Пьер глядел куда-то поверх головы отца Равена. Он грезил, вспоминая встречу с Вандой на пароходе, прогулки в лесу и особенно ту прогулку, когда один раз, единственный раз, Ванда поцеловала его.
– Я спрашиваю вас: что вы думаете там делать?
Пьер вернулся к действительности.
– Достигнув храма, мы будем выжидать случая, чтобы пробраться в него. Нужно будет запастись выдержкой и терпением. Придется, вероятно, некоторое время скрываться.
Миссионер согласился.
– Да. Это единственный путь. В таком виде намечалась и моя программа. Необходимо полнейшее спокойствие, крепость нервов. Малейший необдуманный шаг может лишить нас последней надежды на успех.
– За себя я ручаюсь, – ответил Пьер. – Я достаточно выдержанный человек и буду действовать только наверняка. К тому же я знаю…
Внезапно раздавшийся рев слонов помешал продолжению их беседы. Животные уже давно перестали есть и тянулись к глубине леса, откуда, по-видимому, доносились до них какие-то таинственные звуки. Вдруг, словно по сигналу, все они вместе начали рваться со своих привязей и огласили лес могучим ревом.
– Зовут, – сказал Нгур.
Но один из корнаков, боязливо покачав головой, заметил:
– Хуже. Отвечают.
Все замолкли, напряженно прислушиваясь к молчанию леса. Где-то далеко зарождались неясные смутные шорохи; постепенно усиливаясь, они переходили в гул, и вскоре можно было различить треск ломающихся ветвей, дрожь почвы и топот стада огромных животных, мчавшихся где-то по соседству.
Слоны продолжали бешено вырываться. Под напором Беокобомо громадное дерево, к которому он был привязан, трещало и готово было вот-вот повалиться.
Понемногу, под влиянием обхаживаний, поглаживаний и причмокиваний корнаков слоны успокоились. Опять воцарилась тишина. Увы, ненадолго. Издалека, как призыв, раздался резкий дикий рев какого-то животного. Звук напоминал трубный зов слона, но был более сильным, могучим и свирепым.
Отец Равен поднялся.
– Странно. Совершенно непонятно. Надо пойти посмотреть, что это такое.
Он уже хотел было углубиться в лес по направлению к звуку, но Нгур загородил ему путь.
– Нет, великий отец. Ты останешься здесь. Пойду я.
Священник собрался запротестовать, но раздавшиеся крики корнаков «факелы сюда, огня» отвлекли его внимание. Корнаки, к которым присоединился и Пьер, с горящими факелами в руках, выстроившись вокруг слонов, стали неистово кричать и беспощадно бить своих животных. Целый час продолжалось это занятие, пока наконец слоны, испуганные и избитые, не собрались тесной кучей в центр огненного круга и там успокоились, прижавшись друг к другу.
А бродячее таинственное стадо за это время, по-видимому, ушло далеко, удалившись к северу.
– Вероятно, дикие слоны, – сказал Пьер. – Шли на водопой к речке, но наше присутствие…
Он остановился, заметив около себя искаженное от ужаса лицо возвратившегося Нгура. Нгур делал знаки отцу Равену, отзывая его в сторону. Миссионер, взяв Пьера под руку, направился к проводнику.
– Ну, что там?
Нгур вытирал руками струившийся с лица пот.
– Видел. Это слоны, но таких я еще никогда в жизни не встречал.
– Что за слоны? – горел от нетерпения священник.
– Один из них прошел совсем рядом со мной. Он вдвое больше Беокобомо. Голова длинная, и весь покрыт шерстью.
– А какие у него клыки?
– Не успел рассмотреть. Они очень быстро прошли и скрылись в зарослях.
Отец Равен задумался.
– Какая жалость. Надо было пойти мне самому. А то, что у них есть шерсть, это ты хорошо рассмотрел?
– О да, отец. Длинная шерсть до самых ног. Как грива.
Священник, казалось, забыв про присутствие проводника и Люрсака, начал разговаривать сам с собой.
– Шерсть до самых ног, как грива. Гм. Мои предположения оправдываются. Это ужасно. Невероятно, невозможно, но так. Все звенья цепи налицо. Но ведь в таком случае… Что же тогда в таком случае?..
И отец Равен разразился беспокойным, странным смехом, от которого Пьеру стало не по себе.
Глава 16
Остаток ночи был проведен в охране лагеря и хлопотах возле слонов, постепенно успокаивающихся. С рассветом тронулись в путь. Отец Равен, погруженный в свои размышления, шел вместе с проводниками.
Преодолев последний подъем, караван достиг, наконец, вершины горы. Кустарники закончились раньше, и вершина была покрыта только зарослями трав.
Стоя на самом возвышенном месте Индокитая с видом на страну Мои, куда еще не ступала нога европейца, Пьер на минуту забыл и усталость, и лишения, и цель, ради которой он сюда явился. Он вспомнил о великих исследователях-путешественниках и понял, какой восторг и какая гордость должны были наполнять их души в момент открытия новой страны.
Он повернулся к западу. С этой стороны гора резко обрывалась и крутым спуском переходила в покрытое лесом плато, плоскогорье Пу-Кас, на противоположном конце которого должен был, по предположениям Пьера, находиться храм Красных богов. Разглядывая местность, Пьер обратил внимание на громадную пропасть шириной в два-три километра, образовавшуюся от сброса пластов почвы. По-видимому, путь по краю пропасти был самым верным путем к храму. Подсчитав, что нужно будет пройти еще не меньше сорока километров, Пьер с огорчением заметил:
– Еще два дня ходу.
Ответ миссионера заставил его вздрогнуть.
– Возможно. А может быть, мы гораздо ближе к цели.
– Не понимаю. Ведь нам нужно обойти кругом этот провал.
– Непременно ли? Вспомните рассказ Хмон. Она говорила о том, что приходилось спускаться вниз и идти по подземному коридору, о том, что некоторые здания были «выдолблены» в стене. Вас это не наводит ни на какие мысли?
– А! – воскликнул Пьер. – Вы думаете, что здесь на дне пропасти…
– Совершенно верно. Если там, – священник показал на отдаленный край плоскогорья, – находится главный вход в храм, то здесь, на дне пропасти, может быть, есть боковой. Мы легко в этом можем убедиться завтра.
– Все завтра да завтра, – недовольно ворчал Люрсак. – Я хочу сегодня же спуститься по крайней мере до края пропасти.
– Это можно. И даже сию минуту.
Пьер начал спускаться по склону, а отец Равен направился к груде камней, возвышающейся неподалеку. Но Пьер не сделал и половины пути, как его остановил резкий окрик священника. Он обернулся и увидел, что отец Равен поспешно бежит к нему.
– Вы меня испугали. Что с вами случилось?
– Пойдемте вон туда. Я там кое-что увидел… впрочем, мне, может быть, только показалось. Сверху плохо видно. Надо подойти поближе. Посмотрите сами.
