Брендон откликнулся. Сильно сжал в горячих руках, почти коснулся дыханием уха, нежно поцеловал в висок и плавно переместился на мои губы.
Глава 14
Элис.
— В воскресенье утром мы уезжаем. У тебя есть незаконченные дела в Нью-Йорке? — интересуется Брендон, нехотя отпуская из объятий, и на душе моментально становится тепло.
— Да. Мне нужно уволиться.
— Правильная мысль, — одобряет Титан, поглядывая с такой нежностью, что сердце щемит благостной тоской по его ласкам.
— Ещё я обещала маме, что приеду к ней на несколько дней, — не скрываю от него своего намерения и вижу, что он не в восторге.
— Эта идея не лучшая, Элис.
Брендон не сердится и замечание делает очень убедительно, как будто разговаривает с маленькой девочкой, которой нельзя есть конфеты из-за испорченных зубов. Обдумывая, как уговорить его отвезти меня к Аманде, прохожу в спальню, открываю шкаф. Я извлекаю сумку, одежду и начинаю потихоньку упаковывать вещи. Если Брендон не согласится, всё равно поеду к матери, перед тем как исчезнуть.
— Я подумаю, но ничего не обещаю, — говорит он, практически соглашаясь, а я широко улыбаюсь. Брендон не видит довольное лицо, обращённое к вешалкам. Он помогает снять плечики с платьями, забыв о раненой руке.
— Давай, я сменю повязку, а после уложу остальные вещи.
Перевязочную процедуру выполнять одно удовольствие. Брендон — терпеливый пациент, причём, крайне спокойный. Он уходит к себе переодеться, я же набиваю сумку оставшимися предметами гардероба. Льюис собрал помимо необходимых достаточно ненужных вещей, несколько вечерних платьев, будто они могут мне здесь пригодиться. Тихий стук в дверь отвлекает от занятия. Я поворачиваю ключ в замке и ничуть не удивляюсь, увидев Мардж.
— Ты решила уехать? — указывает Мардж на сумку и заглядывает в шкаф. — Ох, ты ж! Какой интересный экземплярчик! Можно?
Она достаёт шёлковое платье насыщенного изумрудного цвета. Оно висело в дальней стороне и до него пока не дошла очередь.
— Прелесть! Обожаю этот миланский бренд! — восторгается подруга. — Не знала, что ты знаток моды Элис.
— Удивлена? Есть и моём нехитром гардеробе место изыскам.
Мардж обходит меня сзади и прикидывает платье к телу.
— Оно очень тебе подходит. Наденешь его сегодня вечером? — вопрошает она, и теперь приходит моя очередь удивляться.
— Какое-то событие намечается? Только не говори, что у тебя день рождения, — шутя поворачиваюсь к Мардж. Я помню, что её именины в марте и давно прошли.
— Нет. Мама устраивает семейный ужин. Ты в числе приглашённых. Не смотри на меня так, — Мардж в эксцентричной манере дёргает носиком и становится похожа на рыжую хитрую лису. — Миссис Хайд попросила пригласить тебя. Похоже, вы, доктор Элиссон, произвели на неё впечатление за завтраком.
«Надо же, и не только на неё, — поражаюсь про себя. — Ужин, так ужин».
— Хорошо, я принимаю приглашение. Можешь передать миссис Хайд, что уговорила меня.
Мардж радостно кивает, целует в щёчку в знак благодарности и тихо уходит. Оставшись одна, продолжаю приостановленные сборы, размышляя об инциденте с сообщением. Осадок от прочитанного не скоро сотрётся из памяти. Меня волнует, почему Отрешённый приплетает имя отца к семье Хайд. В последние годы жизни он был очень скрытен, не рассказывал про дела на работе, если его спрашивала мама, или я. Всё больше отшучивался, отстранялся. Мог ли он пересечься с Хайдами? Если да, то когда и зачем?
Пытаться узнать у Марджери подобную вероятность бесполезно, она не расскажет, а возможно, и сама ничего не знает. Зародившееся внезапно подозрение весь оставшийся день не даёт покоя. Как бы я не сопротивлялась абсурдности, пришедшей в голову, не могу избавиться от неё. Пришло время переодеваться к ужину, а я хожу из угла в угол по комнате, пытаясь припомнить любую малейшую деталь или странность в поведении отца. Пытаюсь вспомнить круг его знакомых, но тщетно. Папа чётко разделял рабочую деятельность и личную жизнь, поэтому я мало кого знала из его окружения вне стен домашнего очага. Как бы не хотелось верить в суть послания, но Отрешённый что-то знает, и мне никуда не деться от того, что происходит.
Внезапная идея посещает, но снова Мардж ударяет кулачком по двери. Приходится оторваться от собственных мыслей и вернуться в бренный мир людей.
— Ты ещё не готова?! — возмущается Мардж, а комнату заполняет тонкий цветочный аромат её духов.
Я мотаю головой «нет», задумчиво смотрю на неё. Нежданчиком всплывшая картинка прошедших лет озаряет сознание. А ведь когда-то я представила Мардж отцу, как подругу. Осенью, в год её поступления в университет. Папа в тот день приехал за мной и мимолётному событию, я не придала значения. В данную минуту пелена забвения спадает с глаз, и более бредовая мысль шарахает молнией. Не верю себе, подхожу к туалетному столику, а Мардж пользуясь случаем тараторит:
— Нужно что-то сделать с твоими волосами. Они густые и тяжёлые, — она берёт широкозубый гребень и принимается аккуратно прочёсывать спутанные концы волос. — Присядь на пуф, — просит Мардж, — давай сострижём их, облегчим тяжесть.
Я не против небольшого преображения, поэтому заботливая подруга на несколько минут покидает комнату и возвращается с ножницами в руках. Деловито орудуя острыми полотнами, Мардж отрезает длину до плеч и тут же принимается завивать щипцами локоны. Не знала, что она мастерки, умеет орудовать ножницами и плойкой. Да и что вообще я знаю о ней? Сейчас она кажется совершенно другой и очень далёкой от образа, разыгрываемого в университете. Я припоминаю, что лекции Мардж посещала через раз, её больше интересовало внешнее общение. Бывало, она не появлялась неделями на парах, пропадала без объяснений и появлялась, как ни в чём не бывало. За маской беззаботности скрывается Мардж, которую даже в этом доме она не показывает.
С упоением, порхая вокруг, подруга тянется к косметичке, и через пять минут штрихи макияжа завершены. Из зеркала смотрит незнакомая женщина: подводка на веках, накрашенные ресницы, помада кораллового цвета и ровный тон кожи лица, от тональной крем-пудры, меняют меня до неузнаваемости. Совсем немного румян подчёркивают скулы, а тёмные локоны, спадающие на плечи, выгодно оттеняют светлые глаза.
Мардж снимает с плечиков платье от кутюрье, помогает застегнуть его. Изумрудный шедевр длиной до середины икр на тонких коротких бретелях с вырезом в виде «V» и завышенной талией выгодно подчёркивает линию груди. Платье сидит идеально и выглядит эффектно. Я обуваю светло-бежевые босоножки из тонкой кожи на шпильке (опять же Люис их привёз), и замечаю восторг в глазах Мардж. Надеюсь, что этим вечером я буду соответствовать требованиям Реджины Хайд.
— Они будут ошеломлены! — выдаёт Мардж.
— Кто?
— Отец, братья, но особенно мать.
