Вечером 30 апреля 1945 г., в двадцать минут девятого, врач СС Гельмут Кунц усыпил детей Геббельса морфином, а затем последний врач Гитлера Людвиг Штумпфэггер положил в рот каждому ребенку ампулу с синильной кислотой и раздавил. Смерть наступила мгновенно. Геббельс и его жена поднялись по лестнице в сад Имперской канцелярии и там раскусили свои ампулы. Чтобы удостовериться в их гибели, один из солдат СС дважды выстрелил в каждого. Но после кремации Гитлера и Евы Браун бензина осталось мало, поэтому пришедшие на следующий день советские солдаты без труда опознали так и не сгоревшие тела Йозефа и Магды Геббельс
[1643]. Двое оставшихся генералов, Вильгельм Бургсдорф и Ганс Кребс (последний начальник Генерального штаба), покончили с собой, а вместе с ними и командир личной охраны фюрера Франц Шедле. Все остальные, кто выжил в бункере, отчаянно пытались спастись. Они пробрались в тоннель метро, а затем вышли на поверхность на станции «Фридрихштрассе», где их взору предстало невероятное зрелище: повсюду рвались снаряды, здания обратились в дымящиеся груды обломков, а советские войска теснили небольшие отряды немецких солдат, завершая финальный штурм. Под грохот выстрелов, в полнейшей неразберихе адъютанты и еще несколько человек все же сумели избежать плена и отбыть на запад. Другие, в т.ч. Гюнше и Линге, были схвачены. Многие погибли от шальных пуль или от рук русских солдат. Борман и Штумпфеггер ухитрились добраться до самой Инвалиденштрассе, но, увидев, что путь им преграждают вражеские солдаты, решили не попадаться и приняли яд
[1644].
Самоубийства в бункере и на испепеленных улицах Берлина оказались всего лишь отголоском настоящей лавины самоубийств, беспрецедентной в мировой истории. Повторить поступок Гитлера некоторых нацистских иерархов подвигло извращенное чувство долга, страх перед унизительным судом, бесчестием публичных обвинений и опасение, что над их телами непременно надругаются. Характерным примером был Герман Геринг. 9 мая 1945 г. американские войска вошли в его баварское убежище неподалеку от Берхтесгадена, и он добровольно сдался, очевидно, полагая, что с ним будут обращаться как с высокопоставленной персоной побежденного режима, необходимой для участия в переговорах об условиях капитуляции. Американский командующий пожал Герингу руку и накормил, а затем разрешил репортерам расспросить рейхсмаршала о его роли в Третьем рейхе и узнать его прогнозы («Я предвижу мрачное будущее как для Германии, так и для всего мира»). Разгневанный Эйзенхауэр запретил публиковать эти репортажи и приказал поместить Геринга в тюрьму, посадить на диету, вылечить от наркотической зависимости и мягко, но настойчиво допрашивать. Собравшись с силами, бывший рейхсмаршал очаровал своих дознавателей и удивил охранников, довольно быстро завоевав авторитет среди товарищей по скамье подсудимых. Геринг так и не раскаялся и был преисполнен гордости за содеянное. Его приговорили к смертной казни через повешение, а когда его прошение сменить меру наказания на расстрел и позволить ему с честью умереть солдатской смертью было отвергнуто, он раздобыл капсулу с ядом (вероятно, с помощью одного из охранников) и 15 октября 1946 г. покончил с собой
[1645].
Годом ранее, ожидая суда, в камере повесился бывший руководитель Германского трудового фронта Роберт Лей. Его психическое расстройство, вызванное последствиями авиакатастрофы во время Первой мировой войны и пьянством последующих лет, усугубилось в условиях тюремного заключения, и большую часть времени он писал длинные письма своей жене Инге, покончившей с собой еще в 1942 г. Затем Лей писал ответы самому себе от лица воображаемой Инге («Ты мужественно назвал фюрера тем, кто он есть на самом деле: величайшим немцем всех времен») и пытался связаться с американским автомобильным промышленником Генри Фордом, которого (не безосновательно) считал единомышленником-антисемитом. Когда Лею предъявили официальные обвинения, он закричал: «Поставьте нас к стенке и расстреляйте! Вы победили!» Вождь Трудового фронта отверг все обвинения и совершил самоубийство (как он пояснил в предсмертной записке) из чувства невыносимого стыда за то, что с ним, невиновным, обращаются как с преступником
[1646]. Покончил с собой и Генрих Гиммлер. Закрыв один глаз повязкой и раздобыв фальшивый паспорт, в сопровождении нескольких помощников, в т.ч. Отто Олендорфа, он покинул Фленсбург. Гиммлер сумел пересечь Эльбу, но затем наткнулся на британский патруль и был задержан вместе с сопровождающими. В лагере для интернированных близ Люнебурга комендант разослал всех по камерам, а самого Гиммлера («низкорослого, жалкого человека в обносках») начал допрашивать. Осознав свой провал, рейхсфюрер снял повязку и надел пенсне. Не успел он прошептать свое имя, как присутствующие поняли, кто перед ними. Его обыскали и забрали ампулу с ядом, но дознаватели остались недовольны и приказали провести медицинский досмотр. Когда врач попросил Гиммлера открыть рот, он заметил маленький черный предмет, зажатый меж зубов руководителя СС. Едва он повернул голову Гиммлера к свету, чтобы рассмотреть получше, как тот стиснул зубы. Послышался хруст, и пациент упал. Бывший рейхсфюрер СС раскусил стеклянную ампулу с цианидом и умер за считание секунды. Ему было 44 года. Его примеру последовали другие старшие офицеры СС: Одило Глобочник отравился, начальник Санитарной службы СС, ученый-фанатик, проводивший опыты на лагерных узниках, Эрнст Гравиц подорвал себя вместе с семьей двумя ручными гранатами. Покончил собой и шеф СС и полиции Вены Фридрих Вильгельм Крюгер, неустанно соперничавший с Гансом Франком за власть в польском генерал — губернаторстве
[1647].
Незадолго до конца войны благодарный Гитлер повысил Ганса Каммлера — старшего офицера СС, отвечавшего за отбор и использование заключенных для работы на ракетном заводе концлагеря Дора — и наградил совершенно бессмысленным званием «уполномоченного по разработке реактивных двигателей». Объездив Германию и пытаясь объединить силы СС для последней схватки с врагом, Каммлер прибыл в Прагу, где приказал своему адъютанту его застрелить, чтобы не попасть в руки чешских партизан
[1648]. В конце войны блуждающий посланник смерти, виновный в депортации в Освенцим евреев из разных стран, Теодор Даннекер сбежал к родственникам в северогерманский городок Целле, но 9 декабря 1945 г. был арестован в Берлине по доносу соседей во время визита к жене. На следующий день он повесился в тюрьме. Узнав о его гибели, его супруга решила убить себя вместе с двумя сыновьями, но пока она убивала старшего сына, его плач разбудил младшего, и женщина не сумела завершить задуманное. Ее арестовали и судили, но затем оправдали, признав ограниченно вменяемой. Позднее она эмигрировала в Австралию
[1649]. 19 мая 1945 г. вместе с женой совершил самоубийство и начальник Личной канцелярии фюрера и организатор эвтаназии психически больных и физически неполноценных людей Филипп Боулер
[1650].
