Глаза, вот что выдало человека, наверняка уже не первый час тенью следующего за ней по пятам. Он убивал. Саша это поняла сразу, и он тоже понял, что она поняла. Понял по её действиям: как резко та осеклась, почувствовав могильный холод его зачерствевшей души, как поменялась её походка с уверенной поступи на осторожное скольжение, как стала задерживаться женщина на считанные мгновения у зеркал витрин, ловя в отражении взглядом его лицо в толпе.
Он знал, но отступать был не намерен, и, приближаясь к подземному переходу, Полякова правой рукой стала расстёгивать ворот пальто, будто ей стало жарко в этот промозглый вечер. Когда под каблуками загремели ступени, унося её в лабиринт пешеходных коммуникаций, что бесчисленными кротовыми норами пролегали под автотрассами, она успела трижды с благодарностью вспомнить своего супруга, и его терпеливые разъяснения: если оружие не пригодится — это только к лучшему, но лучше оно есть, и не нужно, чем нужно, а его нет.
С каждой секундой сердце билось всё сильнее, бешеный выброс адреналина чуть не рвал на части пламенный мотор, и Саша, понимая, что в любой момент может случиться непоправимое, уже не могла больше идти спиной к надвигающейся опасности.
Рука безошибочно нашла рукоять, чуть освободила револьвер, чтобы палец лёг на спуск. Одно из замечательных свойств этого оружия — постоянная готовность к выстрелу, хотя и обращаться с ним нужно аккуратно. Досчитав до трёх, Полякова резко остановилась, мгновенно повернувшись на сто восемьдесят градусов, и уже почти обнажила оружие, хищно оскалилась, впившись взглядом в преследователя.
Впрочем, тот, похоже, ничуть не испугался и ничуть не удивился её поступку, но остановился на почтительном расстоянии, метрах в пяти, не меньше.
— Вам следовало расстегнуть ещё одну пуговицу, так быстро извлечь оружие не получится, — тишину пустого перехода наполнил спокойный, даже чуть насмешливый голос.
Александра и сама это поняла за миг до комментария незнакомца, осознав ошибку слишком поздно, но не менее твёрдо ответила:
— Коридор слишком узкий, увернуться не сможешь.
— А я и не собираюсь, — безразлично пожал плечами, — просто хотел предупредить — не лезьте в это дело, вас по-хорошему просят.
Револьвер через миг уже смотрел преследователю точно в лоб, а женская рука хладнокровно взвела курок:
— Проваливай, и передай своему хозяину большой привет — он ещё не знает, с кем связывается.
Мужчина, держа руки на виду, стал пятиться, но не от испуга, конечно, ледяным тоном ответил:
— Всенепременно.
Когда фигура убийцы скрылась из виду, Саша неожиданно обнаружила, что её трясёт — наступила закономерная реакция. Женщине стало страшно: только что ей недвусмысленно дали понять, что выследить и убить её не составит ни малейшего труда…
Как очутилась в своей квартире толком и не помнила, настолько сильно её задело пережитое, даже горящий на кухне свет не обрадовал: «А Сергей ли это?».
Но это был действительно он. Вырвавшийся пораньше с работы, супруг уже успел сварить ужин, заготовил цветы и пламенные речи, на которые очень падок слабый пол. На выходные вообще планов было громадьё — уже давненько они не проводили два дня к ряду вместе, и хотелось отдохнуть по-настоящему, не ограничиться обычным набором маленьких радостей, а порадовать свою ненаглядную чем-то необычным, а тут…
Один вид Александры сказал обо всём: растрёпанная, расстроенная, даже не сняв пальто, она рухнула на стул, судорожно сжимая в руках револьвер. Сергей тут же бросился к ней, бережно и аккуратно избавил от смертоносной игрушки:
— Отдай, вот так, потихоньку, — успокаивал Нечаев.
— Я в порядке, — супруга не очень убедительно улыбнулась, скорее это была кривая ухмылка, и рассказала о случившемся.
Муж слушал не перебивая. Он не сердился и тем более не отчаивался — нечто подобное можно было ожидать, и даже нужно было. Он, честно говоря, был даже рад, что ни Саша, ни Денис не докопались до по-настоящему важной информации, иначе никто никаких предупреждений не стал бы слать. Их попросту бы убили, прервав игру в разведчики грубо и без сантиментов. Набор способов беспредельный, и не обязательно, даже более того, нежелательно, устраивать спектакль с телом, нашпигованным свинцом, и простреленной головой, можно проще. Мало ли что в жизни случается? Наймут какого-нибудь бездомного, и тот проломит любимой голову тяжёлым предметом, и ищи потом ветра в поле, а точнее бродягу по коллекторам. А если и найдёшь, то ничего не выпытаешь, самого исполнителя потом незатейливо напоят до смерти, и всё что останется на руках у сыщиков — вонючее, не знающее мыла и душа тело, обглоданное крысами и бездомными собаками. Не раз уже видел подобное…
— Тебе надо на время исчезнуть, вообще, — выслушав, отрезал супруг, — я сейчас всё устрою.
Он уже набирал номер, не обращая внимания на протесты жены:
— Я не стану прятаться! — рассерженной кошкой шипела Полякова. — Наши девочки в смертельной опасности! Ты это понимаешь?!
Сергей только махнул рукой:
— Твой труп им ничем не поможет, это уж точно! Ало! Привет, Миша, слушай у меня сложность возникла, помоги… Да, не по телефону… Жду.
Александра привыкла сама принимать решения, и безапелляционный тон мужа рассердил не на шутку:
— Я ни в какую дыру прятаться не поеду, — закипая от негодования, процедила она сквозь зубы, но всё без толку.
Сергей не желал терять возлюбленную. Закоренелый холостяк, зверь-одиночка, он не чурался общения с женским полом, но того, что с ним произошло, когда в его жизни появилась Саша… Он очень давно ничего подобного не испытывал.
— Солнышко моё, — он крепко обнял любимую женщину, — пойми, ты ввязалась в очень опасное дело, и тебе просто нужно немного поберечь себя. Я мужчина, и во всём разберусь. А ты у меня настоящая умница, не сомневайся.
Она размякла в его объятиях, не плакала, а просто уронила голову на его плечо.
— Ты узнала про Сухомлинова, правильно поняла его намерения, отправила предупреждение, и не одно! Разве этого мало? — продолжал успокаивать супругу Нечаев. — Ты сейчас уже ничем помочь не сможешь, всё, что могла, ты уже совершила. Дальше остаётся только верить в твоих друзей, верить, что они всё сделают правильно. Ты веришь в них?
— Да, — тихо ответила Саша, ища защиты в сильных мужских руках, — они смогут, должны суметь…
Он прав. Уже сам факт того, что несколько недель кряду она сама, супруг и многоопытный сыщик не могут сдвинуться в расследовании ни на метр, говорил о многом — либо направление ложное, либо за них взялись всерьёз, и теперь игра вышла на принципиально иной уровень, не их уровень. Они сильны и умны, но, видимо, не настолько…
* * *
Враг не признавал правил, всегда появлялся неожиданно, и бойцы двигались парами, ибо самих понятий «тыл» и «фронт», не существовало. Смерть могла прийти с любого направления, и они прикрывали спины друг друга. Стволы автоматов спокойно и методично, без нервозной суеты, но быстро, шарили по всем направлениям, особое внимание уделяя всему тому, что находилось выше уровня глаз, ибо ИХ излюбленная тактика — атака сверху. Каждый дверной проём, каждый шаг под лестничный пролёт мог стать роковым. ОНИ уже продемонстрировали на их друзьях свои способности: три опытные пары ушли в техногенный лабиринт, и не вернулись…
