— Оно, — подтвердил младший Берриз; он оторвал несколько мелких листочков и принялся разминать их между пальцами. — Дай мне твою баклажку, — попросил он Торольва, опускаясь перед кифийкой на корточки. — Будет жечь, — предупредил Берг и плеснул из фляжки на рану, а следом прилепил туда же и мякиш из травы.
И настолько это было неожиданно, что Мирра чуть не вцепилась в волосы мужчины, который оказывал ей помощь, но вовремя одумалась, пряча руки себе за спину и с силой сжимая их в кулаки, да так, что ногти врезались в ладони, что немного привело её в чувство.
Альрик видел, как кифийка протянула руки к голове Берга, но резко отдёрнула их и сейчас стояла с окаменевшим лицом, хотя глаза выдавали её: девушке было очень больно.
“Эх, жаль! Вот потеха была бы, оттаскай она ректора Шагоса за волосы”.
Берг тем временем выпрямился, собираясь обработать ссадину на плече, поднял баклажку... и тут взгляд его скользнул по груди девушки. Тугой нагрудник совсем не скрывал девичьих прелестей, а наоборот, подчёркивал их. Рука Берга дрогнула, и он промазал мимо раны, выругался, да так душевно, что девушка смущённо покраснела. Торольв присвистнул, а Гренвир лишь бровью повёл, зато Альрик заржал как конь.
“Ну хоть кому-то весело, — подумала Мирра, осуждающе глядя на красноглазого преподавателя; посмотреть на своего целителя она почему-то не решалась, зато чувствовала, как едкая жидкость стекает по её нагруднику на живот. Зашипела от боли, когда Берг наложил траву на ссадину. И тут произошло нечто удивительное: младший Берриз вдруг наклонился и легонько подул на рану. — М? Чего это он?”
Мирра даже рот открыла от удивления: только мама так делала в детстве и сразу же принималась ворчать, что её дочь — воин и должна научиться стойко сносить все свои ссадины и раны.
Торольв умилённо улыбался, Гренвир смущённо покашливал, а вот Альрик, как и Мирра, стоял с открытым ртом.
— Всё готово, — произнёс Берг осипшим голосом, отодвигаясь от кифийки; стараясь не смотреть на неё, передал баклажку Торольву: — Я, кажется, всё израсходовал.
— Да ничего, — добродушно ответил Торольв, закрывая баклажку и возвращая её себе на пояс.
— Тогда можно выдвигаться, — твёрдо проговорил Берг и обратился к кифийке: — Побежишь в центре.
Вот перспектива бежать рядом с четырьмя сильнейшими преподавателями Шагоса Мирру совсем не вдохновляла, она хотела возмутиться, но её окружили со всех сторон, и группа тронулась с места. Альрик тут же вырвался чуть вперёд, Гренвир двигался слева от неё, а Берг — справа, позади бежал Торольв, благо дорога была достаточно широка.
Мирра очень не хотела, чтобы мужчины подстраивались под её ход, и поэтому старалась изо всех сил, что в принципе было не так сложно: бежать под горку всегда намного легче. Их маленький отряд спустился с плато довольно быстро и сейчас приближались к кромке хвойного леса, которым густо поросли земли на западном склоне возле Чёрной скалы.
— Как думаете, — тихо спросил Гренвир, — он почувствовал наших? Проскочим или нет?
— Будем надеяться, что нам повезёт, — мрачно бросил Берг.
Мирра видела, какими тревожными взглядами обменялись мужчины. Ей сразу подумалось, что речь идёт об отряде новобранцев, который успел раньше пробежать здесь.
И вдруг из леса раздался жуткий протяжный рык. Этот звук многократно отразился от соседних скал и прокатился по ущелью, тревожа лесное зверьё и заставляя птиц взметнуться в небеса с насиженных мест. Так обычно ревут звери, покой которых внезапно потревожили, забравшись в их угодья. И тут все увидели огромного бурого медведя, показавшегося из леса; он встал на задние лапы и, казалось, принюхивался.
— Не повезло, — тихо произнёс Альрик превращаясь в волка и устрашающе оскаливая клыки.
— Будь с Торольвом, — приказал Берг, толкая девушку в объятия друга, и добавил: — Отвечаешь за неё головой. — И тут же повернулся к ним спиной. — Гренвир, давай!
Мужчины одновременно превратились в медведей и встали по обе стороны от белого волка, готовые к встрече хозяина Чёрной скалы.
Между тем медведь опустился на все четыре лапы и стремительно помчался в их сторону.
— Мать наша царица! — в сердцах прошептала Мирра, не замечая, что хватает за руку Торольва.
— Если что, беги отсюда, — тихо проговорил Торольв, наблюдая за лесным хозяином. — И беги очень быстро.
— А может, на дерево влезть? — так же тихо предложила Мирра, завороженно разглядывая медведя.
— От него тебя дерево не спасёт. — Торольв посмотрел на воительницу. — Это не обычный зверь. — И совсем тихо добавил: — Он когда-то был человеком, а теперь это шатун.
Медведь угрожающе поднялся на задние лапы и зарычал. Пасть его была в крови, словно он только что терзал жертву, глаза горели неистовым пламенем. Он грузно опустился на все четыре лапы и ринулся в бой. Навстречу ему бросились Берг и Гренвир, а Альрик отвлекал внимание зверя на себя, стараясь подкрасться сзади и укусить его за лапу. Шатун зацепил лапой Гренвира и чуть не задел юркого белоснежного волка.
Мирра невольно вскрикнула, и шатун вдруг посмотрел на неё так, что волосы зашевелились на затылке. Она испуганно попятилась, столько ненависти и жажды убийства было во взгляде зверя.
— Мать наша царица! — она продолжала отступать, оглядываясь в поисках чего-то, что можно использовать в качестве оружия.
Шатун увернулся от лап Берга и ринулся на кифийку. Торольв толкнул девушку себе за спину и превратился в волка, готовый защищать пару друга ценой своей жизни. Но взбесившемуся зверю не суждено было добраться до желанной добычи, его на полпути остановил не менее разъярённый Берг.
Младший Берриз поднялся на задние лапы и издал грозный рык. А через мгновение два зверя, две родственные души столкнулись между собой в яростной схватке. Медведи покатились по земле, за ними следом бросились два волка и медведь. И через какое-то время они вовсе скрылись с глаз.
— Наших бьют. — Мирра схватила камень, готовая отправиться помогать, вооружившись тем, что есть, но тут же услышала такой рык Торольва, что отбросила булыжник в сторону и даже демонстративно отряхнула ладони. — Не буду. Честно!
Наступила зловещая тишина. Минуты ожидания тянулись мучительно долго. Мирра не находила себе места, пока из-за поворота не показались сначала волки, а следом и медведи. Как только они подбежали, тут же превратились в людей, и Альрик заорал во всю мощь своих лёгких: “Бежим!”, а злобный, недовольный рык из-за поворота придал всем скорости.
Их маленький отряд мчался сломя голову от Чёрной скалы прочь, слыша за своей спиной удаляющееся рычание безумного шатуна. Тот не рискнул преследовать беглецов.
Они догнали новобранцев как раз возле насыпи. Мирра сразу побежала к своим. А к преподавателям бросился командир лис, на его лице читалось беспокойство.
