Контраст с соседней Бельгией был поразительным. В Бельгии в начале войны проживало от 65 000 до 75 000 евреев; все они, за исключением 6 процентов, были иммигрантами и беженцами. 28 октября 1940 г. немецкая военная администрация издала указ, обязывающий этих людей зарегистрироваться у местных властей, и скоро натурализованных евреев начали увольнять с государственной службы, из системы юридических учреждений и средств массовой информации, а в это время уже полным ходом шли регистрация и германизация всех еврейских активов. В апреле 1941 г., после показа антисемитского фильма, члены Фламандского националистического движения подожгли синагоги в Антверпене
[772]. Однако немецкая военная администрация сообщила, что среди обычных бельгийцев мало кто понимает суть еврейского вопроса и, ввиду опасности враждебной реакции, натурализованных бельгийских евреев следует изолировать. Казалось, большинство бельгийцев тоже считает их бельгийцами. Гиммлер готов был согласиться на отсрочку их депортации в лагеря смерти, и, когда первый состав отправился в Освенцим 4 августа 1942 г., в нем перевозились только иностранные евреи. К ноябрю 1942 г. было выслано около 15 000 человек. К этому времени, однако, недавно основанная еврейская подпольная организация вступила в контакт с бельгийским Сопротивлением, в коммунистическом крыле которого уже было много иностранных евреев, и по всей стране начались широкомасштабные акции по спасению оставшихся евреев; многие местные католические учреждения также сыграли важную роль в сокрытии еврейских детей. В Голландии, с другой стороны, руководство еврейской общины менее активно помогало евреям уходить в подполье. Весьма возможно также, что тот факт, что в Бельгии сохранились монархия, правительство и государственные службы, а также полиция, они обеспечили некий буфер против ярого геноцида нацистских оккупантов; свою роль сыграл и эффективный контроль Бельгии со стороны вермахта, в отличие от господства в Голландии нацистского спецуполномоченного Зейсс-Инкварта и службы СС. Конечно, бельгийские полицейские не горели желанием помогать выслеживать евреев, как это делали их коллеги в Нидерландах. Как следствие, из Бельгии в газовые камеры Освенцима было отправлено всего 25 000 евреев; еще 25 000 смогли скрыться от преследования. Всего нацистами было убито 40% бельгийских евреев; в Нидерландах этот показатель достиг 73% процентов, или 102 000 из 140 000
[773].
III
В преследовании заявленной Гитлером цели избавить Европу от евреев педантичный Генрих Гиммлер обращал свое внимание и на Скандинавию, где число евреев было столь небольшим, что фактически не имело никакой политической или экономической важности, и существующие там антисемитские настроения не были так распространены, как в других западноевропейских странах. Гиммлер даже посетил Хельсинки в июле 1942 г., чтобы попытаться убедить правительство, являющееся союзником Третьего рейха, передать Германии около 200 иностранных евреев, проживающих в Финляндии. Когда финская полиция начала составлять списки, новости о предстоящих арестах вызвали массовые протесты как в самом правительстве, так и за его пределами. В конечном счете это количество было сведено к восьми (четыре немца и эстонец вместе с семьями), которых 6 ноября 1942 г. депортировали в Освенцим. Все, за исключением одного, были убиты. Около 2000 натурализованных финских евреев никто не тронул, и после того как финское правительство уверило Гиммлера, что в стране не существует никакого «еврейского вопроса», он оставил всякие попытки обеспечить их поставку в лагеря СС
[774].
В Норвегии, в условиях прямой немецкой оккупации, задача Гиммлера оказалась проще. Король и правительство, выбранное до войны, отправились в изгнание в Великобританию, откуда регулярно выступали по радио с воззваниями к народу. Сопротивление немецкому вторжению было сильным, и марионеточное правительство во главе с фашистом Видкуном Квислингом оказалось не в состоянии организовать массовую общественную поддержку для сотрудничества с немецкими оккупантами, которую обещал ее лидер. Нехватка продовольствия и сырья, как и повсюду в Западной Европе, мало в чем могли убедить население страны. Большинство норвежцев оставалось настроенными против немецкой оккупации, однако на тот момент они мало что могли предпринять. Страной негласно управлял нацистский имперский комиссар Йозеф Тербовен, региональный лидер нацистской партии в Эссене. В Норвегии находилось приблизительно 2000 евреев, и в июле 1941 г. правительство Квислинга отстранило их от государственной службы и связанных с ней профессий. В октябре 1941 г. их собственность была германизирована. Вскоре после этого, в январе 1942 г., правительство Квислинга распорядилось провести регистрацию евреев согласно определению Нюрнбергских законов. Однако в апреле 1942 г., признавая невозможность для Квислинга заручиться общественной поддержкой, немцы распустили его правительство, и Тербовен начал непосредственно управлять страной. В октябре 1942 г. немецкие власти приказывали провести депортацию евреев из Норвегии. 26 октября 1942 г. норвежская полиция приступила к арестам еврейских мужчин, а 25 ноября — женщин и детей. 26 ноября 532 еврея были отправлены в Штеттин, за ними последовали другие; всего было выслано 770 норвежских евреев, из которых 700 отправлены в газовые камеры Освенцима. 930 человек, однако, смогли скрыться в Швеции, остальные скрылись другими способами
[775]. Как только начались депортации евреев из Норвегии, шведское правительство решило предоставлять убежище любым евреям, прибывающим в страну из других частей Европы
[776]. Нейтральная Швеция теперь взяла на себя значительную роль среди тех, кто пытался остановить геноцид. Шведское правительство, конечно, было хорошо информировано об этом. 9 августа 1942 г. шведский консул в Штеттине, Карл Ингве Вендель, работавший на шведскую секретную службу и имевший хорошие контакты с членами немецкого военного Сопротивления нацистам, предоставил подробный отчет, из которого было ясно, что евреи в больших количествах отправлялись в газовые камеры лагерей смерти. Власти продолжали предоставлять убежище евреям, которые пересекли шведскую границу, но отказались проявить любую инициативу, чтобы остановить их убийства за ее пределами
[777].
