Немецкая авиация и артиллерия продолжали атаковать занятую Советами часть Сталинграда, но руины города обеспечили советским войскам практически идеальные условия для обороны. Окапываясь за кучами щебня, живя в подвалах и расставив снайперов на верхних этажах полууничтоженных квартирных блоков, русские заманивали продвигающиеся немецкие войска в засады, раскалывали их массированные атаки и перенаправляли их в переулки, где обстреливали из замаскированных пулеметов, противотанковых пушек и орудий. Под покровом темноты они заложили тысячи мин, по ночам бомбили немецкие позиции, устраивали мины-ловушки, убивающие немецких солдат, когда те заходили в дома. Чуйков сформировал пулеметные расчеты и распорядился о поставке в город ручных гранат
[834]. Часто завязывались рукопашные бои с применением штыков и кинжалов. Эта битва быстро обрела характер войны до полного уничтожения. Непрекращаюшиеся, упорные бои увеличивали потери; кроме того, многие немецкие солдаты страдали от болезней. Их письма домой были полны горького разочарования, второе подряд Рождество они вынуждены были проводить в боевой обстановке. Несмотря на военную цензуру, многие такие письма были весьма откровенны. «У меня осталось лишь одно большое желание, — писал один из солдат домой 4 декабря 1942 г., — чтобы все это дерьмо поскорее закончилось. Мы все здесь подавлены»
[835]. Но прорыв советских войск произошел как раз в тылу войск Паулюса, а не в самом городе. Жуков и Василевский убедили Сталина доставить сюда и обучить большие количества свежих войск, полностью оснащенных танками и артиллерией, и попытаться организовать крупную операцию по окружению немецкой группировки. Советский Союз к тому времени уже производил более 2000 танков в месяц, а Германия — всего 500. К октябрю 1942 г. для проведения операции в Красной Армии было сформировано пять новых танковых армий и пятнадцать танковых корпусов. К началу ноября 1942 г. более миллиона солдат было подготовлено для массированного наступления на линии Паулюса
[836].
Свой шанс Жуков и Василевский увидели тогда, когда начальник Паулюса, генерал Максимилиан фон Вейхс, командующий группой армий «Б», решил помочь Паулюсу сконцентрировать все силы непосредственно на взятии города. Румынским войскам предстояло принять приблизительно половину немецких позиций на западе Сталинграда, высвободив немецкие силы для непосредственной атаки города. О них он больше думал как об арьергарде. Но Жуков знал о неважной боевой репутации румын и итальянцев, которые были дислоцированы рядом с ними на северо-западе. Он выдвинул два бронекорпуса и четыре полевые армии против румын и итальянцев к северо-западу от бронетанковых сил Гота, и еще два танковых корпуса — против румынских частей на юго-востоке, с противоположной стороны от немецких танковых частей. Во всем соблюдалась строгая секретность, радиокорреспонденция была сведена к минимуму, передвижение войск и танков производилось ночью, а днем они тщательно маскировались. Паулюс был не в состоянии укрепить оборону, предпочитая держать танки поближе к городу, где от них было мало пользы. 19 ноября 1942 г. все приготовления были наконец закончены, и при благоприятных погодных условиях свежие советские войска нанесли удар по румынским позициям почти в 100 милях к западу от города. Рано утром 3500 орудий и тяжелых минометов открыли огонь, расчищая путь для будущего наступления танков и пехоты. Румынские части оказались совершенно неподготовленными, им не хватало противотанковых пушек, и вообще они были застигнуты врасплох. После первого натиска румынские солдаты бросились в бегство. Паулюс отреагировал слишком медленно, и когда он, в конечном итоге, отправил танки, чтобы попытаться укрепить румынские позиции, было слишком поздно. Они не могли преградить путь сокрушительным колоннам Т-34, мощным потоком вливающимся в образовавшийся разрыв
[837].
Вскоре мощное советское наступление заставило и немецкие войска прижаться к городу. Ни один из немецких генералов не ожидал от русских атаки подобной силы, и лишь спустя некоторое время они поняли: происходящее с ними являло собой пример классического окружения. Таким образом, они оказались не в состоянии перебросить войска, чтобы помешать встрече советских танковых колонн, двигающихся с противоположных сторон. 23 ноября 1942 г. две танковые колонны встретились у Калача, полностью отрезав войска Паулюса от тылов и заблокировав танки Гота вне кольца окружения. Имея под началом двадцать дивизий, в т.ч. шесть моторизованных, и почти четверть миллиона солдат, Паулюс вначале хотел пробиться на запад. Но у него не было выработано четкого плана, и он снова начал медлить. Идея о прорыве означала бы отступление и отказ от мысли захватить Сталинград, а Гитлер ни за что не желал давать на это свою санкцию, потому что уже публично объявил, что Сталинград будет взят
[838]. В Бергхофе Шпеер сообщил ему в ноябре 1942 г., конфиденциально пожаловавшись, что генералы постоянно переоценивают силу русских, которые, как он считает, уже давно израсходовали последние резервы и скоро вымотаются
[839].
Поверив в это, Гитлер тут же сформировал силы освобождения под началом фельдмаршала фон Манштейна и генерала Гота. Вера Манштейна в то, что он может преуспеть в этом и прорвать окружение, лишь укрепила Гитлера в его решимости не позволить Паулюсу отступать. 28 ноября 1942 г. Манштейн направил телеграмму осажденным войскам: «Держитесь — и я вытащу вас оттуда. Манштейн». «Это произвело на нас впечатление! — воскликнул один немецкий лейтенант, находящийся в Сталинградском котле. — Это дороже целого состава боеприпасов и эскадрильи “Юнкерсов”, набитых продовольствием!»
[840]
III
12 декабря 1942 г. силы Манштейна, две пехотные дивизии, вместе с тремя бронетанковыми дивизиями, под командованием Гота стали наступать на части Красной Армии с юга. В ответ Жуков нанес удар по итальянской 8-й армии на северо-западном направлении, смял ее части и оттеснил на юг, отрезав силы Манштейна от тыла. К 19 декабря 1942 г. немецкие силы подкрепления были остановлены на расстоянии около 50 километров от тыловых позиций Паулюса. Девять дней спустя они были фактически окружены, и Манштейн был вынужден позволить Готу отвести войска. Операция по деблокированию потерпела неудачу. Паулюсу ничего не оставалось, кроме как предпринять попытку прорыва, о чем Манштейн и доложил Гитлеру 23 декабря. Но так как это попахивало отказом от штурма Сталинграда, Гитлер отказался. Но Паулюс проинформировал фюрера о том, что у 6-й армии топлива для танков и другой бронетехники хватит лишь на 20—25 километров. Геринг пообещал ежедневно перебрасывать по воздуху до 300 тонн грузов, необходимых для поддержания боеспособности армии Паулюса. На практике же оказалось, что объем ежедневных поставок грузов, как правило, не превышал 90 тонн, и только благодаря личному вмешательству Гитлера удалось повысить объем не более чем до 120 тонн ежедневно, да и то лишь в течение приблизительно трех недель. Самолеты едва приземлялись и взлетали в условиях сильных снегопадов, а временные аэродромы постоянно атаковали русские
[841]. Объем поставок непрерывно снижался, и положение немецких войск в Сталинграде день ото дня становилось все серьезнее, по сути, им приходилось просто бороться за выживание. Условия проживания для большинства были крайне тяжелыми — солдаты жили в подвалах, в подземных бункерах или в стрелковых ячейках под открытым небом, которые они пытались прикрыть досками, бревнами или кирпичом. Иногда они даже пытались создать в этих временных жилищах подобие домашнего уюта. Вот что писал один солдат своей жене 20 декабря 1942 г.:
