— Минуту хотя бы. Прошу!
— Нам нужно идти.
Я попыталась осторожно, не привлекая внимания сына, вырваться. Не стоило Даньке знать тонкости отношений мамы и этого чужого дяди. Бог меня, дуру влюбленную, уберег тогда — пробирку вместо законного мужа послал. Будущее без балласта мне и сыну подарил.
— Я ведь приехать хотел. Пару раз даже в машину садился. Все ломал голову: простишь или не простишь.
— Спасибо, что не приехал.
— А ты похорошела. Такая красивая. Мужики шеи сворачивают. Пока наблюдал за вами здесь, думал, от ревности помру.
Он, совсем как в старые времена, погладил меня по щеке. Убрал за ухо прядь волос. Будто и не было ничего. Ни измены, ни тяжелой беременности, во время которой только Лизка и спасала, ни трех лет в одиночестве на пособие да на жалкую зарплату.
— Еле узнал тебя. Прическу сменила? Или наряд новый?
Чтобы не смотреть на бывшего, я отвернулась к витрине. Возле вывески с акцией в стекле отражалась женщина. Аккуратные, немного потертые джинсы с высокой талией, растянувшийся за десятки стирок до модного "оверсайз" свитер. Красота неземная. Наряд похорошевшей женщины. Новая мода прямиком из прошлого.
— Парикмахер у меня появился. — Уже спокойно, как под анестезией, я перевела взгляд на экс-мужа.
— Что?.. — Василий не понял.
— Мастер в своем деле. Стрижет так, что расцветаю на глазах. — И ведь даже не солгала.
— Парикмахер, значит…
Недавний Ромео побледнел с лица. Плечи ссутулились. И весь он как будто ниже на полголовы стал.
— А ведь я тебя так и не разлюбил, — проблеял жертвенным барашком.
До этого я еще как-то могла сдерживаться — не хотела пугать Даньку сильнее, чем он уже и так испугался. Но после слов о любви все кингстоны затопило к хренам. Слушать этот бред больше не было сил.
В паре километров от торгового центра нас с Даней ждала маленькая уютная квартирка. Завтра обещал "напрячь" по работе Басманский, и не было ни одного повода трепать себе нервы из-за липовых страданий человека, который являлся для нас с сыном посторонним.
Откуда взялись силы, не знаю. Прежняя я терпела бы, скорее всего, до второго пришествия. Нынешняя же… выдернула руку, подхватила сына и убыла не прощаясь.
Как реактивная тяга включилась. Ни пакеты, ни ребенок не мешали. И только когда квартал отмахала, почувствовала, что дыхание сбилось и руки совсем отваливаются.
С ними отвалилось и что-то на душе. Злость вычихнулась, и ее место заполнила обида. Вроде бы и причин не было, и отболело давно. А скреблось под сердцем. Рвало спокойствие в клочья.
Не знаю, как бы я справлялась. Как бы от Даньки скрывалась. Но уже у самого дома начальство вдруг решило напомнить о себе.
— У меня остаток дня освободился. Ты как? — От бодрого делового тона меня как под душ с холодной водой сунули. И жестко, и спасительно одновременно.
— Я… — По-хорошему, можно было сказать, что занята. Вольную он мне еще утром дал. Назад ее отозвать не мог. Но, убрав от уха телефон, я присела на корточки возле сына. — Секунду.
Заботливые мамы, конечно, так не поступают. Правильнее было бы стиснуть зубы, загрузить себя работой или устроить генеральную уборку. К вечеру я бы обязательно остыла. А перед ночной сказкой даже улыбалась.
Только не хотелось никакого вечера. Хотелось выкричаться до сорванных связок прямо сейчас. Стереть из памяти гадкие ощущения и снова стать нормальной. Той, которая порхала и не прятала от ребенка лицо.
— Милый, — взяла ладошку Даньки, — а хочешь прямо сейчас похвастаться новой машинкой?
Будто предложила еще один подарок, сын заулыбался, сам потянул в сторону сада, забыв о горе пакетов.
— Пара часов у меня будет, — ответила я уже в трубку.
— Хорошо. Скоро за тобой заеду. Мне минут десять.
— Отлично. — Прикинув в уме, успею ли после сада забежать домой, я успокоилась. — Только… — Неожиданно в голову пришла одна идея. — У меня будет условие.
— Черт. А оно точно меня не убьет? — в голосе Басманского послышались нотки отчаяния. Сладкие такие. Дрожь по телу от них пошла.
— Ты выживешь. Обещаю. Но мне надо.
— Ну, если надо… — Я не видела его, но легко могла представить, как в этот момент на губах играет хитрая ухмылка. — Придется пойти навстречу своей новой работнице. Поощрить, так сказать, инициативу.
Глава 10. «Клин клином». Постельная версия
"Будить в женщине зверя — как играть в русскую рулетку.
Может проснуться хомячок. А может и тигрица".
Энциклопедия женской мудрости
Эд.
Лёху за его гениальную идею хотелось немного пристукнуть. Еще хотелось придушить его новую бабу, из-за которой друг вторую неделю ходил с зарубками на спине и категорически отказывался свалить на хер в свою Англию.
Но людей убивать нельзя. "Нельзя!" — повторял я себе по десять раз за час. "И бить тоже нельзя. Даже ласково. Даже в лечебных целях". Хотя кулаки и чесались.
Если бы Лена не дала добро, не знаю, как бы я спускал пар. Начбез, учуяв своей бронированной задницей опасность, слинял с проверкой в другой офис. В бухгалтерии все сидели, как мыши под веником. Технарям в кои-то веки хватало и железа, и трафика, и туалетной бумаги. А Ира в кабинет входила задом, крадучись.
Ни одного повода сорваться и от души устроить кому-нибудь веселую жизнь. За что деньги плачу — не знаю.
К счастью, королевна моя сказала "да". На радостях даже такси ей заказывать не стал. Сам решил забрать. Чтобы пожмякать по дороге. Сиськи хоть немного помять. За коленки подержаться. Позлить кошку дикую. Разогреть до такого состояния, когда можно было трахать сразу после порога.
По плану примерно у порога я бы ее и взял. Вначале в коленно-локтевой. С прогибом, чтобы глубоко-глубоко. Потом быстренько на диване. Глаза в глаза, наблюдая, как слетает с лица маска приличной мамочки и просыпается моя собственная горячая сучечка. Ну а после уже хоть в душе, хоть на кровати, хоть на люстре — где припаркуемся.
В том, что феечка моя артачиться не будет, я не сомневался. Не успеет! Но и тут меня подстерегал сюрприз.
В машине все прошло как по маслу. Возле дома забрал свою сладкую, на колени усадил, комплектность проверил. Для надежности два раза каждую мягкую выпуклость.
В лифте тоже неожиданностей не было. Сама, как дрессированная, прильнула. В трусы к себе залезть разрешила. Целовала, будто сегодня конец света.
В квартиру тоже вошла как обычно — с моей рукой в бюстгальтере и соском, упругим, бархатным, между пальцами. Идеальная. Словно Боженька послал за труды.
