А уже в Венеции, бродя по набережной, он вдруг подумал, что он — кот, съевший рыбу. «Обратись ко мне кто-нибудь в этот момент, я бы мяукнул. Я был абсолютно, животно счастлив».
Бродский буквально боготворил котов, и он часто заканчивал телефонный разговор с близкими и друзьями, произнося: «Мяу-мяу!»
Одно из поздних эссе Бродского, посвященное поэтическому творчеству, называется «Кошачье мяу». Наверное, этот заголовок он выбрал потому, что считал котов и кошек подлинными творцами.
Друзья Бродского утверждали, что коты — его «тотем». Поэт А. С. Кушнер, про которого Бродский говорил, что он — «один из лучших лирических поэтов XX века», вспоминал:
Помню и его жест, сопровождавшийся словечком «мяу», когда он был расположен к собеседнику — и как бы царапал его ногтями, по-кошачьи, по рукаву, о чем я однажды написал в своих стихах сразу после первой нашей встречи в Нью-Йорке…
И в самом деле, Бродский не выносил молчания. Когда в комнате возникала пауза, его лицо становилось несчастным, он говорил «мяу» или начинал рассказывать анекдот.
Из воспоминаний Иосифа Бродского мы узнаем, что на даче в Комарове у соседей Анны Ахматовой, с которой он был дружен, жил очень шумный, буйный огромный рыжий кот по прозвищу Глюк, о котором Ахматова говорила: «Ну, знаете, это уже не кот, это целых полтора кота».
Вот литературная зарисовка этого зверя, сделанная Бродским:
«Открывается старая, шуршащая <…> дверь и из-за нее выглядывает пушистая прелесть <…> знатный кот, всем котам кот».
В 1969 году Бродский написал:
Я пробудился весь в поту:
мне голос был — «Не все коту —
сказал он — масленица. Будет —
он заявил — Великий Пост.
Ужо тебе прищемят хвост».
Такое каждого разбудит.
А в 1972 году Бродский был изгнан из Советского Союза и в 1977 году он принял американское гражданство. Значительную часть своей американской жизни поэт провел в одиночестве (с Марией Соццани, которая была младше Бродского почти на 30 лет, они поженились в сентябре 1990 года), когда единственным членом его семьи был упомянутый кот по имени Миссисипи. Иногда он вывозил своего кота из Нью-Йорка на природу, в деревню Саут-Хэдли. И там вырвавшийся из каменных джунглей кот увлеченно преследовал белок, а поэт с удовольствием наблюдал за ним из окна.
Кто-то считает Иосифа Бродского типичным «западником», а сам про себя он говорил: «Я еврей, русский поэт и английский эссеист». Иногда третье определение он заменял на «американский гражданин». Но что о нем можно сказать точно — он был человеком, всегда готовым стать на сторону слабых. Об этом — еще одно «кошачье» стихотворение поэта:
Он был тощим, облезлым, рыжим,
Грязь помоек его покрывала.
Он скитался по ржавым крышам,
А ночами сидел в подвалах.
Он был старым и очень слабым,
А морозы порой жестоки.
У него замерзали лапы,
Точно так же, как стынут ноги.
Но его никогда не грели,
Не ласкали и не кормили.
Потому что его не жалели.
Потому что его не любили.
Потому что выпали зубы.
Потому что в ушах нарывы.
Почему некрасивых не любят.
Кто-то должен любить некрасивых.
Коты и кошки Пабло Пикассо, Джона Леннона и Эрнеста Хемингуэя
Большим почитателем котов и кошек был и Пабло Пикассо, и он говорил: «Я терпеть не могу породистых кошечек, которые мурлыкают на подушке в гостиной. Мне нравятся одичавшие кошки, что охотятся за птицами, носятся по улицам как угорелые, тащат все что ни попадя. Они смотрят на вас дикими глазами и того и гляди вцепятся вам в физиономию. А вы заметили, что кошки, живущие на воле, почти всегда брюхаты? Это вполне естественно: ведь они только о любви и думают». И именно такие образы кошек он и создавал в своих полотнах. А в 1939 году он написал зловещую картину «Кошка, пожирающая птицу», и она в 1997 году была куплена на аукционе в Нью-Йорке за 8,2 миллиона долларов.
В книге Анри Жиделя «Пикассо» читаем:
Долгое время Пабло будет искать различные способы обновления традиционного искусства портрета, которое, по его словам, ему бесконечно наскучило. И он создает десятки экспериментальных картин: яркие, пронзительные цвета, искаженные лица, изборожденные полосами, или причудливо изображенные в виде мотка из каната и узлов, уродливые ноздри, словно зияющие дыры, нос собаки, приклеенный к лицу человека, головы, увенчанные рогами, насаженные на туловище птицы. <…> Другие его темы — «сидящая женщина», а также животные, собаки, петухи, кошки, среди которых знаменитая и очень жестокая картина «Кошка, пожирающая птицу», где, по мнению некоторых, он иносказательно изобразил Гитлера, захватывающего Чехословакию.
— Вовсе нет, — возражал Пикассо, — кошка и есть кошка!
Очень любил котов и кошек Джон Леннон. Еще мальчишкой он стал хозяином котенка Элвиса. Это имя котенок получил в честь кумира Джона — короля рок-н-ролла Элвиса Пресли.
Кошка, пожирающая птицу. Худ. Пабло Пикассо
Правда, позже обнаружилось, что Элвис — это кошка, но кличку ей менять не стали. Плюс у легендарного «битла» жили коты Сэм, Тич и Тим, причем последний дожил до двадцати лет и стал любимым животным. А еще у Леннона был кот по имени Иисус, а после женитьбы на Йоко Оно семейство Леннона пополнилось еще двумя кошками, кои в соответствии с их окрасом получили клички Соль и Перец.
Но, без всякого сомнения, самым большим кошкопочитателем среди знаменитых людей ХХ века был Эрнест Хемингуэй, прославившийся не только своим вкладом в литературу, но и любовью к шестипалым животным. Как известно, в норме все коты и кошки должны иметь на передних лапах по пять пальцев, а на задних — по четыре. Шестипалость — это отклонение от природной нормы, каковое называется полидактилией. Но мистер Хемингуэй в 1935 году получил в подарок от своего друга капитана Стенли Декстера шестипалого котенка, нареченного Сноуболом (Снежком). И с тех пор более сорока шестипалых котов и кошек жили и живут в доме-музее Хемингуэя, расположенном на острове Ки-Уэст во Флориде. Почти все они — потомки того самого Сноубола. И властями штата Флорида животные Хемингуэя признаны национальным и историческим достоянием.
Джон Леннон со своим котом
Эрнест Хемингуэй с одним из своих котов
