Этот суд напоминал мне огромную книгу, которая вдруг ожила и все ее персонажи стали людьми из плоти и крови. Я знала имена почти всех причастных к процессу людей, слышала о них на протяжении многих лет, но лишь Тед был тем персонажем, с которым я лично встречалась до процесса.
Я заняла свое место в секторе прессы среди совершенно не знакомых мне людей, которые вскоре станут моими друзьями: Джин Миллер, дважды пулитцеровский лауреат из «Майами Геральд», Тони Полк из «Роки Маунтин Ньюз» из Денвера, Линда Кляйндинст и Джордж Макивой из «Форт Лодердейл Ньюз» и «Сент-Сентинел», Джордж Терстон из «Вашингтон Пост», Пэт Макмагон из «СентПитерсберг Таймс», Рик Бэрри из «Тампа Трибьюн», Билл Ноулз, директор Южного бюро «Эй-Би-Си Ньюз». Все они лихорадочно делали заметки – каждый в только ему одному присущей манере.
Тед глянул в нашу сторону, узнал меня, улыбнулся и подмигнул. Он выглядел ненамного старше того Теда, которого я видела в последний раз. Он мог похвастаться превосходно сидевшим костюмом, галстуком и стильной прической. Все это производило несколько странное впечатление – словно время для него остановилось. Мне припомнился уайльдовский Дориан Грей. Я уже дважды успела стать бабушкой, а Тед внешне оставался таким же, каким был в 1971 году, и, может быть, даже красивее.
Я оглянулась по сторонам. И увидела точно такие же лица, какие видела на десятках различных судов, лица тех, чья жизнь вращается вокруг судебных процессов. Это их единственное хобби, интерес и призвание: одетые с иголочки седовласые джентльмены, вульгарно накрашенная пожилая дама с волосами, запрятанными в сеточку, и в громадной широкополой шляпе. Домохозяйки, решившие поманкировать своими домашними обязанностями, священник, а также ряды юристов в форменной одежде.
Передний ряд прямо за Тедом и командой его защитников был заполнен хорошенькими молодыми женщинами, которые будут неизменно каждый день занимать эти места. Понимали ли они, до какой степени они похожи на предполагаемых жертв обвиняемого? Они не сводили глаз с Теда, краснели и хихикали от восторга всякий раз, когда он поворачивался к ним и одаривал их своей ослепительной улыбкой. За пределами зала суда некоторые из них признавались репортерам, что Тед пугал их, но что они не могли противиться желанию видеть его. Очень распространенный синдром массового гипнотического воздействия, которое предполагаемый серийный убийца оказывает на некоторых женщин, видясь им воплощением идеального мужчины.
По молчаливому согласию один из первых рядов был зарезервирован для «фанаток Теда», и должна сознаться, что ни на одном другом процессе я не видела такого количества красивых молодых женщин: девушек из «Хи Омега», дававших показания относительно того, что произошло в ночь с 14 на 15 января 1978 года, выживших жертв, даже женщин-детективов, женщинполицейских и судебных репортеров.
В первые дни процесса присяжные отсутствовали. Мы находились на стадии предварительных слушаний, и Коварту предстояло определить, кто будет допущен до суда. Присяжные тем временем отдыхали на роскошном курорте Бей Бискейн. Случайному наблюдателю было бы трудно отличить Теда от молодых адвокатов, заполнявших зал, и юристов со стороны обвинения.
Защита настаивала на отводе многих свидетелей обвинения: Конни Гастингс и Мэри Энн Пикано – девушек, которые видели Теда в диско-баре «Шерродс» в тот субботний вечер. Ниту Нири, видевшую Теда в клубе. Доктора Сувирона с его свидетельскими показаниями по поводу следов от укусов. Сержанта Боба Хейворда, арестовавшего Теда в Юте. Кэрол Даронч из Солт-Лейк-Сити. Детектива Норма Чэпмена и Дона Пэтчена с их свидетельствами относительно разговоров во время допроса в середине февраля в Пенсаколе.
Когда я вошла в зал суда, Нита Нири находилась на свидетельском месте. Ее терзала защита, и она готова была расплакаться от обиды, но решительно настаивала на своем. На вопрос, видит ли она в зале суда человека, которого она встретила в тот вечер, она ответила:
– Да, полагаю, что да.
Но как она сказала, ей хотелось бы увидеть его в профиль.
Коварт приказал всем мужчинам, находящимся в зале, встать и повернуться боком.
Нита Джейн окинула их всех взглядом, но казалось, что-то мешало ей взглянуть прямо на Теда. Затем она резко подняла руку и, опустив голову, указала на обвиняемого.
Тед облегчил работу судебного репортера, сказав:
– Это – мистер Банди…
Защита допрашивала Ниту и ее мать. Да, именно мать показала ей фотографии Теда Банди, сделанные после его ареста. Но Нита также сразу же узнала его фотографию во время просмотра снимков в полиции. Она была абсолютно уверена в своем выборе.
Судья Коварт постановил разрешить провести процедуру идентификации свидетеля – возможно, самый страшный удар, который будет нанесен защите.
Ронни Энг, завсегдатай «Хи Омега», тот самый человек, которого Нита Нири первоначально идентифицировала, был исключен из числа подозреваемых с помощью полиграфа, но он также появился на предварительных слушаниях. Когда он встал рядом с Банди, сразу же стало ясно, что сходства между ними нет совсем. Ронни был брюнет, смугловат и ниже ростом. Он явно стеснялся и постоянно улыбался.
В зале также находилась Кэрол Энн Бун, самая рьяная союзница Теда – их взгляды часто встречались. Высокая ширококостная женщина тридцати двух лет в очках с толстыми стеклами и коротко постриженными темными волосами без пробора посередине. Она редко улыбалась, и при ней постоянно были стопки бумаг. Казалось, Кэрол интересовали только ее личные отношения с обвиняемым.
Когда первое судебное заседание закончилось, я подошла к Кэрол Бун и представилась. Она взглянула на меня и сказала:
– Да, я слышала о вас, – после чего резко повернулась и удалилась.
Несколько озадаченная, я растерянно смотрела ей вслед. Вызвала ли я в ней этот приступ неприязни своим бейджем представителя прессы или тем, что была старой знакомой Теда? Я так никогда и не узнала. Она больше ни разу со мной не заговорила.
Следующее судебное заседание началось с просьб Теда предоставить ему больше возможностей для физических упражнений, посещения юридической библиотеки и пользования пишущей машинкой.
Библиотека и спортивные помещения размещались на восьмом этаже здания тюрьмы. Тед и его надзиратель вступили в пререкания.
– Вы можете обеспечить мне достаточную охрану?
– Не сомневайтесь.
– И в каком количестве? Один? Двое? Трое?
– Не буду уточнять. У нас достаточно охраны.
– А вы можете читать во время занятий спортом, мистер Банди?
На Теде в этот день была майка ВМС Сиэтла. Он едва слышно рассмеялся. Тед потребовал разрешения проводить час в юридической библиотеке, час для занятий спортом и неограниченное время для посещений Кэрол Энн Бун, которая будет «передавать послания его адвокатам на Западе». Коварт отказал ему во всех просьбах. Не разрешил он и пишущую машинку.
Появилась новая фигура, еще один персонаж книги, которая уже выстраивалась у меня в голове: сержант Боб Хейворд из дорожного патруля Юты. Он прибыл в Майами, чтобы рассказать об аресте Теда в августе 1975 года. Когда Хейворд упомянул «маску из колготок», судья Коварт высказал возражение от имени «адвоката» Теда Банди.
