— Даньку? — Вторая конфета попала в рот.
— Это ведь была сперма Эда. Как ты ее получила?
— А тебе обязательно все нужно знать? — послышался вздох. — Информация конфиденциальная. Я тебе и про Эда потому не говорила. Ждала, когда сама выяснишь.
— Лиза, как ты это провернула?! — мне уже было не до конфиденциальности и не до секретов. Я спала с отцом своего сына. Сегодня чуть не призналась ему в любви. И уже успела раскатать губу на настоящие отношения.
Идиотка, конечно. Кунилингус все же не признание. Но и совсем слепой я не была.
— Пожалуйста, расскажи мне правду. — Не в силах держаться, я перебралась в кресло возле Лизы и взяла ее за руку.
Не представляю, как бы подействовал отрицательный ответ на мою потрепанную за день нервную систему. Вероятно, без крепкого успокоительного я бы не смогла покинуть медцентр.
Но Лиза заговорила. Сама. Иногда косясь на дверь и все же не останавливаясь.
— У его жены были проблемы с беременностью. Самостоятельно не получалось, и тогда она обратилась к нам. Где-то за год до тебя. Мы, как и положено, провели все анализы. Провели гормональную подготовку, забор яйцеклеток жены и спермы мужа. — Лиза ненадолго прервалась. Крепко сжала мою руку. А затем продолжила: — Обычно остаток спермы утилизируется сразу. Одна женщина. Один мужчина. Одна процедура. Но гарантия успеха… Она не сто процентов. У нас приличный центр, мы не лжем своим клиентам.
— Я не забыла. Тридцать — сорок. — Тут же вспомнила, как сама радовалась, что удалось забеременеть с первого раза. Наивная такая, счастливая. Думала лишь о том, как здорово, что не придется еще раз выкладывать сумасшедшую сумму.
— Да. И такие, как ты, у нас не все. Некоторым приходится подбирать другие методики или проводить повторное оплодотворение. — Лиза кивнула. — Когда у нас нет уверенности, что получится с первого раза, или могут возникнуть проблемы с супругом… Мужчины в некоторых вопросах очень мнительны и не хотят проходить процедуру забора спермы еще раз. На такие случаи с согласия клиента мы замораживаем образцы в жидком азоте. Обычно сразу два.
— И Эд оказался именно таким мужчиной. — Не нужно было смотреть в зеркало, чтобы знать, что мои щеки пылают. Я даже представить себе не могла Басманского с пластиковым стаканчиком для эякулята. А уж чтобы уговорить его принести стаканчик заполненным… Космос.
— У его жены было два аборта до брака. Как думаешь, мы делали ставки? — Лиза хладнокровно вернула меня на землю. — То-то же. И, в общем, мы не прогадали. Удача улыбнулась ей лишь во второй раз. Один мальчик. Эталонная работа.
— А второй образец? — я сама не заметила, как затаила дыхание.
— По договору мы храним образцы столько, сколько платит клиент. Недешевое удовольствие, скажу тебе честно. Но до трех месяцев беременности оплата производилась исправно. Диана оплачивала хранение сама. У нас здесь. После осмотров.
На лицо Лизы неожиданно набежала тень. Уголки губ опустились вниз.
— А после все прекратилось, — продолжила она сама.
— Что-то произошло?
Будто говорим о моей беременности, сердце забилось, как у зайца. Кого-кого, а Лизу сложно было чем-то пронять. Слишком многое она видела за годы своей работы.
— Эта идиотка захотела сделать аборт, — сухим голосом произнесла подруга. — До нее дошло-таки, что мечта стала явью, и куриные мозги не справились с радостью.
— Что? — я ушам не поверила.
Лиза закрыла глаза и тряхнула головой.
— Я в таком шоке была, когда узнала… Ко мне она на консультацию идти не решилась. Пошла к Павлову, нашему самому молодому врачу. А тот, недолго думая, связался с мужем. Благо все контакты в анкетах есть.
— И врач… — я прижала пальцы к щекам.
— Как повел себя твой ненаглядный, думаю, рассказывать не нужно. — На губах Лизы снова появилась улыбка. — Стены тряслись несколько часов. Всех посетителей от кабинета Павлова пришлось эвакуировать. Техничка и та со шваброй соваться боялась. Досталось всем! Лиля, секретарша Басманского, потом неделю к нам как на работу ездила. Презенты разносила, чтобы в суд на ее босса не подали.
Представить бушующего Эда было легко. С его темпераментом странно, что медцентр вообще устоял. Сложнее оказалось представить его в роли мужчины, чья жена хочет отказаться от их общего ребенка. Об этом даже думать было больно. Красавчик Кир мог не появиться на свет…
От таких мыслей переносицу начало ломить и глаза тут же заболели.
— После скандала они перестали платить за хранение спермы. Так? — Я как могла пыталась взять себя в руки.
— Да.
— И вы ее не утилизировали.
— Девочка моя, ты хотя бы знаешь, какая у нас в стране ситуация с донорством спермы? — Лиза снова откинулась в кресле. — Хорошая сперма дороже бриллиантов! А у твоего Эда она не просто хорошая была, а как у наших дедушек! Концентрация около сотки! (млн/мл — прим. автора). При том что сейчас и пятнадцать считается нормой.
От такого комплимента я не удержалась и нервно хихикнула.
— Да-да! — Лиза заметила мою реакцию. — Потому никакой утилизации не было. По договору, в случае нарушения сроков оплаты, центр сам решает, как поступить с материалом. Обычно уничтожаем. До Басманского в банк еще ни разу ничто не уходило. Но губить его живчиков было преступлением.
Глава 17. Все девочки делают это
"Склонность к рефлексии и ПМС
— две главных женских беды".
Энциклопедия женской мудрости
Лена.
После разговора с Лизой в себя я пришла нескоро. Подруга, конечно же, попыталась поддержать как могла. Впихнула в меня полкоробки конфет. Но ни "Вишня с коньяком", ни еще сто грамм чистого коньяка сверху не помогли.
Захмелеть не удалось. Расслабиться тоже. Сплошной перевод продукта.
Единственное, с чем повезло, дорога домой прошла незаметно. Странно, по-собачьи подернув носом, немолодой мужчина уступил мне место в метро. А потом в автобусе молодой парень укрыл от толпы своими широкими плечами.
Я не просила и не возражала. Понять не могла. Даже на девятом месяце беременности, с огромным пузом, такой заботы не было. Но, как только открыла дверь своей маленькой квартирки, резко стало не до дорожных загадок со старыми обидами.
Возле коврика у шкафа-купе стояли детские кроссовки, мои домашние тапочки и машинка с подъемным краном. На тумбочке чуть дальше лежала массажная расческа, еще одна машинка и стопка дисконтных карточек.
В шкафу, в тумбочке, на стенных полках и даже в ванной наборы вещей не отличались. Что-то мое, что-то Данькино и игрушки. Дешевые, простые, которыми порой радовала своего малыша, чтобы хотя бы один из нас улыбался.
