— Я сказал — вон! — крикнул Князь, бешено сверкая глазами.
Василь подхватил ее под руки и вывел из тронного зала. Она не помнила, как дошла до повозки. Казалось, несправедливость всего мира обрушилась на нее здесь и сейчас.
— По крайней мере, проведёте время с детьми… — выхватила она одну из брошенных Василем фраз.
— Что вы только что сказали? — опомнившись, переспросила Роза.
Нужно было отвлечься, чтобы не разреветься прямо в карете.
— Я сказал, что вам следует проводить больше времени с детьми.
— Не смейте меня упрекать! — моментально взвилась она. Страх и отчаяние требовали выхода, и муж был отличной кандидатурой для скандала.
— Да кто я такой, чтобы упрекать любовницу Князя? — в тон ей прошипел Дор.
Кажется, он был в абсолютно таком же настроении поругаться хоть с кем-то.
У Розы невольно вырвался нервный смешок. Ссориться моментально расхотелось.
— Что теперь с нами будет? — она спросила это почти шепотом, но он услышал, пожал плечами и безразлично уставился в окно:
— Вы слишком драматизируете. Можно подумать, вспышки повелителя для вас в новинку.
— Но он прогнал меня… А если он не захочет меня больше видеть?
Василь мрачно усмехнулся:
— Значит, наши дети станут чаще видеть свою мать.
Роза зажмурилась, унимая поднявшееся в душе раздражение. Неужели обязательно вести себя так? Она обиженно замолчала.
Следующие несколько минут они ехали молча, пока Василь наконец не спросил:
— Что случилось с Зорким? Я видел сокола со свернутой шеей. Это был он?
— Он, — лаконично ответила Дора, не желая вдаваться в подробности.
Впрочем, за всю оставшуюся дорогу муж более ничего не спросил.
Оказавшись дома, она сразу же прошла в свои покои и заперла дверь на ключ. Упала на кровать, не снимая выходного платья, зарылась лицом в подушку.
Если бы Зоркий сейчас ожил и появился перед ней, она бы собственноручно свернула шею ему во второй раз. Это из-за его глупой смерти Князь прогнал ее. Проклятый сокол слишком много значил для господина. Сколько пройдет времени, прежде чем он сменит гнев на милость? И как же невыносимо осознавать собственную беспомощность. Разве она может сделать хоть что-то, чтобы Князь понял, как был неправ?
— Я оказала тебе услугу… — тихий шепот прокатился по комнате.
Роза испуганно вскочила с кровати.
— Кто здесь?
— Я оказала тебе услугу, что же ты не радуешься, дитя мое?
Роза обвела спальню взглядом. Резное зеркало над туалетным столиком в углу комнаты светилось тусклым зеленоватым светом.
— Не бойся меня, дитя. Я не способна навредить тебе. Но я могу помочь. Дать тебе то, чего ты так жаждешь…
Роза не двинулась с места. Сердце заходилось, словно от быстрого бега, кровь отлила от лица, а ноги моментально стали ватными. Она прекрасно помнила, как погиб Зоркий. Она не собиралась облегчать эфирным тварям задачу. Губы помимо воли зашептали заученную ещё с детства молитву о могуществе четырех. Рука опустилась в карман, но там было пусто. Она сама выбросила камни.
— Неужели нет сладкого чувства внутри? — не унималась тем временем тварь. — Князь посмел отослать тебя, даже не подумал, что тебе может грозить опасность. Если с тобой что случится, как раскается он, как будет страдать…
— Я не хочу, чтобы он страдал! — помимо воли вступила в диалог Роза. — Я люблю его!
— Любишь. А он не ценит этого. Но я помогу все исправить. У меня есть отличный план, как заставить его быть только твоим. Не отвлекаться больше ни на кого. План, как сделать из тебя королеву Осеннего леса.
Роза судорожно сглотнула и нерешительно шагнула чуть ближе к зеркалу. Оно было не очень большим, и женщина уговаривала себя, что в него уж точно нельзя ее засосать. Она ведь не птица, она человек. Тварь ничего не сможет ей сделать. Роза лишь послушает, что та скажет, и сразу же отправится к Князю. Ведь это достойный повод нарушить его запрет и явиться в замок. Но сначала нужно понять, что от нее хочет порождение эфира.
В зеркале отражалась зеленоватая дымка, посреди которой проступал темный силуэт девушки с точеной фигурой, выступающей грудью, но непривычно короткими волосами. Даже простолюдинки не стригли волосы так коротко. Стрижка была определенно мужской, и это сбивало с толку.
— Кто ты? — нахмурились, спросила Роза. — Как тебя зовут?
— Тем, кто связан с эфиром, называть свое имя слишком опасно. Ты можешь звать меня как захочешь.
— Ты демон?
— Если ты имеешь в виду того милого ворчуна, устроившего сегодня на площади театральное представление — то нет. Я не он.
— Тогда кто ты?
— Я твой друг, Роза. Неужели не ясно? Мне стало больно наблюдать, как наш общий знакомый обходится с тобой. Ты достойна большего, чем быть любовницей, обсуждаемой всем двором.
Роза молчала. А что она могла сказать на это? Солгать о том, что никогда не мечтала стать официальный женой своего повелителя? Солгать о том, что ей хватает того времени, что он уделяет? Солгать, что ее не мучает то, что он не доверяет свои тайны?
— Я могу помочь тебе, дитя моё, — вкрадчиво произнесла тварь, припав почти к самой раме. Как странно было не видеть лица, словно бы его и не было. Словно все это существо состояло лишь из столпа темного дыма, такого же, как и окружающий ее зеленоватый эфир. А в том, что это был именно он, Роза не сомневалась.
— Как ты мне поможешь?
— Ну, дело это будет не быстрое. Придется постараться. Но ведь и цель не так уж проста, не так ли? Правители держав на дороге каждый день не валяются.
— Не за просто так, я понимаю? — Роза прищурилась, пытаясь понять, что же все-таки тварь от нее хочет.
— Все, чего я хочу, никак не связано с твоим возлюбленным. И ничем ему не угрожает.
— Конкретнее, — хмыкнула женщина, вздохнув чуть свободнее.
Убивать ее никто не собирался. По крайней мере сейчас.
— Я предлагаю тебе сделку. Я помогу тебе добиться полного расположения Князя. Сделаю его зависимым от тебя. Он будет исполнять любое твое желание. А взамен…
— А взамен? — хрипло переспросила Дора.
Ее воображение нарисовало слишком желанные картины описанного будущего. От них просто невозможно было отмахнуться.
— А взамен ты заберёшь одну вещь у последней из Алых Маков.
— У Анастасии?
Когда-то давно, ещё в прошлой жизни, Анастасия и Роза были подругами. Бывшая принцесса была младше Доры на три года, но в детстве
это не мешало им весело проводить время, сводя с ума обитателей королевского замка.
