От этого "чух-чух" наверняка можно будет сойти с ума. Заработать еще большую зависимость. Но стремно почему-то не было.
Знал, что нельзя. Лена предупреждала, что таблеток никаких не пьет. А уговаривать свою женщину пихать в себя всякую отраву у меня и мыслей не было. И все равно хотел… хотя бы попробовать, как это с ней.
Пусть всего минуту…
Прочесть по лицу своей королевы эмоции.
Увидеть, как темнеет радужка глаз, когда буду проталкиваться в нее по самые помидоры.
Как кусает губы, пытаясь сдержать совсем не королевские стоны.
И подается навстречу. Сама. Жадно насаживаясь на член. Кожа к коже.
* * *
В общем, к Лениному приходу накрутил я себя обстоятельно. Хоть было шли ей сообщение, чтобы трусы прямо в лифте снимала. Не первый раз, в конце концов!
Возможно и послал бы. С фотографией того, кто очень сильно ее ждет и одеревенело жаждет общения. Но Лена спасла нас обоих сама.
Дожидаться второго пришествия не пришлось. В начале двенадцатого домофон сообщил о гостье, а спустя пару минут я уже стягивал с нее блузку, мял грудь и пробовал на вкус сладкие губы.
Сразу. У порога. Без "привет" и "как дела в саду". Не до того было!
К счастью, всевышний послал мне правильную женщину, и требовать чашечку кофе перед палочкой секса Лена не стала.
— Маньяк сумасшедший, — рвано произнесла она прямо в рот, но не оттолкнула. Позволила и бюстгальтер снять, и зацеловать свои бархатные упругие полушария, и звонко шлепнуть себя по заднице.
— Скажи спасибо, что встречать не пошел. — Я втянул в рот один сосок. Отпустив, подул на влажную розовую вишенку. — В лифте уже бы кувыркались.
Лена зашипела, и вместо благодарности просунула руки под мою футболку.
— Не представляю, как ты сдержался. — Острые ноготки заскользили вдоль позвоночника от лопаток к пояснице. Больно! Игриво! Так что яйца приподнялись, а каменный член требовательно уткнулся головкой в резинку домашних брюк.
— Сучечка!
Терпение летело в трубу. Микроскопическая собачка на узкой юбке выскальзывала из пальцев, а эта бессердечная феечка издевалась.
— Я тебя сейчас в ногу изнасилую, если не снимешь эту долбанную юбку. Неужели так сложно было нацепить платье или что-нибудь свободное?
— И позволить тебе взять меня прямо на коврике возле двери?
Острые зубки коснулись мочки. Больно куснули. А потом Лена убрала мои пальцы со своей молнии и сама расстегнула юбку.
Как стриптизерша! Плавно. Не отводя взгляда от моих глаз, будто увидела там что-то новое.
— Я тебя везде оттрахаю. Ничто не спасет.
Сил не было терпеть. Да и как бы я смог удержаться, когда она такая? Глаза блестят, губы зацелованные алеют. На теле кроме чулок только кружевные трусы. Черные, но такие прозрачные, что была видна она сама. Гладкая, голенькая как девочка. И, наверняка, уже мокрая.
От этих мыслей рот заполнился слюной. Меня как месяц не кормили, а тут сразу торт показали. Дважды пришлось сглотнуть. Не спасло. Смотрел и захлебывался.
— Прости, маленькая. Без коврика никуда.
Совсем не соображая, я прижал свою королевну к двери. Опустился на колени и сдвинул в сторону тонкую полоску трусов.
От желания аж руки подрагивали. Совсем с катушек слетел. Никто ж не торопил. В сексе тоже не отказывал, а стоило увидеть розовые лепестки, вдохнуть… накрыло окончательно.
— Эд, подожди… — Лена попыталась прикрыться. Свести ноги.
Как первый раз. Ей богу!
— Я тебя языком немножко потрахаю. Так? Потом пойдем в кровать.
Снова заставил расставить ноги пошире и жадно лизнул свою феечку. Горячую, вку-у-усную, и такую влажную, будто у нее там пробоина образовалась, и нужно срочно заткнуть течь.
Соскучилась моя девочка. Взмокла от радости. Надо было все-таки у подъезда встречать и в лифте заламывать.
— Может, вначале в душ… — пискнула она и тут же прижала мою голову к себе поближе.
"И в душе тоже. Обязательно!" — мелькнуло у меня в голове.
Член, подтверждая мысль, резко дернулся. А потом не осталось больше никаких других идей и фантазий. Была лишь одна… прямо перед носом, подпухшая от желания, блестящая от сока и очень нежная… норка моей погибели.
Кого было больше, слюны или смазки, я так и не разобрался. Извилины больше не работали. Выпрямились все, наверное, от возбуждения.
Действовал на одних инстинктах.
Вылизывал. Настойчиво, быстро.
Посасывал клитор. Тугой как маленькая мармеладная конфета.
Кончиком языка изучал все изгибы, все чувствительные уголочки.
Толкался языком в глубину. Туда, где было тесно и горячо как в аду.
Вдыхал через раз.
Загибался от вкуса, стонов, самого роскошного вида на земле.
И готов был кончить в штаны как пацан.
Нереально эта женщина на меня действовала. Невозможно было ею насытиться. Скромница моя с мокрыми трусами и испуганным взглядом.
"Не знаешь, маленькая, что с тобой происходит? Не понимаешь, как все это действует?" — так и хотелось спросить вслух. Только и у меня самого не было ответа.
Оно само. Будто эту женщину под меня делали, а меня под нее. Все насечки совпадали. Мой дебильный характер и ее терпение. Мое постоянное желание и ее готовность. Моя неумение сдавать назад и ее удивительная способность противостоять, мягко, по-женски, приручая меня как дурного щенка.
Не хотелось так никогда других. Не рвало крышу от желания делать приятно, забив болт на чистилище в штанах. А с ней…
Целовал ее сейчас, трахал языком и губами, а самого вставляло круче секса.
Лена. Леночка. Сладкая. Настоящая.
Такая правильная, такая открытая и только моя.
Вот не зря про баб говорят, что они ведьмы, и, если накаркают, то все.
С ковриком в коридоре у нас так и случилось. Напрасноо Леночка про него ляпнула. Может, и проскочили бы до следующей станции у дивана. Она, счастливая, довольная. Я готовый к первому настоящему раунду. И удобное мягкое сиденье, на котором можно было хоть всю Камасутру повторить.
Но слово не воробей.
Не получилось у нас от двери отойти, как ни пытались. Лена на своих двоих вообще двигаться не могла. А я на трех только с колен смог подняться.
И все! Глянул на нее. Кровать, диван, кресла… Какое там? Мебель осталась за бортом.
Что может быть красивее пульсирующей под языком бархатной розовой киски? Ничего! Я точно знал. Проверено — перепроверено. Раньше. А сейчас… Посмотрел в широко распахнутые глаза только что кончившей женщины… Влажные, не способные сфокусироваться ни на чем, шальные. И снова как в омут с головой ушел. Жак Ив Кусто хренов.
