Вы её принесли?! Давайте её сюда!
Двери позади нас распахнулись, и в кабинет ворвались Чёрная Борода, Вольфингтон и Харлоу, из зеркала в руках которой смотрело лицо мадам Клео.
– Мы тут рядышком постоим! – прохрипел Чёрная Борода. – Вздумаешь ещё договоры заключать – так только при нас, учителях.
– Кто-то должен гарантировать, что с детьми обойдутся по-честному после той чуши, которую ты вынудил их подписать, – заявила Харлоу. Она взяла Джослин за плечи и внимательно посмотрела на неё. – Я вижу, вы все живы. И даже невредимы.
– Ты вроде как удивлена, – заметила Джослин.
Харлоу поджала губы и мрачно уставилась на меня:
– Это была невозможная задача. Я бы на такую сделку никогда не подписалась.
– Раз уж мы заговорили о сделке, то мы свою часть договора выполнили. – Я сняла со спины Джекса мешок, в котором сидела Апельсинка. «Продержись ещё хоть немного, Апельсинка!» – взмолилась я про себя и водрузила мешок на стол перед Штильцхеном. Апельсинка величественно шагнула из него.
– Неужто такое возможно?! – Штильцхен медленно обошёл нашу утку, потом потянулся и выдернул из неё одно пёрышко. Максин резко вдохнула, когда он поднёс перо к свету. Его лицо медленно расплылось в улыбке. – Золото! Чистое золото!
– Итак, вы получили золотую гусыню, – сказал Вольфингтон. – Теперь платите.
– А чтобы облегчить вам работу, мы доставим Флору прямо сюда, – прибавила Харлоу. Всё вокруг заволокло пурпурным дымом, а когда он рассеялся, статуя Флоры уже стояла посреди кабинета.
– Теперь выполняйте вашу часть сделки! – воскликнула я.
– Только когда я своими глазами увижу, что эта гусыня действительно делает то, что ей положено. – Штильцхен жадно потёр ладони. – Гусыня, снеси мне яйцо! – Мы с Кайлой обеспокоенно переглянулись. У меня по вискам побежали капли пота, а Апельсинка невозмутимо уставилась на коротышку. – Яйцо! – топнул ногой Штильцхен. – Мне нужно яйцо! Сейчас же!
Джекс и Олли вдруг засмеялись. Что это на них нашло?
– Не смеяться в присутствии директора! – рявкнул на них Гензель.
– Я думал, тот, кто потребовал себе редчайшее животное во всём королевстве, должен знать его повадки, – сказал Джекс. – Гусыня не несёт яйца по приказу. Она откладывает лишь одно яйцо в неделю.
Умница!
– А вам откуда это известно? – зашипел Штильцхен.
Джекс изобразил удивление:
– Так ведь об этом говорится в скрижалях, сэр, тех, что на стене замка, откуда мы выкрали гусыню.
– И откуда мы с трудом выбрались живыми, – добавила Джослин.
– Хотя гибель грозила нам на каждом шагу, – подхватил Олли.
– Нам даже пришлось сразиться с морским змеем и брандашмыгом, – сообщила Хэйли.
– С брандашмыгом? – переспросила Харлоу. – Ерунда. Такой твари не существует. Это миф.
– Скажите это тому мифу, который удрал от нас поджав хвост, – бросила я.
Штильцхен задумчиво потёр подбородок.
– Нет яйца – нет сделки, – отрезал он с издевательской усмешкой.
Моё сердце бешено заколотилось, когда Максин предъявила последний элемент нашей инсценировки.
– Вообще-то у нас есть одно, – сказала Максин, доставая из своего мешка большое золотое яйцо. Штильцхен чуть не сверзился со стола. Облизнув губы серым язычком, он алчно потянулся к яйцу. Штильцхен-команда подошла поближе, чтобы взглянуть на сияющее чудо. – Золотая гусыня снесла его по дороге, когда мы уже возвращались в школу.
Не спрашивая разрешения, Штильцхен выхватил у неё тяжёлое яйцо и сжал его в ладонях. Он тёр его, колотил им по столу, а потом поднял над горшком с волшебными бобами (о которых я почти уже забыла) и разразился безумным хохотом:
– Оно у нас! Золотое яйцо наше! Всё наше!
Кажется, получилось...
Вольфингтон откашлялся, и я перевела взгляд на него. Профессор подошёл к столу, где, к моему ужасу, Апельсинка уже проявила некоторые признаки обратного превращения. К счастью, все были так увлечены яйцом, что никто пока этого не заметил. Наше время стремительно истекало.
– Так что, сделка выполнена? – поторопила я Штильцхена.
Он взглянул на меня, на гусыню и снова на яйцо. В тусклом освещении кабинета его ухмылка показалась мне особенно зловещей.
– Выполнена. – В его руках возник свиток с нашим договором, который он разорвал надвое.
– Да! – не удержался от ликующего вопля Олли.
Я вздохнула с огромным облегчением, увидев, что Штильцхен достал из кармана свою волшебную палочку и направил её в сторону окна. Три дерева – семья Кайлы – ярко вспыхнули, замерцали и растаяли, а вместо них на траве остались три женские фигуры.
– Мамочка! – вскрикнула Кайла, заливаясь слезами. – Я хочу к ним!
– Ступай, дитя! – улыбнулась мадам Клео, и Кайла выпорхнула из кабинета.
– Теперь Флора, – настойчиво продолжала Харлоу, и Штильцхен снова взмахнул палочкой. Каменная статуя замерцала, вспыхнула красным, потом засеребрилась и растаяла, явив вместо себя Злую Мачеху.
– ... не тронешь! – выкрикнула Флора, заколдованная в разгар стычки со Штильцхеном. В её глазах вдруг мелькнула растерянность, и она, опустив руки, недоумённо огляделась по сторонам. –Что здесь происходит? Где я? Это что, мой кабинет? И что вы все делаете в моём кабинете?
– Кстати, насколько я помню, сделка подразумевала, что вы покинете Сказочную исправительную школу и разорвёте ваш договор с Флорой, – напомнила Штильцхену профессор Харлоу.
Штильцхен снова метнул нетерпеливый взгляд на яйцо и махнул рукой Гензелю и Анне, чтобы они схватили Апельсинку. Когда Анна взяла утку на руки, Максин явно запаниковала. Я попыталась взглядом успокоить её и дать понять, что всё будет в порядке. Анна с любопытством косилась на нашу пантомиму, но ничего не говорила.
