Я нахмурилась, не в восторге от того, что я новый пистолет правительства.
— Итак, ты говоришь, что я могу предсказать больше, чем просто вещи об убийце?
— Да. В прошлом сонные пророки выявляли шпионов, обнаруживали покушения, все, что угодно.
Вот вам и надеюсь, что это будет один рабочий день концерта. Я прикусила губу.
— Так мы как психические ЦРУ.
Мойра постучала ногой.
— Не будь нелепой.
— Но почему сонные пророки так важны? Кажется, это больше, чем просто быть оракулом.
— Не совсем. Оракулы видят только то, что могут. Они имеют небольшой контроль в управлении их предмета видения. Сонные пророки — нет.
Я хотела добавить, но потом остановилась.
— Подожди. Откуда ты знаешь так много о сонных пророках? До вчерашнего дня я никогда не слышала о таком.
На лице Мойры возник мрачный взгляд.
— Потому что в нашей семье ты не первая. Наш предок был таким более тысячи лет назад.
Я нахмурилась.
— Ну, если это настолько важно для сената, то они должны сделать что-то ради моей безопасности.
— Ты уверена?
Ну, нет, но я отказывалась это признать.
— Убийца — не просто какой-то случайный псих. Он ищет что-то конкретное. Розмари охраняла что-то, или, по крайней мере, на ней было заклинание Хранителя.
— Откуда ты узнала об этом? — Мама была в шоке.
Я думала о том, что в этом виновата Элейн, но я бы не сказала об этом моей матери, чтобы отомстить старушке.
— Сложила два и два.
Мойра скрестила руки на груди.
— Я знаю, ты о чем-то мне не договариваешь.
Я замолчала и отказалась говорить больше.
Она вздохнула.
— Ну, я полагаю, что уже слишком поздно вытягивать тебя из этого. Предполагаю, что сама буду следить за тобой.
Я пыталась не засмеяться.
— Ты собираешься стать моим телохранителем?
— Или это, или я могу похитить тебя.
Я положила руки на бедра.
— Ты могла бы помочь мне. Чем раньше они поймают убийцу, тем больше вероятность, что я буду жить, чтобы увидеть подростковые годы.
— Это не смешно, Дестини.
— Я серьезно. Никто ничего мне не говорит. Я даже не знаю, что должна искать для других. Но я сомневаюсь, что этот парень просто покажется в снах Элая.
Мойра кивнула, и ее короткие, блондинистые волосы, подстриженные как у эльфа, развевались по бокам ее лица, как крылья бабочки.
— Ты права. Но никто не сможет рассказать тебе о том, что нужно искать. Этого никак не узнать. Каждый незначительный аспект сна может быть сигналом надвигающейся гибели. Или вообще ничего не значить.
— Это полезно.
— Но я могу научить тебя парочке трюков насчет хождения-по-снам. Пошли. Давай сделаем это сейчас, пока у нас есть возможность. — Она направилась к двери.
— Куда мы идем? — спросила я, следуя за ней.
— Шкаф уборщика.
— Разум говорит мне, почему?
— Потому что там я оставила Бетани. Она идеальная кандидатура для практики.
* * *
Вы знаете, как говорят медсестры о худших пациентах? Ну, то же самое относится к Ночным Кошмарам и магическим предметам. Мы обнаружили Бетани почти сразу. Она спала в огромной комнате, сильно похожей на фотографию комнаты Сената, где консул Ванхолт и остальные Маги проводили заседания. Бетани обнаружилась в кресле консула.
Она встала и указала на мою маму.
— Ты. Что ты здесь делаешь?
Мойра сделала волну, почти как отсалютовав ей.
— Привет, Бет. Давно не виделись.
— Выметайся, — усмехнулась Бетани.
Затем она смотрела на нас, в реальном мире это было достаточно страшно и придавало ей сходство с гориллой — она была толстой и крепкой, с черными густыми бровями, но в своем сне она была еще страшнее. Черно-белый мир вокруг меня начал таять, так как Бетани просыпалась. Теперь в любой момент меня могли выгнать. Я закрыла глаза, готовясь к неизбежной боли.
Бах!
Я открыла глаза и затем снова посмотрела на Бетани, лежащую на земле в нескольких футах и стонущую. Что за…?
— Никогда не научишься, не так ли, Бетани? — спросила Мойра. Она взяла меня за руку и потянула к двум огромным дверям у входа в зал.
— Что ты с ней сделала? — спросила я у мамы.
— Стеклянная стена.
Мойра толкнула одну из дверей и прошла через нее. Я последовала за ней на середину торгового центра. Не было ничего необычного для смены пейзажа во сне без предупреждения, но в этот раз это было по-другому. С одной стороны, сцена была твердой, опять же всех плавлений и поскальзываний в настоящее время нет. С другой стороны, я была уверена, что мы были в универмаге Macy в Нью-Йорке, в одном из любимых маминых мест во всем мире. Каждое лето она брала меня пятидневный шопинг в Нью-Йорк в рамках своей ежегодной попытки купить мою любовь. Я подумала, что очень маловероятно, что Бетани будет мечтать об этом месте. Судя по ней, она не покупала новой одежды с 1989.
— Ты делала это? — спросила я.
Мама улыбнулась, ее глаза ярко сверкали, с тех пор, как мы прошли через дверь. Это был нормальный размер и маркирован как JANITOR. Она махнула рукой на ручку двери, и замок встал на свое место.
С другой стороны двери Бетани закричала:
— Прекрати манипулировать моим сном, сучка!
Я просто смотрела.
— Как ты это сделала?
Мойра схватила меня за руку и потащила к проходу между полками.
— Любой Ночной Кошмар может изменить содержание сна. Если у тебя достаточно силы, конечно же.
Она остановилась и нырнула за прилавок с обувью, дергая меня. Она прошептала:
— Эта одна из причин, почему маги хотят, чтобы вы кормились раз в две недели. Полностью заряженный Ночной Кошмар может делать во сне все, что хочет. Здесь мы как боги.
От ее слов по мне прошел холодок. Все это казалось «Кошмаром на улице Вязов». Я понимала опасность слишком большой власти, увидев достаточно плохие сны в моей жизни, чтобы знать, как страшны и как реальны они могли быть.
Мойра продолжала.
— Сейчас, когда ты будешь кормиться чаще, ты тоже сможешь делать это.
— Но почему я должна захотеть манипулировать кем-то вот так?
— Много причин. Сонные пророки — это два человека, Дестини, не один. Как Ночной Кошмар ты читаешь содержание сновидений, но Элай создает это содержание. Оно течет через него. Если у вас не получается, ты всегда можешь помочь потоку, установив сцену.
