Но он не мог. Парнишка умирал, это было понятно по той ране, которую я видел перед собой. Она практически ничем не отличалась от той, что была у зомби, которого убил на кухне.
Женя приложила бинты к щеке паренька. Они тут же пропитались кровью – хоть отжимай!
- Берегите Зону! Она нуждается в защите! Берегите! – шептал мальчик.
- Хорошо, мы будем, обязательно, но ты... ты не должен сдаваться… мы вместе…
Сергей взглянул на рану и покачал головой – не спасти! Мне хотелось плакать, но что толку от слез?! Я ничем не мог помочь парню!
Петр единственным глазом смотрел на Женьку:
- Я при… придумал…
- Про магических? Я знаю. Чтобы меня успокоить, - сквозь слезы прошептала дочка.
- Да, но ты… ты действительно оказалась ма…. Магическая…
Дочка прижала парня к себе, несмотря на то, что из него изливались литры крови. Перебитые вены выплевывали их струями. Я пробовал зажимать раны, но без толку.
- Я не магическая, - сказала Женя. – Это просто слово. Но оно мне помогло, правда. Теперь я знаю, что мне делать. Спасибо тебе, Петя!
Она поцеловала парня в лоб – единственное место, которое не залито кровью.
Парень улыбнулся.
- Защитите… - сказал он и обмяк.
- Обязательно! – ответил я, взяв его руку.
Поздно – парня не стало. Слезы потекли по щекам.
Военный глянул на меня - и тут же отвел глаза.
- Мы должны идти! – сказал Сергей. – Этот парень, которого я грохнул, явно не один. Похоже, полковник подготовился к встрече. И это только начало!
3.
Анатолий Алексеев вышел из транса, в который пришлось войти, чтобы убить паренька. Еще это можно назвать телепатией. Да без разницы, как это называется. Это одна из тех способностей, которую оставил в подарок сегодняшний визитер.
- С вами все в порядке? – спросил майор.
- Да, вполне, - сказал Алексеев. – Я слышал выстрелы…
- Похоже, те, кого вы ждали, уже здесь. Я не могу связаться со своим человеком внизу.
- Его убили?!
Майор посмотрел на полковника. Казалось, что он и так все понял – Алексеев знал эту информацию и до него.
- Полковник, во что вы нас втянули? – спросил майор, склонившись над ухом. Алексеев в это время сидел на кровати.
- Я?! – Анатолий Михайлович сделал вид, что не понял вопроса.
- Да, во что вы нас втянули. Это остальным вы можете вешать лапшу на уши, но меня вы не проведете. Я уже понял, что тут дело нечистое.
- Нечистое?! – спросил Алексеев. Они вдвоем по-прежнему разговаривали шепотом. Видимо, командир не хотел, чтобы услышали подчиненные. Может, не хотел поднимать панику раньше времени.
- Да, блин, ты на улицу выгляни – тут все нечистое. Все! - прошипел полковник. - И мы по уши в этом дерьме. И ты считаешь, что можно быть по уши в дерьме и не замараться при этом? Нет, майор, ни хрена подобного!
Алексеев почувствовал сталь пистолета, которая уперлась в грудь.
- И что? - улыбнулся полковник. - Ты выстрелишь в своего начальника только потому, что тебе что-то там почудилось?
- Да, пока вы не расскажите мне все… пока не скажете, что, черт возьми, здесь происходит. Ведь он мертв, да? Мой человек мертв? Вы же это знаете. Я прочел это в ваших глазах.
На удивление майор все еще пытался соблюдать субординацию.
- Да! – коротко ответил Алексеев. Полковник уже знал, как будет действовать дальше. А сейчас ему просто хотелось посмотреть на этого барана, просто поиздеваться над ним напоследок.
- Черт! – выдохнул майор. Взвел курок. – Скажу, что вы сами застрелились…
- Не выйдет, - ответил Алексеев.
- Что?
- Не выйдет, говорю, - ответил полковник.
Алексеев посмотрел в глаза майору. На мгновение в них мелькнул красный огонек. Как у тварей.
Пауза, потом майор тихим голосом спросил:
- Что мне надо сделать?
Алексеев улыбнулся:
-То-то же…
4.
- Который этаж? – спросил Сергей.
- Четвертый! – сказала Женька.
- С чего ты взяла? – спросил я.
- Я чувствую. Он, как я… только наоборот…
- Ничего не понимаю, это как?! – и вдруг до меня дошло. – Ты о том, что мы жили на четвертом? И он поэтому выбрал этот этаж?
Дочка не ответила, стала подниматься по лестнице. Лифтом мы пользоваться не рискнули.
- Что, черт возьми, происходит? – шепнул Сергей.
- Не знаю, - ответил я. – Послушай, дай мне, пожалуйста, пистолет…
- Ты же стрелять не умеешь.
- Все равно. Я не могу идти туда безоружным.
Военный удивленно посмотрел на меня, но вытащил оружие из кобуры, передал мне. В руке появилось приятное ощущение тяжести. И смертельной опасности, которую тебе доверили.
Я обогнал Женьку и двинулся вперед, сжимая в руках оружие.
Сергей шикнул на нас:
- Тише вы, вояки. Пустите меня вперед!
Мы остановились - это разумно!
- Дальше так… - сказал военный. - Я иду первым. Если поднимаю руку – все останавливаются.
- Это как в «Хищнике»? – спросила Женька.
- Что?
- Просто она тоже смотрела, - сказал я, намекая на фильм 80-х годов с Арнольдом Шварценеггером в главной роли. Сергей так и не понял – скорее всего, не видел эту ленту.
- Короче, если подниму руку – останавливайтесь, если пальцами покажу, то значит столько человек в засаде, - повторил военный.
- А если надо бежать? - спросила вдруг Женя.
- Что?
- А если надо убегать?
- Тогда я закричу. Там уж все равно, - ответил Сергей.
- А, понятно, - ответил Женька. – Как в фильмах.
Военный не стал отвечать. «Не киноман явно. Это мы с дочкой и женой угорали по фильмам, тогда… когда мы были вместе», - опять на глаза были готовы навернуться слезы. – Блин, не время. Только не сейчас!»
Я вытер веки рукавом и снова поднял оружие. Повернулся к дочке:
- А ты за моей спиной! И где твой «пес»?!
Женечка показала на монстра, спускавшегося по лестнице. Нам навстречу.
- И где он был? - не понял я.
- Ужинал! – ответила дочка буднично, словно рассказывая очевидный факт.
Тварь остановилась на ступеньках выше нас. Из ее пасти струйками на лестницу стекала кровь.
