— Извини, — выдаю я обреченно, — просто надо очень было.
— Ага, верю, Саша. Только мне придется теперь об этом рассказать Кириллу Владимировичу.
* * *
— Мне удалось освободиться пораньше, — дверь в комнату распахивается в самый неподходящий момент — когда я стою в одном белье, готовая примерить еще раз симпатичное миди-платье красного цвета. Смоленский врывается, скользнув по моей фигуре своим фирменным пофигистично-флегматичным взглядом и отводит его в сторону, пока я ловлю ртом от возмущения воздух, прикрываясь вешалкой, — а, ты одеваешься? Извини.
Ну просто очумительно! «Извини». Ничего, Смоленский. Просто после того, как закончится наш контракт, я к тебе ворвусь в душ таким макаром, чтобы ты на своей шкуре ощутил, как это неудобно.
— Выйди, — сдавленно выдыхаю я.
— Ты быстрее наденешь платье, чем я буду выходить и заходить. Я не смотрю.
— Кирилл!
— Что? — теперь его быстрый взгляд — как выстрел холодной пулей в самое сердце. Я даже дергаюсь от неожиданности. — Неприятно, когда к тебе лезут без разрешения? Какого черта ты свой нос пихаешь в мою жизнь, Саша? Объяснишь? — он приближается ко мне, а я в шоке отступаю, наткнувшись голыми лопатками на ледяную поверхность зеркала, — судя по твоей реакции, у тебя все в порядке с осознанием личных границ. Значит, мне стоит задать тебе этот вопрос: что тебе нужно от моей жизни?
— Да ничего особого, — вырывается у меня, поняв, о чем он будет вести разговор, — просто испугалась из-за сгоревшей машины и хотела убедиться, что это не было покушением. Пришлось немного обмануть твоих телохранителей…
— Лгунья, — выдыхает он холодненько, — поэтому ты набирала в поиске по чату «Альмина»? У тебя и твоей сестры одинаковая проблема: вы обе никак не можете понять, что у вас на лице написано, когда вы врете.
— Смоленский…
— Я же сказал тебе: к ее смерти я непричастен. Что еще тебе надо? Разнюхивать я тебе не дам, что тогда произошло. А, блин, да толку тебе говорить? — он небрежно взъерошивает темные волосы рукой, — ты все равно не успокоишься. Мне было бы проще разорвать контракт с тобой. Только меня что-то от этого останавливает.
Закончив этот монолог, он достает телефон. Я настороженно смотрю, сжимая в руках вешалку с железным крючком и думая, что он собирается предпринять. Смоленский набирает чей-то номер, подносит телефон к уху и спустя пару секунд произносит:
— Скинь мне в облако парочку видео с Альминой, которые мы отправляли полиции. Ага, вроде тех. Давай, жду.
— Видео? — переспрашиваю я удивленно, когда Смоленский убирает телефон обратно.
— Ты ведь хочешь подтверждения, что твоя сестра — отбитая на всю голову? Я тебе их предоставлю. После этого, надеюсь, ты перестанешь лезть куда не надо, Саша, — он смотрит на меня так прямо и давяще, что я отвожу взгляд, не выдержав, — кое-какие вещи мне незачем скрывать, но я тебе вроде говорил, что есть тайны, которые тебя не касаются, поэтому усмири свой любопытный нос.
Черт. Я выдыхаю, представляя, что у меня изо рта выходит облачко напряжения. Честно говоря, я опасалась, что после того, как телохранители раскрыли мою небольшую подлость, Смоленский прикажет им готовить лопаты и запланирует поездку со мной в дремучий лес.
Он поступил по-другому. Но… видео с моей сестрой, которое он отправлял полиции? Что там, черт побери, происходило? Меня сейчас разорвет от волнения.
— Моя сестра никогда не была неуравновешенной, — произношу я, чтобы немного оправдаться, — поэтому мне сложно верить только твоим словам. Ладно. Я посмотрю видео и сделаю свои выводы. Ты… — я смотрю, как он садится расслабленно на диван, откинувшись удобно на подлокотник и снова доставая телефон, — ты что, собираешься сидеть здесь? Я переодеваюсь, вообще-то.
— Я хотел расслабиться перед предстоящей встречей, — отвечает Смоленский, уткнувшись в экран, — мне уже лень идти до своей комнаты. Приготовь мне кофе, как закончишь. И на тебя я не смотрю, у меня открыт «Нетфликс». Можешь спокойно переодеваться.
Ну офигеть теперь. Как непосредственно. Я смотрю на него, приподняв бровь, но мое возмущение остается проигнорированным, так как Смоленский и впрямь увлечен тем, что происходит на экране его сматрфона. «Вообще-то, я считала эту комнату своей» — мелькает в голове одинокая мысль, — «я как-то не привыкла запирать двери. Стоит ли ожидать, что Смоленскому однажды станет скучно и он припрется в самый неподходящий момент? Когда я проснусь с опухшим лицом, например, или пока сплю в одном нижнем белье».
Господи, поскорее бы пролетела эта неделя.
* * *
— Я покажу тебе видео после встречи, — сообщает мне Смоленский, когда я непрозрачно намекаю ему о данном обещании, так и не дождавшись видеозаписей с Алей, — мне не нужно, чтобы ты ходила сегодня вечером с загруженной мордашкой.
Он садится в машину. Я в этот момент неосознанно прикасаюсь кончиками пальцев к своему лицу. «Мордашка»? Серьезно? Чем ближе встреча, тем более Смоленский производит впечатление человека в хорошем настроении.
— Да не стоит, я сама, — сквозь зубы говорю я Церберу, который открывает мне дверь. Когда мы пересекаемся взглядами, кажется, что между нами проскакивают маленькие молнии. Ну, только с моей стороны. Потому что мужчина тут же отводит глаза в сторону, делая вид, что они меня не сдавали и вообще тут не при чем.
Хоть бы выслушали! Я же пыталась перед ними оправдаться!
Я тоже сажусь в машину и захлопываю дверь, выдрав ее из руки телохранителя. Потом смотрю на экран своего телефона, который мне выдал Смоленский. Ни одного сообщения и звонка. Мое беспокойство начинает расти с утроенной силой, просто потому что… какие причины не перезванивать могут быть у матери? Прошло уже несколько часов. Она не могла не заметить, что я пыталась ей дозвониться.
Если только с ней или Майей что-то произошло… Нет, не стоит себя накручивать. Иногда люди просто забывают о чем-то. Я позвоню им как прибудет на место, вот и все. Если мама не услышала мое сообщение, я просто предупрежу, что звоню с рабочего номера и все разговоры прослушиваются.
Я сжимаю в руке телефон, он тихонько трещит и я тут же вздрагиваю. Саша, блин, убийца смартфонов. Не хватало еще и этот сломать — не уверена, что Смоленский не вычтет мне сумму за него из вознаграждения.
Я осторожно кошусь на мистера Самоубийцу, который смотрит в окошко. Кстати, о вознаграждении… ни за что не поверю, что этот человек, не впервые пользующийся эскорт-услугами и успевший попасть в черный список, ни разу не пытался купить еще и тело этих девушек. Но пока он ведет себя относительно прилично и даже местами странно. Взял и отшил Аину. Черт, даже я бы задумалась, прежде чем отшить такую девушку. Но больше всего напрягает факт, что он не хочет отпускать меня. Надеюсь, он не скрытный маньяк. Господи, давненько я в такие ситуации не попадала. Вот еще одна причина, почему я ушла из эскорта: никогда не знаешь, что за человек тебе попадется — адекватный или полностью съехавший крышей. Если понять это невовремя — может быть слишком поздно для спасения своей задницы.
