— А мне? — храбро потребовал Горацио.
— Тише, сиди здесь… — я прижал палец к губам, отпихнул его назад, а потом, рассовав по карманам запасные магазины, шагнул в отделение.
— Какого хрена… — навстречу шагнул широкоплечий коротышка.
Я на ходу выстрелил ему в голову, слева сзади раздался второй щелчок и шум падающего тела — Морана надежно держала мне спину.
Десять быстрых шагов, из палаты Торрио высовывается доктор Питкинс:
— Кто вам разрешил разгуливать здесь?.. — он недоуменно уставился на распластавшееся на паркете тело. — Что за…
Я ругнулся про себя и решил помиловать его. Все-таки благодаря этому дурачку, мы проникли в отделение без особых проблем. Да и убивать мирных людей, пуская даже мудаков, мне претило. Опять же, докторишка запомнит меня как ирландца, что тоже немаловажно.
Дважды треснул Браунинг, доктор всхлипнул и зажав плечо рухнул на колени.
Я пинком отбросил его и рванул на себя дверь палаты.
Исхудавший, бледный, в пижаме не по размеру, Джонни «Лис» Торрио, лежал на кровати, с высоко поднятой головной частью. Увидев меня, он вскинулся, оперся обеими руками об кровать и хрипло зашептал:
— Но я же ушел, ушел, я все бросил, зачем, не надо…
— Ничего личного, Джонни… — я трижды нажал на спусковой крючок.
Полосатая пижама на груди итальянца расцвела алыми кляксами, во лбу появилась аккуратная дырочка. Торрио отбросило назад, на подушки, правая рука всплеснулась и сшибла со стоявшей рядом табуретки кружку.
Убив отошедшего от дел босса итальянской мафии, я испытал непонятное чувство сожаления, честно говоря, Джонни «Лис» Торрио, был самым вменяемым мафиози в Чикаго и, как бы это странно не звучало, самым миролюбивым. Но времени горевать не оставалось, я резко развернулся и выскочил в коридор. Морана страховала, держа под прицелом вход, непонятно откуда взявшийся Горацио, тыкал стволом «Кольта» в противоположную сторону.
— Он сам вылез, — русская ирландка извиняющеся пожала плечами. — И не уходит…
Ругнувшись про себя, я скомандовал отступать и побежал к двери. Уже возле выхода, Горацио зачем-то ломанулся в туалет, но я его успел поймать за шиворот.
— Там же инструменты, — начал оправдываться чернокожий, но за дверью послышались голоса, и он сразу заткнулся.
— Сука… — я быстро задвинул засов на двери.
— Эй-эй, что там? — сразу забеспокоились охранники снаружи. — Открывайте, тут к Джонни гости…
— Выйдем через служебный вход, он ведет на первый этаж… — Морана все поняла с полуслова и, махнув нам рукой, побежала по коридору.
К тому времени, как мы добежали к двери, позади уже вовсю ломились в отделение.
К счастью, дверь оказалась не запертой, и мы ссыпались по лестнице вниз.
Последние пару десятков метров, пришлось пройти чинно и спокойно, Морана делала вид, что ведет нас к месту ремонта.
Я постоянно ждал окрика, а то и пули в спину, но дождался, только когда мы вышли во двор.
Сверху кто-то истошно заорал:
— Вот они!!!
Бабахнуло, пуля стукнула в асфальт возле мой ноги и с противным визгом отрикошетировала в металлическую урну для мусора.
Я быстро оглянулся и увидел, как из окон верхнего этажа в нас целятся три человека.
Застучали выстрелы, свистнули пули. Поднялась дикая паника, с воплями побежали по сторонам больные и медсестры, какой-то старикан, выставив вперед ногу в гипсе, пытался круто развернуть свое кресло-каталку и со сдавленным воплем опрокинулся, об него споткнулась и рухнула плашмя дородная сестра милосердия, юбки на ней задрались и обнажили драные шерстяные чулки на подвязках.
Морана испуганно пискнула. подобрала юбку и рванула вперед, за ней, след в след, раскинув руки, галопом понесся Горацию.
«Какого хрена он машет руками? — машинально задумался я, зигзагами лавируя по аллейке и ахнул от неожиданной догадки. — Черная ты жопа! Да ведь он закрывает ее своим телом!»
Больше возможности думать мне не дали — пуля свистнула совсем рядом от виска, от неожиданности я оступился и кубарем полетел за стриженный куст.
Еще на лету развернулся и, сидя на заднице, почти не целясь высадил оставшиеся патроны в магазинах по стрелкам.
Вряд ли куда-то попал, впрочем, даже не стал присматриваться. Вскочил и пригибаясь рванул к арке, под которой стоял санитарный автомобиль. Задняя дверь была открыта, оттуда махали мне руками Морана и Горацио.
Рыбкой нырнул внутрь и в то же мгновение машина рванула с места.
Я перевернулся, на корточках переполз вперед, ухватился за водительское сиденье и увидел, как нам навстречу из-за угла вывернулся зеленый «Кадиллак». Единственный в Чикаго бронированный «Кадиллак», принадлежащий Аль Капоне.
— Дай сюда!!! — совершенно не думая о последствиях, я схватился одной рукой за руль и, несмотря на вопли Фредди Неймана, сидевшего за рулем, направил больничную машину в «Кадиллак»…
Глава 18
«Кадиллак» стремительно приближался.
— Дави его!!! — завизжала Мора.
— Господи помилуй! — инфернально взвыл Горацио.
Фредди рычал какие-то еврейские ругательства и пытался вырвать у меня руль. И все-таки успел увернуться перед самым носом зеленого бронированного монстра.
Больничная машина вильнула, под визг шин пошла юзом, и остановилась, чуть не опрокинувшись.
Однако, водитель «Кадиллака» тоже не справился с управлением и на полном ходу врезался в угол арки.
— Конец тебе, сука! — я подхватил пистолет-пулемет с пола и, выбив дверцу ногой, вылетел на улицу.
От стен домов гулко отразилось многократное эхо. Я пошел к «Кадиллаку», на ходу расстреливая его короткими очередями. От машины Капоне летели куски краски и искры, стекла покрылись густой сеткой трещин, гулко лопнули простреленные скаты. Но ответного огня из нее почему-то никто не вел.
Последние метры я пробежал, рванул заднюю дверцу на себя и, не глядя, веером высадил внутрь остаток магазина. И только потом, сообразил, что салон пуст. Водитель сидел, уткнувшись головой в руль, но никого кроме него в машине не было.
— Блядь… — я чуть не вцепился себе в руку зубами от разочарования.
В крыло звонко саданула пуля, почти сразу же над ухом свистнула вторая.
— Назад!!! — заорал Нейман, высунув голову из машины.
— Давай сюда!!! — Мора длинной очередью разогнала мелькающих за аркой братков Капоне и замахала мне пистолетом.
Я пришел в себя и рванул к нашей машине. Нырнул в открытую заднюю дверцу и несколько раз зло саданул кулаком по полу.
— Сука, сука…
