Глаза эльфийки полыхнули ненавистью. Она подлетела к катьярке и впилась ногтями в её руку.
— Послушай ты, отродье! Если тебе хоть немного дорог Тенонель, не порти ему жизнь, уезжай из Эделиана.
— Я сама решу, что мне делать и когда! — твёрдо сказала Тания и демонстративно покосилась на руку эльфийки. — Отпусти! — потребовала она. — Иначе я за себя не ручаюсь. Оборотень я нестабильный, неадекватный, могу и морду разрисовать, да так, что родная мама не узнает, а в ваших умных книгах написано, что раны от королевских атшар на эльфах очень долго не заживают.
Конечно, Тания блефовала, пантера по-прежнему не откликалась, но об этом знала только она.
Эльфийка в ужасе шарахнулась от неё, выставляя перед собой руки, которые засветились боевой магией. Да, Тинувиэль была в своей академии преподавателем магического факультета.
— Пф, напугала ежа голой задницей, — усмехнулась Тания, формируя на ладонях два огненных шара, и в этот раз её магия откликнулась моментально, легко, стоило лишь подумать об этом. — Ты ещё не видела, как я столы взрываю, — многозначительно повела бровью.
— Ты не посмеешь, — зло прошипела Тинувиэль.
— А ты проверь, — бесстрастно предложила Тания, чувствуя, как в её руках собирается сила.
Эльфийка усмехнулась, она теперь знала, что надо делать.
— Ну что ж, ты сама напросилась, — и швырнула сначала заклинанием слепоты, а следом запустила ловчую сеть.
А дальше произошло нечто удивительное. Вот катьярка ещё стоит с жалкими огоньками на руках и вдруг на краткий миг вспыхивает вся, как факел. Первое заклинание искрами осыпалось, разбившись о пламя, которое сработало на манер щита, а вот от второго девчонка с лёгкостью увернулась.
Тания прекрасно знала, как обычно действуют эльфы, выходя против оборотня, ей не раз доводилось стоять с ними в спарринге, пока не пропала магия. Удивляло другое: создавалось ощущение, что эльфийка особо и не целились.
Тания отбежала в сторону и бросила огненный шар в свою обидчицу, но не в полную силу, а лишь чтобы напугать и заставить отступить. Каково же было её удивление, когда преподаватель по защитной и боевой магии вдруг начала истошно верещать. Пронзительно. Жалобно так.
Из домов выбегали испуганные эльфы, по улице к ним бежали стражи леса, а из какой-то подворотни, откуда ни возьмись, появился Ослад. Он принялся тушить огонь на эльфийке, поставив щит между ними и взбесившейся катьяркой.
— О, Ослад! — испуганно стонала Тинувиэль, в изнеможении повиснув на руках своего спасителя. — Она на меня напала.
Эльфы возмущённо загудели. Воины снимали свои луки. А Тании только и оставалось стоять и удивлённо хлопать ресницами, потому что все эльфийские стрелы были сейчас направлены на неё.
“Ну уж нет! Хватит с меня эльфийского гостеприимства!” — твёрдо решила она для себя.
— Где это видано, — причитала эльфийка, — чтобы в родном доме, на своей земле, на нас нападали звери, призванные служить нам!
Ослад сбил остатки огня с платья всеми уважаемой Атиль дома Сумрака и строго произнёс:
— Тания Чауррь, королевская атшара, гостья дома Утренней Зари, призываю тебя вести себя подобающе!
— Она первой на меня напала, — пожаловалась Таня, всё ещё находясь под впечатлением от услышанного и происходящего. — Я всего лишь защищалась.
— Не ври! — рявкнул Ослад, и его голос разнёсся над площадью.
— А, ну да! Ну да. Значит, я вру, а эта мымра говорит правду? — не на шутку разошлась Тания, ей было невыносимо обидно, что из неё сделали крайнюю и выставили полной дурой.
— Взять её под стражу! — приказал Ослад. — И оттащите в дракьере, который специально выделили для её проживания.
— Да вы что, совсем сдурели? — Тания обвела удивлённым взглядом толпу эльфов. Нет! Они не шутили. — Вот, значит, как. Хорошо. Но я сама пойду.
Но у Ослада были другие планы.
— Свяжите её, чтобы она больше никому не могла причинить вред!
— Ну уж нет! — выкрикнула Тания и бросилась наутёк.
Но, увы, план её провалился! Взбесившуюся катьярку окружили, повалили, связали волшебными лианами, больше напоминающими змей, вставили в рот кляп из мха, чтоб без конца не поминала жертвенных ёжиков в театре (ну, мало ли, вдруг какое неведомое заклинание) и под радостное улюлюканье лесных жителей торжественно понесли в одиноко стоящий дракьер.
Воины сгрузили свою ношу на кровать и даже не потрудились развязать. А катьярки, приставленные к атшаре, при виде стражей леса в страхе разбежались кто куда. Тания лежала в полном одиночестве на кровати и сердито пыхтела, пытаясь языком вытолкнуть изо рта кляп из мха, но подлая зелень только ещё больше разбухала и мешала дышать.
“Ну и как я дошла до такой жизни?” — думала Тания, пытаясь освободить руки, но чем больше она шевелила пальцами, тем сильнее затягивались жгуты на запястье. И оставалось только лежать и ждать, пока появится учитель и освободит её.
***
Тенонель пришёл, как только ему рассказали о последних новостях. Он нашёл атшару, связанную по рукам и ногам, с кляпом во рту, но преспокойненько спящую на кровати. Невольно улыбнулся. Он никогда не мог понять свою непредсказуемую воспитанницу. Провёл руками над кроватью.
Тания открыла глаза, посмотрела на учителя.
— Зачем ты напала на Тинувиэль? — спросил Тенонель, снимая путы с её ног.
Тания возмущённо замычала.
— А, прости! — Тенонель махнул рукой, и мох выскочил изо рта воспитанницы.
— Я напала? — возмутилась Таня и закашлялась. — Это она меня спровоцировала, а потом начала причитать, — едва отдышавшись, договорила она.
— Тания! — строгим голосом начал Тенонель. — Тинувиэль — Атиль могущественного дома Сумрака, а ты напала на неё на глазах всего народа.
— Я ещё раз повторяю, это она на меня напала, а не я на неё, — гневно выпалила Тания, отплёвываясь от остатков мха.
— Я не враг тебе! — повысил голос Тенонель, снимая путы с рук атшары и зло отбрасывая их от себя. — Сегодня только ленивый не пришёл в дракьер к матери с жалобой на мою гостью, которая на глазах у всех напала на влиятельнейшую особу из правящих домов. — С осуждением посмотрел на свою воспитанницу. — Что ты делаешь?
Тания поднялась с кровати и подошла к столу, налила воды в кружку, залпом выпила и только после этого возмущённо спросила:
— А что я делаю?
— Я изо всех сил пытаюсь договориться с Советом, чтобы ты смогла остаться рядом со мной. А ты совсем мне в этом не помогаешь!
— Остаться с тобой? — переспросила Тания. — Кем? Твоим домашним питомцем?
Тенонель удивлённо вскинул брови, удручённо покачал головой и негромко проговорил:
— Узнаю слова Тинувиэль. Не стоило ей так говорить! Ни о каких питомцах речь не идёт.
