Крик Алины заглушил причитания Марции. Все замерли. Императора больше нет. Когда Атия вышла из спальни, Марция с Маркусом обнявшись стояли посреди коридора. Их принцесса даже не посмотрела на фаворитов бывшей власти. Она быстрым шагом направилась в тронный зал. Там её ждала корона. Здесь она оставляла прошлые страхи. Их не стало, как только сердце всесильного императора перестало биться.
Новые фавориты последовали примеру своей принцессы. На пути к золотому трону, их больше никто не пытался остановить. Всё ровно бессмысленно. Весть о кончине императора атлантов Аттилы летела с криками его единственной дочери. Понимая, что защищать им некого, стражники падали ниц перед принцессой, бросая оружие ей под ноги в знак смирения. Идущие впереди легионеры, разбрасывая ногами приспособления убийства, расчищали пол для своей императрицы. Неважно, что корона Солнца ещё не украшает её головы, но это формальность всего лишь дело нескольких минут. Атия уже правительница огромной империи.
Глава 47. Сила лучший аргумент в споре
Саах и Мараджий подоспели вовремя. Процессия только-только подъезжала к главным императорским воротам. Одежда стражников дворца выгодно скрывала их личности. Когда охрана заметила, что Арием там и не пахнет, они поспешили закрыть ворота. И тут в дело вмешались люди Назир Синха. Они не ждали предательства от своих же и без особого сопротивления охрана была перебита. К тому же Торас перешёл на сторону лазутчиков, чем ввёл в замешательство подчерненных.
Ликование заговорщиков было не долгим. Верные солдаты Амурия атаковали вторгшихся во дворец. В куче сражающихся мужиков Сааху с трудом смог рассмотреть свой Цветочек. Роза была в центре легионеров Югрия с Атией и её приближенными. Судя по всему, чёрный раб принцессы отвечал сразу за две жизни: своей госпожи и маленькой рабыни. Его меч умело пронзал сумевших протиснуться сквозь кольцо красных плащей. Этот здоровяк несколько раз отталкивал девушку от острия вражеской стали. Убедившись, что его девочке ничего не угрожает и она под надёжной защитой раба — телохранителя, Саах со спокойным сердцем продолжил любимое дело. Убивать.
Отчаянно месились Мараджий и Торас, прорубая дорогу Назир Синху с Югрием. Бывшие легионеры словно наслаждались маленькой бойней на мраморных дорожках императорского города. Их не смущали даже те факты, что всего несколько дней назад с кем-то из стражников они могли пить вино и шутить. Да какая, впрочем, разница. Ничего личного. Кто платит, тот и прав.
Путь к тронному залу будущих первых советников Атии стал самым кровавым. Верные легионеры оставили после себя десятки трупов. Они убивали всех, кто попадался им на дороге. Жестокие наёмники не щадили даже убегавших женщин.
У самых дверей тронного зала Назир Синх подозвал к себе Сааха и Мараджия.
— Через несколько минут после того, как я с Югрием войду, вы вбежите и закричите, что принц был убит степными кочевниками. Мараджий высоко поднимешь перстень принца, чтобы все видели.
— Да, Ваша Светлость! — быстро ответили они.
— Удача на нашей стороне, вся знать в зале. Не думаю, что сопротивляющихся будет после всего этого много, — вмешался Югрий, стирая кровь с лица.
Он, как настоящий командир участвовал в бойне наравне со своими солдатами.
— Для наших ожиревших вельмож у нас есть правда, после которой они точно поддержат Атию. Амурий с Марием обречены, — посмотрев на Мараджия, любовник принцессы спросил. — Ты помнишь всё, что я говорил?
— Да.
— Ну, тогда может, обойдёмся малой кровью, — с чёрным юмором в голосе сказал Назир Синх.
Все зычно засмеялись.
— Ага, обошлись уже, — заметил Мараджий
— Да разве это кровь? Вот на войне реки льются, а это так капли, — пробубнил поддатый Торас. Предавать на трезвую голову он не мог, а под градусом и убивать легко.
***
Придворные жители спасались в троном зале. Сбившись в кучу, они надеялись, что мятежные легионы не осмелятся нарушить святое табу. Убийства в чертоге императорского трона вызовут гнев богов и ко всему прочему с ними верховный жрец. Прислушиваясь к крикам снаружи подданные Аттилы, вздрагивали. Сам Нагбур то и дело сжимал костлявыми пальцами плечо своего ученика. От таких объятий Нагрий зажмуривал глаза. Амурий старался не показывать свой страх. Только бьющая дрожь трясла длинное тело. Лицо первого советника почти в один тон с белоснежной тогой, выделялась среди покрасневших щёк царедворцев. Кампий, забившись в дальний угол за колонной, истерил грызя ногти.
Только что-то не было видно Мария. Хитрый лис решил переждать грозу и кровавую жатву за пределами императорского города. Как только слух о Атии и легионах достигли ушей второго советника, он, потихоньку пятясь назад, покинул тронный зал и через потайные ворота убежал из Атланты. Марий надеялся, что к вечеру доберётся до своего поместья, а там будет действовать по обстановке. Придёт покаяться или покарать. На что хватит средств и связей.
Двухстворчатая дверь распахнулась, и в императорский зал вошли третий советник и мятежный генерал. По залу сразу прокатилась волна шушуканья. В этом шёпоте не возможно было различить ни одного слова. Его Светлость очень догадлив, чтобы понять смысл тихого недовольства. Знать возмущалась преступной смелостью Назир Синха и Югрия. Но громко озвучить свои претензии боялись. Даже Нагбур предпочёл спрятать бегающие глазки, уставившись в пол. Будто рисунок мраморных плит он никогда не лицезрел. Вот его ученик обладал большей смелостью. Юноша смотрел на вошедших, даже не моргая. Амурию надо бы выйти вперёд, как первому после императора, но он медлил. Ожидая, что мятежники проявят инициативу в неизбежном разговоре.
Так и произошло.
— Благородные атланты, нашему императору осталось не много. Лекари говорят, что Всесильный не доживёт до вечера, — словно что-то новое сообщил Назир Синх. Весь двор и так знал о болезни Его Величества. — Принц Арий куда-то исчез. Я полагаю, что в этом замешены первые советники.
Шёпот перешёл в громкое возмущение. Одни соглашались с третьим советником, другие высказывали недоверие к голословному обвинению.
Амурий в ответ на заявление любовника Атии растолкав впереди стоявших, выбежал из тени колоны и закричал:
— Ты лжёшь! Это твоя подстилка Атия увезла его из — под ареста, после чего он пропал.
— Да! Да! Да! — как из рога изобилия посыпалось в поддержку первому советнику.
Тут и вечно глухой Нагбур внезапно стал слышать. Вырвавшись на середину зала, истошно заорал:
— Ты, чужеродный гад, попираешь наши законы, обвиняя голубую кровь атланта в преступлении против короны! Казнить его, вместе с подкидышем!
Призыв жреца к справедливости поддержали не все. Для народа Атия дочь императора, казнить её равносильно плюнуть на священный кристалл богов в главной пирамиде империи.
Подойдя ближе к кровожадному старичку, чужеземец возвысился над ним горою. Смотря сверху вниз Назир Синх спокойным, но стальным голосом заявил:
