— Красавица проснулась. Сразу видно, у нее за стенкой не храпели, — протянула обладательница говорящего прозвища по имени Лора.
Женщина была одной из немногих, кто остался сидеть при виде принцессы и даже продолжил ковыряться ложкой в запеканке.
— Садитесь, — грозно скомандовал Демир, кивком указывая Анастасии на место справа от себя.
— На будущее, — принцесса откашлялась, ещё раз привлекая внимание. — Меня зовут Анастасия. Можете обращаться ко мне по имени. Но лучше лишний раз этого не делать.
Она бросила высокомерный взгляд на Лору и, пройдя во главу стола, села к Дему, слегка задевая его колено своим.
— Я тебя прощаю, — шепнула она ему на ухо.
Вместо того чтобы выразить радость или хотя бы улыбнуться в ответ, проклятый нахмурился:
— А мы разве ссорились?
— Ох, вот умеешь ты портить всю романтику! — прошипела Анастасия, стараясь говорить так, чтобы присутствовавшие ее не услышали.
В ответ Демир непонимающе поднял брови, словно ожидал каких-либо пояснений.
Анастасия сердито фыркнула и отвернулась, берясь за приборы. Тыквенную запеканку неприлично есть ложкой. Может, хотя бы глядя на нее, простолюдины поймут, как это надо есть.
После завтрака Демир увел учеников из зала. Она надеялась, что он придумал им достаточно заданий, чтобы они сидели тихо и не попадались ей на глаза.
Воробей-перевертыш, впрочем, с ними не пошла и осталась в конце стола.
— Будешь тут сидеть? — недовольно повысила голос принцесса.
Молчаливая покорность во взгляде Анны ее безмерно раздражали. Демир сказал, что Князь не привязал ту к себе, и это хорошо для них, но плохо для голубки. Будто бы сейчас она как неупокоенный дух, не имеющий цели. Будет медленно увядать, сходить с ума.
Впрочем, вчерашние доводы проклятого Анастасию нисколько не разжалобили. Одно дело поставить метки на учеников, чтобы те не разнесли ненароком замок, и совсем другое заклеймить перевертыша. Второе было, по сути, рабством. А ей не нужны были подобные рабыни рядом с ее женихом.
— Мне приказано убрать со стола после того, как все закончат, — робко ответила Анна, не поднимая глаз. — Вы закончили, Госпожа? Я могу убирать?
Принцесса невольно поморщилась. Обращение неприятно резануло слух. Кажется, она слишком привыкла к фамильярности. Впрочем, поправлять голубку она не стала:
— Убирай.
Убедившись, что перевертыш на нее не смотрит, Анастасия вытащила записку из кармана.
Почерк был неровным, словно писали левой рукой, буквы кое-где стёрлись. Она провела кончиками пальцев по тексту, на подушечках остался черный след — уголь.
Странно. Очень странно. Она осторожно наклонилась, пытаясь уловить исходящий от бумаги запах. Записка отчётливо пахла дымом.
Что все это могло значить? Кто ее мог прислать? Первая радость прошла, и стало абсолютно ясно: кто бы это ни был, Демир не имел к этому никакого отношения.
Кто еще был достаточно могущественен, чтобы проникнуть в ее спальню незамеченным и оставить записку? Мысленно ответив на этот вопрос, Анастасия не удержалась и прыснула от смеха. «Серьезно?» — мысленно обругала она сама себя, — «Князь?».
Кажется, ничего более абсурдного в голову ей прийти не могло.
Чтобы избавиться от дурных мыслей, принцесса решила прогуляться. Лошадь по кличке Красавица была выпущена из стойла и щипала траву почти у самых крепостных стен.
Анастасия редко ездила верхом и совершенно не умела седлать животное. На Красавице не было даже уздечки. Но, видимо, она сегодня была действительно немного не в себе, потому что подошла к животному и погладила, как учил Дем.
Лошадь подогнула передние колени, а затем задние, позволяя принцессе на себя взобраться.
Анастасия громко вскрикнула, когда та поднялась и мягко выгнула спину. Держась прямо за бока ногами, девушка с трудом удерживала равновесие.
Красавица осторожно переставляла ноги, не делая резких движений. Очевидно, она понимала, что сегодня ей достался совершенно бестолковый наездник.
Ехать верхом было здорово. Даже лучше, чем когда Анастасия каталась на лошади вдвоем с Демиром. Без седла было приятно чувствовать тепло лошади, ее дыхание, пластику, движение мышц.
Чуть осмелев, девушка слегка надавила ногами на бока:
— Давай к воротам!
Красавица послушно двинулась в указанном направлении.
Ворота, как обычно, были открыты. За ними располагались покрытые выжженной травой степи.
— Прокатимся?
Это было определенно плохой идеей. Дем с ума сойдет от беспокойства, если узнает, что она уехала.
Впрочем, тут же подумалось о том, что, возможно, он даже и не заметит ее отсутствия. Эта мысль неожиданно разозлила и заставила еще сильнее ударить по бокам.
— Вперед! — скомандовала Анастасия, устремляясь вдаль.
Лошадь пустилась галопом, принцессе пришлось припасть к широкой шее и силой вцепиться в гриву, чтобы не упасть. Удерживать равновесие с каждой минутой становилось все сложнее, да еще и промеж ног все стало наливаться огнем от боли. Кажется, она явно переоценила свои способности к верховой езде.
— Тише, тише… — просила она Красавицу, но та будто не слышала.
Чтобы хоть как-то остановиться, девушка резко дернула ее за гриву. Лошадь встала на дыбы, сбрасывая принцессу себя. Падение было жестким. Анастасия кубарем покатилась по сухой траве, задевая головой попадающиеся камни.
Как ни странно, сознания она не потеряла. Эфир, отзываясь на страх, мгновенно скользнул в ее сердце. Голова тут же перестала кружиться, мышцы болеть. Боль словно смыло теплой волной. Чувство легкости и эйфории мешали сосредоточиться, но Анастасия прекрасно понимала, что
как только Эфир уйдет, ощущения снова вернутся, да и притом с удвоенной силой. Стоило до этого времени вернуться домой и найти Дема, чтобы он ее вылечил. Девушка осторожно поднялась на ноги.
Красавица метрах в двадцати от нее щипала траву, виновато поглядывая на принцессу.
— Обратно пойдем пешком! — заявила принцесса в ответ на виноватый взгляд.
Все-таки, каким бы плохим ни был Эфир, была от него и существенная польза. Лучшего обезболивающего мир еще не придумал.
— Идем! — махнула она рукой лошади. Та не двинулась с места.
— Четверо Милостивые! — Анастасия подошла к животному и шлепнула по крупу. — Домой!
Красавица наконец отмерла, но пошла, почему-то, совсем не в ту сторону.
Принцесса хотела было снова возмутиться, но вдруг поняла, что после падения понятия не имеет, в какую сторону нужно идти.
Безжизненная степь выглядела одинаково по всем направлениям, а замка на горизонте не было видно.
