Уж точно не напрягались бы ради простых работяг.
— Что не помог тебе… когда ты… откинулся.
Алекс криво улыбнулся.
— Я еще отпинаю тебя ногами за это, Броми. Возможно, даже по лицу. Так что — не кисни. Сочтемся.
Вода, бьющая из трубы, торчащей из груди гнома, уже, кажется, не была водой… такая вязкая, ярко-красная. Как жидкая магма. Хотя, магма, наверное, не могла быть твердой.
Дурацкие мысли.
— Сочтемся… да… — искры в глазах Бромвурда постепенно меркли. — они… попросили меня… переправить с большой земли… сюда… саркофаг… а еще… почта… отправил тебе… подарок… на день… рождения…
— Саркофаг?
— Кажется… это игра… называлась переспроси…
— Енота, да, — перебил Алекс. — чей саркофаг им потребовался, Броми? И кто это — они?
— Саркофаг… да… я ловко… спрятал его… да… даже ты… не найдешь… но… постарайся… пока… они не… открыли… его.
— Да что за, адские колокола, саркофаг-то?! — выкрикнул Дум.
Но вместо ответа услышал лишь глухое:
— «Бульк».
Это сигарета выпала из окаменевших губ гнома. Лысый Броми, за считанные мгновения, покрылся каменной пленкой, которая въедалась в его одежду, плоть, кости и кровь…
Вместо алой жидкости из трубы посыпалась каменная крошка, а затем и вовсе — песок.
У Черных Магов не бывает товарищей…
— Эй! Мистер! С вами все в порядке? Что болит? Сейчас мы вас поднимем наверх! Все будет в порядке! Помощь уже здесь!
Алекс посмотрел наверх. Там, с ярко-оранжевой, пластмассовой люльки на него смотрел какой-то молодой парень в том прикиде, по которому кипятком писаются маленькие девочки. Комбез зеленого цвета с красно-желтыми полосами и синей каской.
С улицы, из чьих-то динамиков, играла смутно знакомая песня. Там пелось что-то про два куска зеленых и сигарету.
— Дай закурить? — только и спросил Дум.
Глава 31
— Куда это его повезли? — Грибовский, потуже закутавшись в старый, серый шерстяной плед, закинул в рот очередное цветное драже.
— На кладбище, — ответил Дум.
Он аккуратно дул на чашку, заполненную ароматным, горячим шоколадом. Вместе с Грибовским они сидели на откинутой задней… двери, ну или как там называется эта штука в скорой помощи.
Учитывая то, насколько новенькая, не исписанная граффити краска покрывала карету медиков; насколько не обшарпанными выглядели пожарные тяжеловозы, и то, как справно работали спасатели, тушащие пламя в развалинах, не давая тому перекинуться на соседние здания, трудились явно не местные.
— Ты вызвал? — спросил Алекс.
Да и горячий шоколад… не надо быть новым Гиппократом, чтобы знать о том, что при магическом истощении лучше всего помогает сладкое. А жидкое сладкое усваивается куда быстрее его твердых аналогов.
С другой стороны — чтобы медики в Хай-гардене возили с собой горячий шоколад на случай, если у вызвавшего наряд будет истощение? Да здесь-то магов раз-два и обчелся.
А те, что есть — на службе у мафии. А у тех свои костоправы на зарплатах числятся.
— Неа, — мотнул головой Грибовский и тут же, судя по не самому музыкальному вою, пожалел о содеянном.
Вообще, не считая помятого прикида, эспер выглядел как новенький. Красноволосая тварь регенерировала со скоростью, которой позавидовала бы любая ящерица.
— Странно…
— Что именно? — уточнил поляк. — ты сейчас про то, что всунул тому парнише ручку в ноздрю? Про то, что какого-то несчастного гнома контрабандиста отправили убивать демона-колдуна, которых и на Старой Земле не часто встретишь, а про Маэрс-сити и говорить не приходится. Или про то, что…
— Странно, — перебил Алекс. — что я тебе верю. Обычно такого не происходит.
Грибовский схватился за сердце.
— Дорогуша! Ты ранил меня в самую душу.
Они замолчали. В тишине (относительной, учитывая то, какую активность развели городские службы на этом отдельно взятом участке) они наблюдали за тем, как, словно муравьи, спасатели, полицейские и медики разводили дикую суету.
А в это время, чуть поодаль, в черную, длинную машину, не очень аккуратно, при помощи лебедки, грузили каменную статую. В ней легко узнавался лысый Броми.
— Так куда его увозят-то? — напомнил о своем вопросе Грибовский. — я думал, что гномов забирают свои и хоронят где-то в горах.
— Броми был изгнан, — чуть тише, чем планировал, ответил Алекс.
— Изгнан? — присвистнул Грибовский и Алексу показалось, что где-то рядом пробежал енот. — что такое надо сделать гному, чтобы его изгнали из…
— Он убил человека.
Гвардеец тут же посмурнел.
— А… ну да… конвенция. Любое волшебное существо, осуществившее вредительские действия по отношению к человеку, если те не были совершены в целях самообороны или защиты близких, подлежит суду человека и изгнанию из общины.
— Да, — кивнул Алекс.
— Но почему он не отправился в тюрьму?
Дум повернулся к Гвардейцу и встретился с ним взглядами. Красноволосый прикалывался или действительно…
— Я не читал твоего досье, — Грибовский словно прочитал мысли Дума. — ну, только ту выжимку, которая была нужна для дела.
Надо же… Алекс снова поверил. Старик профессор его бы за это уже распнул на ближайшем перевернутом кресте. Черный Маг, который верит на слово… да даже не светлому, а любому другому разумному существу — уже почти мертвый Черный Маг.
Во всяком случае в это верил профессор Раевский.
— Броми убил человека в целях защиты ближнего.
— Тогда…
— Этим ближним был другой человек, — Алекс поставил кружку с шоколадом рядом и проводил взглядом исчезнувший во тьме безлунной ночи черный катафалк. — подросток, если быть точнее. Один достаточно способный черный маг, чтобы подвязаться на работу с мафией, но слишком глупый, чтобы не заметить второго дна. Броми спас этого подростка, за что его изгнали из общины и обрили на лысо.
— Оу… — только и протянул Грибовский. — Может и действительно — надо было прочитать твое досье… получается, вы были друзьями?
— Нет, — покачал головой Алекс. — но у нас было нечто общее.
— И что общего может быть у гнома и человека?
— Скорее у контрабандиста и черного мага?
— Ну так и…
Алекс ухмыльнулся и, будто это был не шоколад, а виски, вылил его на ручеек воды, текущий через разбитый асфальт в сторону развалин лавки.
— У контрабандистов и черных магов не бывает друзей…
