— Да. Вот только ученики Флинта сказали, что он ушел около полуночи, а он не сообщил о том, что нашел тело Розмари, до часу ночи. Он утверждает, что остановился около гаража, чтобы оставить некоторые инструменты, но никто не верит, что это заняло бы так много времени, и это по пути. Так что же он делал?
— Хороший вопрос. — Я кусала внутреннюю сторону щеки, думая над этим. Было ли возможно, что Ф в дневнике Розмари — это Калпеппер? Я задавалась вопросом, как его зовут. Только я не могла представить его в роли тайного любовника. Калпепперу, должно быть, лет тридцать или больше. Не сказала бы, что он был некрасивым, когда он скрывал демоническую часть своего скелета магией, но он никогда не казался мне привлекательным. Тем не менее, он работал в школе, что, бьюсь об заклад, означает, что он был в кампусе этим летом. И влечение для каждого человека разное. Может быть, Розмари нравились страшненькие парни намного старше ее.
— Это еще не все, — продолжал Пол, взмахнув рукой, — следователь сказал, что она умерла где-то в этот промежуток времени.
— Подожди. Откуда ты так много знаешь об этом?
— Мой дядя судья. Весь Магический совет рассказывает ему все. Я просто обращаю на это внимание.
— О. Верно. — Может быть, мне следует пересмотреть свидание с ним. Судья был на один ранг ниже консула — слишком большая возможность, что моя жизнь превратится в пародию на Вестсайдскую историю. Но, с другой стороны, как часто мне выпадал шанс пойти на свидание с парнем, который был и красивым, и умным? Не говоря уж о том, что мне с ним очень легко говорить. Удивительно, насколько расслабленной я чувствовала себя рядом с ним. Прошло уже много времени с того момента, как хоть какой-то парень проявил интерес ко мне. Мысли об Элае попытались пробиться в мои мысли, но я оттолкнула их.
Пол сказал:
— И, знаешь ли, Калпеппер был снайпером в морской пехоте?
— Ты имеешь в виду вооруженные силы Соединенных Штатов?
— Угу.
— Нет, но это не удивительно. Многие магические создания призываются на службу. — Магический Сенат призывал к военной службе, особенно демонов. Это был легкий способ для некоторых из них, чтобы осуществлять их магические нужды, не делая ничего противозаконного. Нет сомнений в том, что это и была причина, по которой Калпеппер подписался на это.
Пол откинулся на спинку стула, скрестив руки на груди.
— Ну да, но я думаю, что он обученный убийца.
— Может быть, когда-то он и воевал с обыкновенными. Но Розмари — магическое создание. Как он мог сделать это?
Пол пожал плечами.
— Я не знаю. Но кто-то же это сделал. Веление или нет.
— Верно. — Я взглянула на колонку подозреваемых, читая имена в столбце по крайней мере в сотый раз. Снова посмотрела на Пола. — Так полицейские нашли что-нибудь на него?
— Пока нет. Они обыскали его дом и кабинет, но вернулись ни с чем.
Я вертела ручку в руках, мои мозги кипели.
— Эй, ты случайно не знаешь что-нибудь о заклинании Хранителя?
— Что это?
Ну, стоило попробовать.
— Неважно.
Я написала «Калпеппер» в столбце имя, под буквой Ф, а затем поставила галочку под возможностью. Я положила ручку, чувствуя трепет волнения и возбуждение от того, что я так далеко продвинулась. В конце концов, может быть, у меня дар к детективному делу.
С другой стороны, может, и нет.
9. Наблюдение полицией
Следить за кем-то в реальной жизни было сложнее, чем это показано в телешоу и в фильмах. Вместе с уроками, домашними заданиями и постоянным сонным кормлением по режиму я могла следить за мистером Калпеппером только короткими прорывами. В понедельник я увидела его около некоторых ремонтных работ в кампусе и последовала за ним, надеясь поймать, когда он будет делать что-то подозрительное. Только о том, что он будет делать, я не знала, но надеялась, что инстинктивно пойму это, когда увижу. На следующий день я зашла в его кабинет в подержанном гараже и увидела его, сидящим за столом и пишущим что-то в дневнике с кожаным переплетом, который он нес накануне. В среду я вообще его не нашла. В четверг он снова сидел в своем офисе и что-то писал.
Дневник заинтересовал меня. Зачем его везде носить? Это не могло помочь ему в исправлении протекающего крана. Но если Калпеппер имел тайную любовную связь со студенткой, он тоже мог бы записывать все в дневник. К тому же его звали Фауст.
Узнать это было не трудно. Школьный каталог перечислял имена и фамилии всех преподавателей и сотрудников, и я развлекалась почти двадцать минут, смотря на имена моих учителей. Некоторые из них были довольно забавными, такие как Вильгемина Нортон, Игнатий Фриц и даже Артуро Анкил.
Я знала, что мне нужно увидеть, что он пишет в том дневнике, но я и понятия не имела, как это сделать. К вечеру четверга я пришла к выводу, что мне нужно провести целый день, следя за ним. Мне очень захотелось прогулять уроки в пятницу, но Селена отговорила меня от этого.
— Не стоит рисковать, — сказала она, когда я упомянула это за обедом.
— Ты не знаешь этого. Если он убийца, то это полностью того стоит.
Селена покачала головой.
— Во снах Элая ведь не было никаких признаков Калпеппера, верно?
— Ну, нет. Просто еще больше футбола, подлёдная рыбалка и Катарина. — Я скривилась.
— Тогда определенно не стоит. Я хочу найти тебе парня. И себе тоже, но эти сны твой лучший шанс. И в любом случае менее рискованно.
— Какой риск? В худшем случае — меня поймают при вынужденной посадке на воде и в конечном итоге заключение.
— Я не знаю, Дасти. — Селена содрогнулась. — От Калпеппера у меня мурашки по коже. Люди говорят, что он сумасшедший. Что, если он навредит тебе?
— Как? Он магическое создание. Я магическое создание. Дважды никогда не ответит.
— Расскажи это Розмари.
Ой. Может быть, я должна тратить больше времени, чтобы выяснить, как она была убита и почему.
Я позволяю теме разговора свернуть, увидев, как Ланс поднял бумажку в мою сторону с другой стороны комнаты. Письменными буквами там было написано «Дасти — 1, Ланс — 2». Я вздохнула, ловя предупреждение. Целую неделю он не мстил мне, и я наполовину надеялась, что он так все и оставит. Но, видимо, он разрабатывал другие шалости.
— Лучше следи за своей спиной.
Селена, очевидно, пришла к такому же выводу.
Я взглянула на нее, пораженная ее темным тоном.
— Ты же не думаешь, что он сделал бы все очень плохо?
Она сделала глоток из бокала с водой, раздумывая над вопросом.
— Зависит от твоего определения плохо. Я имею в виду, он не будет делать ничего, чтобы тебе было больно физически. В нем слишком много трусости. Но он не особо обеспокоен насчет эмоционального вреда.
