Глава 19. Между женщиной и бабой
"Никто так не портит мужиков, как их бывшие".
Энциклопедия женской мудрости
Эд.
Фееричное окончание обеда помогло напомнить одну истину: сколько бабу ни трахай, впрок не натрахаешься. Особенно, если она выглядит как царица, ведёт себя как монашка и скачет на члене как элитная проститутка.
Не то, чтобы я такими пользовался, но Леночка точно была бы элитной. Люксом, которым ни с кем нельзя делиться. А только ублажать, поддерживать любую инициативу и пытаться не сдохнуть от перевозбуждения.
Вчера на парковке я как раз чуть не сдох. Дважды! Первый — когда моя сладкая феечка устроила неожиданные, танцы на коленях. Второй — на заднем сиденье Порша, когда на танцпол выбрался уже я сам.
Сейчас, на работе об этом даже вспоминать было нельзя. Соврал я, что с молодости так не отрывался. Тот быстрый перепих в восемнадцать — двадцать ни в какое сравнение не шел с тем, как мы вчера раскачали машину.
Тренажёрный зал был не нужен. И торт, и жирный стейк — все как в печи перегорело. Моему начбезу потом пришлось полдня в пене носиться, чтобы раздобыть записи с камер и удалить всю красоту.
А ведь все равно надолго не спасло. Вечером, уработавшись в хлам, я забрал Кира. Приехал домой. Поужинал. И снова захотелось… притиснуть её, как вчера к матрасу, развести красивые ножки и слететь с катушек третий раз за день.
Желание было настолько сильным, что выносило из головы все другие мысли. Почти не помнилось, как горячая и податливая, Леночка лежала у меня не груди. Как мурлыкала что-то о контракте, о том, что все глупо, и денег ей больше никаких не надо. Как целовала меня жадно. Будто не было двух раундов. И заглядывала в глаза.
Совсем не как оттраханная до бессознательного состояния женщина. Иначе. Внимательно, напряженно. Словно хотела там что-то увидеть.
Этот взгляд её и слова вспомнились только сегодня. Часы на руке намекали, что наступило время обеда. Моя машина стояла на парковке возле бизнес-центра, а на столе лежало заявление об увольнении.
Такое смешное. Написанное от руки. Без единой помарки, с идеальным наклоном. Будто и правда что-нибудь значило.
Дурочка моя правильная. Вот, вроде, и умная, а все равно глупости творила. Недоверчивая как маленький дикий зверек. Ни миска, ни тепло не превратили в домашнюю. А превратить… Тут я сам от себя прифигел, но превратить хотелось.
Странное для меня это было желание. Непривычное. Вроде переболел уже заразой под названием "серьезные отношения". Привился, можно сказать. А с Леной… Как с первой встречи все через пень-колоду пошло, так и не останавливалось.
"Обедов" неожиданно стало мало. Шерстяная кофта, как заложник, теперь поселилась в моей квартире. И на кровати невозможно было спать, не вспоминая, и не представляя…
Ее, разомлевшую после близости. С блестящими глазами. С улыбкой как у девочки. С волосами, разметавшимися по подушке, и пахнущими так, что хотелось не просто трахнуть, а пометить всеми возможными способами.
Чтобы никто больше зариться не посмел. Моя. И точка.
* * *
Так, в мыслях о том, что за ерунда со мной происходит, я дожил до конца обеда. Ирка, которая снова заменяла Лилю, спасла помирающего от голода босса кофейком с бутербродами. Отдел маркетинга "порадовал" новым рекламным бюджетом.
Вместо снятия стресса я выкричался на двух идиотов-технарей. Вместо сладких поцелуев полюбовался банковской выпиской. Кое-как работа налаживалась даже без уже привычной физической нагрузки.
Осталось спокойно дотянуть до вечера. Забрать Кира, и вместе придумать, как и под каким предлогом выкрасть Леночку из своего убежища на выходные. Пусть и с дитем.
Но планы на то и планы, чтобы периодически какая-нибудь скотина ставила на них крест.
Когда до конца рабочего дня остался всего час, в офис ко мне пожаловала неожиданная гостья. Не привыкшая пока держать оборону до последнего патрона, Ира пропустила эту женщину в мой кабинет. Занятый важным разговором, я не сразу заметил постороннего.
А потом дверь со стуком закрылась, и выставлять бывшую жену без скандала оказалось уже слишком поздно.
Каким местом я думал, решив жениться на Диане? Нет, неправильный вопрос. Чем думал, как раз было ясно. Длинные ноги, высокая грудь любимого мужского третьего размера, лицо невинного ангела. И ни капли силикона.
Королевам красоты до нее было как до луны. Другие мужики слюной исходили, когда смотрели на мою бабу. Но нафига нужно было тянуть всю эту красоту в ЗАГС? Вот тут с моей стороны был проеб. Серьезный такой! Размером с гигантскую дыру в бюджете и армии уничтоженных нервных клеток.
К сожалению, понять, во что вляпался, получилось не сразу. К тому времени Диана уже носила под сердцем Кира, и вместо развода мне приходилось контролировать, чтобы эта идиотка не наделала глупостей.
Сейчас от вида разодетой, как на показ мод бывшей жены в штанах ничего не дернулось. Я смотрел на одну из самых красивых женщин северной столицы и видел обычную тупую бабу.
Ту, которая так тряслась над формой своих сисек, что не позволила сыну попробовать грудного молока. И так волновалась из-за расплывшейся задницы, что спустя месяц после родов стала пропадать в модном фитнес-центре вместо того, чтобы качать орущего от колик малыша.
Как там было про павлинов? Даже под цветастым павлиньим хвостом прячется обычная куриная жопа*? Все так.
Лаевскому пришлось хорошо потрудиться, чтобы освободить мою квартиру от ненужного жильца. Оставить все, как есть, и банально урезать жене расходы, было бы дешевле и проще. Но точно так же как когда-то меня накрывало от этой женщины, теперь от нее тошнило.
Диана не заслуживала такого пацана как Кир, а он не заслуживал ледяной мамкиной любви. Как бы судья ни пыталась нас примирить, итог дела был ясен заранее. Диана не стала разыгрывать несчастную молодую мать. Возможно потому что не знала, что это вообще такое. А я не экономил на средствах.
После решения о разводе открыть филиал своей компании в Москве я уже не смог. На него не осталось ни денег, ни времени и ни сил. Но не было и сожаления. Лишь злость, что нельзя приплатить еще и сослать бывшую супругу куда-нибудь подальше. Навсегда.
— Дорогой, ты настолько рад меня видеть, что зубами скрипишь?
Не дождавшись предложения сесть, Диана устроилась сама. На кожаном диванчике у стены. Подальше от меня и поближе к выходу. Инстинкт самосохранения работал безотказно.
— Предлагаешь обняться? Я могу. Руки так и чешутся обнять твою шею.
— Басманский, годы над тобой не властны. Все такой же грубиян, каким и был в молодости.
— Все для тебя, дорогая.
Сжать тонкую шеи и правда хотелось. Хотя бы до легкой асфиксии, чтобы увидеть на холеном лице бывшей какую-то настоящую эмоцию.
