— Ты с ума сошел! — орала она без приветствия и "как дела, дорогой?".
— Наоборот. Вменяем, как никогда. — Я покосился на папку с фотографиями на краю рабочего стола. Григорий принес ее утром. Лично. Не позволив Лиле взглянуть даже глазком на содержимое.
— Я на тебя заявление в полицию напишу! И на всю твою шарашку тоже! Совсем охренел?!
— Так понимаю, фотографии ты уже видела, — я не спрашивал. В этом не было необходимости. Тон Дианы говорил сам за себя.
— Это вмешательство в чужую личную жизнь! — взвизгнула она.
— Она у тебя интереснее, чем кино. Плетка, наручники. Твоему юристу, кстати, неплохо было бы заняться спортом. С таким животом он скоро сможет видеть своего младшего только в зеркале.
— Ах ты, сволочь! Да я…
Уже зная, что будет дальше, я положил телефон на стол и продолжил свою работу.
Как и ожидалось, из динамика еще пару минут сыпались угрозы и эпитеты разной степени цензурности. Будь Диана такой же находчивой в нашей кровати, возможно, развод случился бы гораздо позже. Некоторые сравнения так и отвлекали от дел.
Но ее пыла надолго не хватило.
Когда в трубке, наконец, повисла пауза, я снова взял телефон и уже без помех расставил все точки над "i".
— Раз выговорилась, слушай теперь меня. У Кира в ближайшее время появится новая мать. Заботливая и любящая. Если у тебя осталась хоть капля совести, ты больше не будешь портить детство нашему ребенку.
— Но я… — Диана попыталась вставить свои пять копеек.
— Лучше всего исчезни! — я не позволил ей и вякнуть. — Найди себе нового идиота. Выйди замуж и начни новую жизнь. Обо мне тоже забудь. Я не дам тебе ни рубля. Ни сейчас, ни позже.
— Эд, не надо…
— Но, если попытаешься снова шантажировать, — пришлось опять перебить, — или мешать Киру жить нормальной жизнью, все фотографии и видео мигом окажутся в интернете. О том, к чему это приведет, думаю, пояснять не нужно. Карьере твоего дружка наступит конец. А тебе останется только две дорожки — в порно или на панель. Доступно?
— Эд, пожалуйста… — в динамике послышался всхлип.
— Я благодарен тебе за Кира. Папка остается при мне. На этом расчет закончен.
— Ты не можешь так со мной…
Вместо угроз в ход пошли обиды. Вполне предсказуемо. Стандартная практика, на которую я раньше велся и открывал кошелек.
Теперь внутри ничего даже не дернулось. Я помнил, как тепло Лена смотрела на Кира и с каким обожанием он глазел на нее и помогал разгружать вещи. Если для счастья моего сына нужно было стать последней скотиной, я был готов.
— Пожалуйста. Умоляю тебя… — Диана все не прекращала.
Отработанный за годы алгоритм раскулачивания было не остановить. Он, как маховик гигантских часов, только набирал обороты. Но мне впервые стало похер.
Как она будет жить? Что мой сын будет думать о скряге-отце? Имею ли моральное право рвать насовсем с женщиной, которая выносила моего ребенка? Старые вопросы все еще были актуальны. Только больше не цепляли. Выгорели от сравнения с другой жизнью.
Даже не думая прощаться, я нажал на кнопку "отбой" и занес Диану в "черный список". Кардинально и чтобы уж наверняка.
Ей больше не было места нигде! И никакое случайное СМС или пропущенный вызов не должны были встать между мной и другой женщиной. Самой желанной, самой лучшей и нужной.
* * *
Как показали события следующих дней, мозгов у Дианы хватило. В суд на меня так никто и не подал. Лаевского тоже больше не беспокоили. Жизнь постепенно приходила в норму.
В моей берлоге обживалась любимая женщина. Расширяла наше скупое мужское меню, учила двух юных головорезов переходить через дорогу и наводить порядки в детской комнате.
Двое моих сыновей осторожно присматривались друг к другу. Иногда ругались, иногда бросались машинками, но каждый вечер, словно сросшиеся близнецы, вместе смотрели мультики и засыпали один у другого на плече.
Я честно пытался привыкнуть. Но не привыкалось. Каждое утро открывал один глаз, потом второй. Подтягивал к себе поближе упругую попку жены и на ощупь со стонами и ласковым шепотом проталкивался в свою новую сладкую реальность.
Могло ли такое наскучить? Вряд ли.
Смог бы прожить так до последнего вздоха? Запросто.
Эпилог.
"Счастливая женщина — любимая женщина".
Энциклопедия женской мудрости
Лена.
Два месяца после свадьбы.
Это было какое-то дежавю. Лето сменилось осенью. А я снова поднималась в лифте на девятнадцатый этаж знакомого бизнес-центра.
На этот раз одна. Никакие симпатичные амбалы не заглядывали в кабину. Никто не сканировал меня внимательным взглядом. Лишь девушка-администратор на ресепшене с завистью глянула на обручальное кольцо. И все.
Хорошо, что в самую первую поездку я не была такой удачливой. Впрочем… Быстро осмотревшись по сторонам, я убедилась, что камеру все еще не поставили, и полезла под юбку. Трусы лучше было снять заранее. Эти новые, на резинке, сами не спадут. А в моей ситуации любая заминка…
Додумать я не успела. Лифт звонким "дзынь" сообщил, что поездка подошла к концу, и пришлось запихивать белье в сумочку. Шустро. Как на пожаре.
В спешке я чуть не выронила небольшую картонную коробочку. Рука в самый последний момент подхватила ее, но вот положить назад в сумку я уже не успела. Взгляд бдительной Лили окатил с головы до ног, и стало не до суеты.
— Добрый день, к боссу? — на губах секретарши Басманского расползлась довольная улыбка.
— Здравствуй. Он не занят сейчас? — Мой голос неожиданно сел и пришлось откашляться.
— Найдет время. — Глаза Лили хитро сверкнули, когда она заметила то, что я держала в своей руке, а аккуратный круглый животик, казалось, стал больше.
— Тогда я на минуточку к нему?… — неуверенно произнесла я, словно не законная жена, а все та же временная замена.
— Можете не спешить. — Секретарша кивнула в сторону двери, а потом подняла трубку и четко, звонко сказала кому-то: — Нет, Эдуарда Павловича нет на месте. И сегодня уже не будет. Да, точно. Завтра? Я не знаю. Не могу обещать. Звоните на следующей неделе.
От последнего предложения мои щеки вспыхнули, и нога в туфельке на тонкой шпильке чуть не поскользнулась на гладкой плитке. Спасли руки. Сильные, мужские, знакомые. Они подхватили прямо перед падением и расплющили меня на широкой груди.
— Ты под дверью, что ли, стоял? — я ткнулась носом в отворот рубашки и зажмурилась от удовольствия. Полдня не виделись, а уже соскучилась. Совсем беда.
— Конечно, — раздалось грозно. — Стоял и ждал, когда придется тебя спасать.
