— То есть это не подстава?
— Ну, вроде нет. Но как-то все странно.
Да ни хрена ничего не странно. Просто я от своей любви ослеп и кроме ангельских глаз Маши перед собой ничего не видел. А она решила поиграть со мной. Только вот в какую игру?
— Где ты был в это время?
— Уезжал. Мне Мавр предложил посмотреть помещение, которое я у него выпрашивал в аренду еще с зимы? И именно сегодня он решил дать мне зеленый свет. Я не мог упустить это предложение. Вернулся перед твоим приходом.
— Катя? Лиза?
— Тоже приехали незадолго до тебя. Весь вечер Маша трубку не брала. Они ей звонили.
— Их кто-то видел еще?
— Да. Несколько человек подтвердили, что видели, как они появились вместе в моей квартире.
Я не знаю, зачем я задавал эти вопросы. Мне нужно было заканчивать с этим цирком, но я не мог принять предательства Маши. Я готов был придумать ей любое оправдание, лишь бы не верить в то, что она сделала. Но понимал, что я уже ничего не верну. Что Маша оказалась лживой и двуличной девкой. А я просто был слеп. И чем быстрее я выдеру ее из своего сердца, тем быстрее начнут затягиваться раны.
— Нарой мне на него все. До цвета трусов. Сможешь?
— Попробую. Но это будет не так быстро.
Я знал, что ничего нового мне Захаров не скажет. Он всего лишь подтвердит мои догадки о том, что Маша уже давно трется с этим парнем. Может если только раскроет мотив ее поведения. Ведь встречаясь со мной она чего-то хотела? Денег? Скорее всего. Но это другая история. И случится она не со мной. Потому что я больше не хотел ее видеть. Не хотел знать. От понимания этого больно дышать и говорить, но назад дороги нет.
— Там в интернет кто-то все слил? Сможешь почистить, — я не хотел, чтобы меня с Машей что-то связывало.
— Спасибо.
— Нет, — перебил я Захарова, — я ничего не хочу больше слышать. Все, что мне нужно, я узнал.
Потом я снова пил алкоголь, разбил бутылку, еще одну, не обращая внимание на присутствие Инны. Я просто не понимал, как справиться с тем, чего не знал. Не знал, что от предательства любимого человека бывает так больно. Так больно, что хочется умереть.
Звонок в дверь был неожиданным. Я никого не ждал. Поэтому был сильно удивлен, когда увидел Машу. Заплаканную, грязную, с трясущимися губами и опухшими глазами. Я даже в первый момент испугался, но вовремя вспомнил, что она натворила.
Я с трудом сдерживался, чтобы не откликнуться на ее мольбы. Она выглядела слишком жалко и ее слова звучали слишком правдоподобно, но картинка перед глазами, где она с этим мудаком в кровати не давала мне расслабиться и поверить ей. Я не был удивлен тому, что она придет оправдываться. Я только не понимал зачем все это? Ведь она сделала это осознано, а теперь пыталась что-то доказать.
Зрелище, да и сам разговор был не из приятных, но в тот момент на эмоциях, который били по мне, словно тысячи пулеметных очередей, я сам топтал свое счастье в грязи, не понимая этого своим воспаленным мозгом под действием алкоголя. Сам выкорчевывал из нас все то хорошее, что было между нами. Разбивал вдребезги, и не мог остановиться. Я бил наотмашь, надеясь почувствовать хоть какое-то облегчение. Я, забыв обо всем хотел причинить ей такую же боль, которую испытывал сам. И у меня получалось до тех пор, пока Маша не упала на колени.
Мое сердце дрогнуло. Я только успел подумать о том, что я настоящий козел и ничем не лучше этого типа, с кем она лишилась девственности, потому что довести до такого состояния несовершеннолетнюю девушку нормальный человек вряд ли бы смог. И я был на грани, чтобы наплевать на отчаяние и боль в груди и уже был готов затащить ее в квартиру и дать шанс нам обоим, но не успел…
Я потом миллион раз буду задавать себе этот вопрос. Зачем я ей тогда сказал, что теперь с Инной? Зачем я это сделал? Именно этот момент стал переломным в наших разбившихся отношениях. До этого момента можно было что-то исправить. По крайней мере именно тогда, я бы мог просто выслушать ее. Просто выслушать. И мне не пришлось бы убиваться от горя, делать неверные шаги один за другим и проклинать всех вокруг, включая Машу.
Это, наверное, какой-то злой рок. Или я идиот. Но у меня не было оправдания своим действиям. Вроде взрослый мужик, а опустился ниже некуда. И ведь тогда я даже не сразу понял, что именно я своими руками разрушил все. Я обрек нас на жалкое существование даже не друг без друга, на жизнь в агонии и ненависти.
Я сидел с другой стороны двери и слушал, как плачет Маша. Она звала меня, и мое сердце плакало вместе с ней. Я стискивал зубы, слушая как она завывает под моей дверью. Слушал и умирал, не понимая, как такая херня могла произойти с нами. Ведь буквально утром ничего не предвещало беды. Меня потряхивало от своего бессилия. Потому что я знал, что не смогу больше к ней прикоснуться. Не смогу закрыть глаза и насладиться ее теплым дыханием и робким прикосновением. Она была с другим, и чтобы я сейчас не сделал, я все равно никогда не смогу простить ее. Я не смогу этого просто взять и вычеркнуть этот вечер из своей жизни. Даже если мы поговорим, она для меня останется предательницей.
Единственное, что я мог сделать в тот момент, то хотя бы успокоить ее. Просто поговорить. Но я не сделал этого. Обида от предательства любимой дезориентировала меня. Но я бы нашел в себе силы запихнуть свои чувства подальше в задницу и открыть дверь, но не сделал этого. Просто не мог пошевелиться. Словно замер под взглядом той, что без угрызений совести сломала нам обоим жизнь. Я очень жалею, что не связал ее с сегодняшними событиями. А эта сука стояла и смотрела, как меня скручивает под дверью от стонов Маши. Если бы я только знал.
Когда я все же смог встать на ноги, Инна встревоженно прошептала:
— Нет, не делай этого! Не унижайся перед ней!
Не унижаться? Мне стало смешно. О каком унижении шла речь? Сразу видно, что Инна никогда никого по-настоящему не любила. Потому что я бы не унизился, открыв ей дверь. Я бы спас нас. Но, видимо, вселенная была на стороне черноволосой ведьмы.
Я взял телефон и позвонил Илье.
— Забери ее. Она у меня под дверью. Ей плохо! Сделай что-нибудь, прошу сделай что-нибудь!
Я снова пил виски. Стоял смотрел в окно и проваливался в пропасть, не видя ничего и никого вокруг. Рыдания за дверью стихли, но это ничего не значили. Они остались в моей голове. Навсегда. Вокруг темнота и ее голос в голове. Больше ничего.
Прикосновения холодных рук к моей спине заставляет меня вздрогнуть.
— Я помогу тебе, — шепот Инны разрезает мою тьму, вскрывая мне вены, — я помогу тебе ее забыть. Только позволь…
Боже, о чем она сейчас? Неужели она не понимает, что мне уже ничего не поможет?
— Уходи, Ин… Пока я еще хоть что-то соображаю, уходи!
— Я хочу остаться…
— Убирайся!!!!!! Пошла вон!!!!
