У меня даже руки затряслись. Так он – один из них?!
– Мы уже давно подозревали, что в замке скрывается предатель, – продолжал Джекс. – Принцессы слишком часто оказывались в опасности, и это наводило на мысль, что кто-то передаёт злодеям информацию.
– Злодеям? – В моей голове тут же возникли три образа. Во-первых, Готти, похитительница Рапунцель. (Свитки «Долго и счастливо» однажды опубликовали очень зернистую фотографию, заявив, что это портрет Готти и что фотограф был убит за попытку её снять.) Во-вторых, Альва, злая колдунья, погрузившая в сон Спящую Красавицу, но о ней ничего не было слышно уже лет десять, не меньше. По мне, так она была ещё хуже, чем Готти. Ну и в-третьих, Румпельштильцхен, самый хитрый и самый опасный из всех. – Ты же слышал, что говорила Флора, – попыталась возразить я. – Никто не видел их уже много лет.
– Да, пока они скрываются, готовясь со временем снова забрать власть в Чароландии. Кто, по твоему мнению, мог наслать горгулий на школу? Они что-то ищут в СИШ... или кого-то, – негромко добавил Джекс, и я невольно поёжилась. – Только мы пока не знаем зачем. Флора и другие учителя – вдруг они сотрудничают с ними? С кем встречалась Флора в тот день, когда мы видели её возле Дремучего Леса? А Харлоу – может, она снова перешла на сторону зла? – Теперь Джекс принялся ощипывать веточку розмарина. – Это мой отец придумал подсадить кого-нибудь поближе к бывшим злодеям и разобраться, что здесь творится. – Он улыбнулся. – А как это сделать лучше, чем внедрить своего человека в СИШ? Мне пришлось как следует попотеть, рыская по школе так, чтобы за целый год никто из учеников ни разу меня ни в чём не заподозрил. Скажи, здорово у меня получается притворяться, будто я всегда забочусь только о себе самом? – Он заухмылялся. – Я ведь и тебя сумел провести, скажешь нет?
Я никак не могла в это поверить. Да уж, меня он точно облапошил! Теперь всё становилось на свои места – и то, как хорошо он танцует, и аристократическое имя (ну кто, скажите на милость, станет носить имя Джексон?), и то, как он разбирается во всяких королевских делах. Я думала, что мы друзья, но друзья не скрывают друг от друга таких важных тайн.
– Но ты ведёшь себя совсем не как аристократ! Ты совсем не избалованный. И не эгоист. И не... не надменный, как все эти королевские особы!
– Мы, знаешь ли, не все скроены по одной обувной колодке, Джилли. – Взгляд его фиолетовых глаз стал по-особенному глубоким. – Тебе бы уже пора об этом знать.
Я пристыженно повесила голову, вспомнив, как часто поносила при нём высшее сословие. В общем, я чувствовала себя полной дурой. Если Джекс принц и при этом отличный парень, ради спасения семьи променявший учёбу в Королевской Академии на исправительную школу, то, может, я и насчёт остальных аристократов тоже ошибалась? У меня даже сердце забилось чаще от этих мыслей.
– Но раз ты из королевской семьи, то как люди могут не знать, что ты брат Рапунцель? И принцессы во время визита в СИШ тебя в упор не замечали. И ты позволил мне спасти их.
– И моя семья очень тебе за это благодарна. – Джекс провёл рукой по волосам цвета спелой кукурузы. Кукурузы, которую, как я теперь знаю, он никогда не сеял и не собирал. – И ты спасла меня от провала. Нет, принцессы в самом деле понятия не имеют, кто я такой. До СИШ я с пятилетнего возраста учился в закрытой школе-пансионе. Принцессы, конечно, не узнают меня, даже если очень постараются. Ну а Рапунцель, это ни для кого не секрет, кучу времени просидела в своей башне. Так что во дворце меня не видели многие годы. – Он осторожно взглянул на меня. – И вот теперь появилась ты. Я наблюдал за тобой эти недели. У тебя талант выкручиваться из разных переделок, и ты пускаешь в ход любые средства, чтобы добиться цели. Ты могла бы помочь мне остановить злодеев. – Я смерила его взглядом, которым вполне можно было бы изжарить средних размеров рыбу. – Я серьёзно! – запротестовал он. – Ты ненавидишь аристократов. Никто из учителей не заподозрит, что ты можешь действовать в их интересах.
Вот ещё!
– У меня есть собственная семья, и меня гораздо больше волнует, что станется с ней, а не с королевскими особами.
– А что станется с этой королевской особой, тебя тоже не волнует? – негромко спросил он, ткнув себя в грудь. – Я думал, мы – друзья!
Джекс правда считает меня своим другом? Давненько уже у меня не было друзей среди тех, кто не приходился мне роднёй. Семья стала для меня всем.
– Ты не первая, кто ненавидит меня из-за моего титула, – продолжал он. Травы в садике закачались и зашелестели под налетевшим порывом ветра. – Но титул не может определять, каков я есть на самом деле. Я забочусь о своей семье так же, как ты о своей. И я хочу остановить злодеев и не дать им разрушить наше королевство.
– В том и беда, – покачала я головой. – Я ведь могу уйти отсюда. На этой же неделе! Выйти за ворота и отправиться домой, где меня ждут братья и сёстры, где спокойно и безопасно. Почему я должна оставаться здесь и помогать тебе?
– Если ты думаешь, что они уничтожат школу и на этом успокоятся, то ты ошибаешься, – мрачно сказал Джекс. – Даже если тебе безразлично, что будет с Кайлой, Максин, Олли и другими здешними ребятами, подумай о своей семье. Они не могут быть в безопасности, пока злодеи на свободе.
Анна, Хан, Хэмиш, Феликс и Трикси. Пять причин, чтобы немедленно отправиться домой.
И пять причин, чтобы остаться здесь и помочь Джексу.
– Ты воровка. Я притворщик и лгун. Подумай, сколько здесь ребят, которые могут помочь нам. Никогда не посылай героя делать злодейскую работу. – Он лукаво ухмыльнулся. – Это работа для ребят вроде нас, и ты сама это понимаешь.
Будь мы в Чароландии, я бы не стала доверять Джексу и с лёгким сердцем бросила бы его. Но здесь, в СИШ, любой мог казаться совсем не тем, кем был на самом деле.
– Ладно, допустим, я решу остаться и немного помочь тебе – хотя пока я совсем в этом не уверена. С чего бы мы тогда начали?
Джекс медленно выдохнул:
– С твоей соседки.
– С Кайлы?! Но почему?
– Ты же воровка. Умеешь обращать внимание на мелкие детали. Твоя соседка явно что-то скрывает, и у меня сильное подозрение, что это имеет отношение к событиям Королевского Дня. Ты же видела, что с ней творилось в гимнастическом зале. Она знает, кто стоит за нападением. Я в этом уверен. Иначе откуда ей известно, как можно усмирить горгулий? – Он выдрал с грядки несколько редисок и рассовал их по карманам. – Мне кажется, мы сможем это выяснить. Мы просто обязаны это сделать.
А что, пожалуй, Джекс прав. Все эти необъяснимые отлучки Кайлы, её болезнь, её непонятная раздражительность...
– Для начала её надо найти, – заметила я. – Ни в спальне, ни в столовой за ужином её не было. Пегасов с самого Королевского Дня не выпускают из конюшен. Где же она может прятаться?
– Если бы я набедокурил и не хотел, чтобы меня нашли, я бы отправился в такое место, где никому не пришло бы в голову меня искать. – Джекс задумался. – Какие уроки Кайла ненавидит больше всего?
