Мне вдруг стало так грустно, что захотелось вернуться в постель и укрыться с головой. У меня же там сессия, и экзамены, и какая-никакая, но личная жизнь, и даже карьера, если так можно назвать должность «старший, куда пошлют» в офисе полиграфической компании.
— А ну, подобрала сопли, Семенова, - шепотом приказала себе я. – Главное, разобраться, как у них тут все работает – а там и домой можно.
На всякий случай я спрятала шкатулку обратно в сундук и прикрыла ее одеждой Данаани. Как раз вовремя, потому что в комнату без стука вошла мачеха моего муженька. Тир’за, кажется? И, судя по кислому выражению лица, она точно не собирается желать мне доброго утра.
За спиной Тир’зы маячила рыжая красотка и несколько полуголых девиц такого вида, будто их только что забрали с кольцевой. Хорошо, что я успела переодеться, и теперь, немного нервничая, подтягивала рукава платья до самых ладоней. Мачеха и эта рыжая знают о порче, но Барби из их эскорта – очень вряд ли, а Граз’зт предупреждал, что это нужно держать в секрете.
А вообще, какого, простите, лешего, они вламываются в нашу спальню без стука? В конце концов, это дом моего мужа, значит, я здесь полноправная хозяйка, а не вот эти… бесстыжие.
Воодушевленная тем, что правда на моей стороне, я, вспоминая свое недолго хождение в школьный театральный кружок, окатила всю компанию холодным взглядом.
— Доброе утро, дорогая, - с каменным лицом поприветствовала меня Тир’за и без зазрения совести прошла еще дальше в комнату. Одна из полуголых девиц в ее эскорте прикрыла за ними дверь, и я резко почувствовала себя мухой в банке в компании паучих. – Как прошла ночь?
— Не припоминаю, чтобы звала кого-то из вас, - ответила я, очень надеясь, что не говорю чушь. Роглик-то постоянно мне замечания делает, что веду себя странно, эти вряд ли эти будут церемониться, если заподозрят неладное.
— Обычный визит вежливости, - кисло улыбнулась рыжая. Она, конечно, красотка, но вот с таки выражением лица на нее и плюнуть жалко, если честно. Добрее надо быть к людям. – Мы же теперь одна большая дружная семья, должны заботиться друг о друге. Тем более, ты здесь… чужая. Мы просто обязаны ввести тебя в курс дела, чтобы ты не натворила глупостей.
— Спасибо, но я как-нибудь сама, - тем же тоном вернула я и, подойдя к двери, широко открыла ее, самым непрозрачным образом намекая им убираться вон.
И вот тут-то одна из девиц ловко подвинула меня в сторону и закрыла верь снова. Но на этот раз встала, как говорится, «на воротах», чтобы у меня и мысли не возникло повторить сделанное только что.
Ну, знаете, это уже ни в какие ворота не лезет: распоясались тетки в доме моего мужа.
— Ваш визит согласован с Граз’зтом? – на всякий случай уточнила я. Мало ли, надо точно знать, с чем имею дело, прежде чем подключать тяжелую артиллерию.
— Мы здесь живем, мы не должны спрашивать разрешения, чтобы продвигаться по замку, когда и как нам вздумается, - ответила Тир’за. От меня не скрылось, как жадно она таращится на нашу кровать.
— Должны, если находитесь здесь на птичьих правах, - парировала я. Главное, выдержать тон. Уверенно и спокойно поставить этих хабалок на место. Небогатый у меня в этом опыт, но частенько приходилось общаться со всякими социальными службами по делам сирот, так что полезные навыки я все-таки приобрела. – Я еще раз прошу вас покинуть нашу с мужем спальню, в противном случае буду вынуждена трактовать происходящее как вторжение с целью нарушения моего душевного спокойствия.
В общем, у рыжей лицо вытянулось, как у лошади, а Тир’за вдруг придвинулась ко мне вплотную, нос к носу.
— Послушай меня очень внимательно. Порча рано или поздно обратит тебя, и тогда твоя жизнь будет стоить меньше, чем ничто. Граз’зт всего лишь мальчишка, который идет на поводу у мечтаний своего отца. Они оба понятия не имею, что мир с такими, как вы – это всего лишь большой и красивый мыльный пузырь, который рано или поздно лопнет. И тогда правда будет на стороне того, кто ткнет его иглой.
— Предпочитаю до обеда не говорить о политике – от этого появляются морщины и плохой запах изо рта. – Я выразительно поморщилась и отступила на шаг. – Надеюсь, Темнейший в курсе того, какие настроения тут витают? Потому что соблазн раскрыть ему глаза так велик, что я еле держусь.
Когда рыжая встала позади меня, пришлось собрать в кулак все мужество, чтобы не дернуться и не выдать свой страх. Знаете, ведь именно женщины зачастую куда коварнее мужчин. Особенно если пытаются нейтрализовать соперниц.
— Я могу поучить ее держать язык за зубами, мамочка, - свистящим шепотом прямо мне в ухо сказала она. – Всего несколько ударов – и она станет шелковой.
А вот бить себя я никому не позволю. Сама мысль о том, что меня собираются унизить побоями мгновенно разрушила страх, а взамен зажгла внутри что-то странное, обжигающее. В кончиках пальцев появилось приятное покалывание. И с каждой минутой эти изменения во мне становились все больше, все сильнее. Пока, наконец, не выплеснулись наружу.
Вы видели когда-нибудь танцы с огнем? Мне однажды довелось побывать на таком шоу и впечатления от увиденного остались на всю жизнь. Хрупкие девушки играли с языки пламени так мастерски, что со стороны казалось – происходит настоящее волшебство.
То же самое сейчас происходило и со мной. Только без специальных приспособлений, и огонь, который вспыхнул на моих раскрытых ладонях, был цвета обсидиана: черно-фиолетовый, завораживающий. Я совсем не чувствовала боли, напротив – мне нравилось эта сила, нравилось, что она как бы перерождает меня. Потрясающие ощущения хотя бы от того, что я могу как следует врезать своим обидчикам.
Я еще ничего не сделала, а обе крэсски начали медленно пятиться к дверям. Не раздумывая, не анализируя, я от всей души расхохоталась им в лица, жонглируя пламенем, словно фокусница. До чего же мне нравится это ощущение власти, могущества. Как будто весь мир вдруг сжался до размеров горошины, которую я могу раздавить двумя пальцами.
— Ты… - прошептала Тир’за, продолжая отступать к двери. – Ты… это невозможно. Ты не можешь…
— Могу и сделаю, - очень твердо уверила я. – Ну, что же вы, гости дорогие, передумали давать мне напутствия? А как же несколько жизненных советов о том, что мне можно делать, а что нельзя?
Что я несу?
Огонь стекал с моих пальцев и падал на пол, выбивая из каменных плит фонтанчики пепла. Это точно не просто огонь, это что-то куда сильнее, раз так запросто превращает камень в пыль.
Дверь за спинами беглянок широко распахнулась – и на пороге появился Граз’зт. Ему потребовалась всего секунда, чтобы оценить обстановку, после чего Рогалик в два прыжка оказался около меня, схватил за плечи и хорошенько тряхнул. За ним следом в комнату влетел Хадалис. Морщась от боли, гард накрыл мои ладони своими, сжал так крепко, что жалостливо заскулили суставы.
— Вон отсюда! – рявкнул Граз’зта в сторону своего семейства. – В Красную оружейную, живо, все. И ждать меня там, пока не приду. Узнаю, что кто-то ослушался – буду очень зол.
