Она опустила закатанные рукава платья, надела все свои кольца и браслеты, а шофёр накинул на неё шикарное меховое пальто.
– Спокойной ночи, молодой человек, – сказала на прощанье женщина. – Я давно не получала такого удовольствия. Было так приятно. Просто прелесть!
И она вышла из кафе и хлопнула дверцей своего шикарного автомобиля.
– Неплохие пончики, – сказал Габби, когда машина тронулась. – Что правда, то правда.
– Ещё бы, – сказал Гомер. – Угощайтесь.
Они стояли и смотрели, как пончиковый автомат продолжал равномерно выбрасывать пончики. Десять… двадцать… тридцать… пятьдесят…
– Пожалуй, довольно, – сказал Гомер. – Если не хватит тем, кто придёт после конца сеанса, сделаем ещё. А пока надо выключить.
И он нажал кнопку со словом «Стоп». Раздался щелчок, но больше ничего не произошло. Машина не остановилась. В её нутре продолжали штамповаться колечки из теста и падать одно за другим на противень с горячим маслом. Там они продолжали подрумяниваться с одной стороны, автоматически переворачиваться на другую, и готовая продукция продолжала выталкиваться в жёлоб и аккуратно скатываться по нему в пончикоприёмник.
– Интересно, – сказал Гомер, – что такое? Я ведь нажал правильно.
Он снова надавил на кнопку «Стоп», и снова ничего не произошло: автомат продолжал своё дело – автоматически выбрасывал пончики.
– Может, я не туда прикрутил что-нибудь? – сказал Гомер, – И получилось наоборот?
– Попробуй нажать на «Пуск», – предложил Габби. – Наверно, тогда она остановится.
Гомер последовал его совету, но и это не помогло: автомат по-прежнему автоматически выталкивал пончики и делал это с завидной равномерностью часового механизма.
– Ничего, продадим и эти, – сказал Гомер. – Но всё-таки лучше я позвоню дядюшке Одиссею.
Гомер попросил парикмахерскую и, пока ждал ответа, насчитал ещё ровно тридцать семь пончиков, скатившихся по жёлобу в ящик.
Наконец на другом конце провода подняли трубку, и Гомер услышал голос:
– Алло! Марикпахерская… то есть я хотел сказать – парикмахерская…
– Здравствуйте, шериф, – сказал Гомер, – Это Гомер Прайс. Я хочу поговорить с дядюшкой Одиссеем. Можно?
– А он как раз играет в карты. Сейчас его ход. Ему что-нибудь передать?
– Ага, – сказал Гомер. – Я нажал в автомате кнопку «Стоп», а он продолжает делать колечки из теста, и они падают одно за другим на противень с горячим маслом и продолжают подрумяниваться с одной стороны и после переворачиваться на другую, а потом их выталкивает в жёлоб, и они скатываются по нему в ящик. И никак его не остановишь!
– О’кей, – сказал шериф. – Не тради клубку… то есть не клади трубку, я сейчас ему всё скажу…
Гомер посмотрел через плечо и сосчитал ещё ровно двадцать два новых пончика, скатившихся по жёлобу, пока не услышал снова голос шерифа, который говорил:
– Алло, ты слушаешь? Он сказал, что сейчас придёт. Только закончит этот кон.
– Хорошо, – сказал Гомер. – Спасибо, шериф. До свидания.
Уже весь подоконник был заставлен пончиками, и теперь Гомер и Габби носились по кафе и раскладывали новую продукцию по тарелкам и подносам, а когда и там не хватило места, начали загружать прилавок.
– Да, что-то очень много, – сказал Гомер. – Никогда такого не было.
– Ещё бы, – ответил Габби. – Я насчитал семьсот семьдесят семь пончиков и бросил. А это было уже минут пять назад.
Снаружи, перед витриной кафе, начали собираться люди, и кто-то сказал, что пончиков тут, наверно, в пять раз больше, чем населения в городе Сентерберге, и что интересно, как собирается этот хитрец Одиссей все их продать и кому.
Правда, время от времени кто-нибудь входил в кафе и покупал два-три пончика, чтобы съесть их тут же, и штук десять-двадцать, чтобы взять домой, но пока он это делал, машина выдавала ещё раз в тридцать больше.
К тому моменту, когда дядюшка Одиссей и шериф, с трудом протолкавшись через толпу, вошли наконец в кафе, это было уже не кафе, а склад пончиков! Пончиковое царство! Они лежали повсюду: на подоконнике, на тарелках и подносах, на полках, на прилавке… И не в один ряд, а в десять, пятнадцать, двадцать рядов и этажей!
А новые пончики всё продолжали скатываться по жёлобу в ящик с завидной равномерностью часового механизма.
– Ой, дядюшка Одиссей! – закричал Гомер. – Ой, шериф! У нас тут не всё в порядке!
– Я это вижу, чтоб меня поколотили! – сказал дядюшка Одиссей.
– Это может на самом деле случиться, – сказал шериф, – когда твоя Агнесса вернётся домой… Впрочем, очень неплохие пончики, а? Только вот что ты с ними будешь делать?
Дядюшка Одиссей застонал.
– О боже! – проговорил он. – Что скажет Агнесса? Мы ведь их ни в жизнь не продадим!..
И тут мистер Габби, который с прихода дядюшки Одиссея не сказал ещё ни слова, перестал укладывать пончики и произнёс:
– Знаете, что вам нужно? Вам нужна хорошая реклама. Человек, умеющий делать рекламу. Поняли меня? У вас есть пончики, а значит, вам необходим рынок сбыта. Так? Чтобы спрос сравнялся с предложением. В этом всё дело.
– Правильно! – закричал Гомер, хотя половины не понял. – Мистер Габби прав. Нужен этот… рынок сбыта. Знаете, кто такой мистер Габби? Он мистер Сандвич, рекламный человек! Он может ходить по всему городу и созывать покупателей. Только надо повесить на него два плаката – спереди и сзади… Чтобы все видели.
– Считайте, что вы уже на работе, мистер Габби, – сказал дядюшка Одиссей.
И тут же они быстро написали на картоне два объявления о продаже пончиков и засунули между ними мистера Габби, после чего тот сразу сделался мистером Сандвичем. А ещё одно объявление было вывешено в витрине кафе. Огромные буквы гласили:
РАСПРОДАЖА ПОНЧИКОВ!
А тем временем нутро автомата продолжало выделывать колечки из теста, и они падали одно за другим на противень с горячим маслом; там они подрумянивались с одной стороны, потом переворачивались на другую, и готовые хрустящие пончики с завидной равномерностью часового механизма продолжали скатываться по жёлобу в ящик пончикоприёмника.
– Вся моя надежда на этого мистера Сандвича, – сказал дядюшка Одиссей, горестно покачивая головой. – Иначе бедная Агнесса упадёт в обморок… или не знаю что будет.
Шериф отправился на улицу поддерживать порядок – такая там собралась уже толпа, и все толкались, чтобы лучше увидеть, как новые и новые пончики выскакивают из автомата и как их укладывают штабелями на столах и стульях, на прилавке и подоконнике.
