…настойка была горькою, что слезы.
Ледяною.
Она выстудила внутри, чтобы после стужа обернулась жаром. И Эльжбета Витольдовна лишь отмахнулась от зачерствелого куска пряника.
…тетку она после думала навестить, послала письмо и еще два десятка золотых, но ответа не получила. А потому…
…дура.
И она.
И… в чем-то Властимира права. Жизнь на сказку не похожа, но это же еще не значит, что надобно вот так… а как надобно?
Этого Эльжбета Витольдовна пока не знала.
Но…
- Что делать станем? – Марьяна Францевна наполнила стопки.
- Пока не знаю. Но сход – дело не быстрое. Надобно узнать, кто эту глупость поддерживает…
- И глупостью не считает?
- Именно. Узнать и… перемены нужны. И серьезные. Но не такие, которых хотят маги… не такие…
Эльжбета Витольдовна задумалась.
Легко сказать, что не такие, но… какие? И получится ли вообще изменить хоть что-нибудь? Или, может, проще отвернуться, уступить, самой сложить полномочия, отговорившись возрастом и усталостью? Она ведь тоже немолода. Это будет прилично.
Поймут.
Сделают вид, что поверили. А там уж… пусть Властимира делает, что ей хочется.
- Надобно с государем побеседовать, - Эльжбета Витольдовна сцепила пальцы. – Ему усиление магов не с руки, они и без того слишком много воли взяли. Как я слышала…
…мысли были вялыми.
Но ведь были.
…и заглянуть в ту, сокрытую от посторонних глаз комнатенку, с которой все-то и началось.
Эльжбета не отступит. В конце концов, отговориться возрастом она всегда успеет.
Глава 26 Сказывающая о том, как царевичу невест искали
Все мы – чья-то психологическая травма.
Вывод, сделанный неким лекарем-душеведом Рейдусом на основании многих лет работы.
Что Мишанька успел понять, так это то, что ведьмой быть непросто. Нет, может, если бы он ведьмою родился, тогда бы и привык, что к юбкам этим, которых приходилось надевать множество, будто бы одной недостаточно, что к корсету, что к придиркам вечным.
Спину он не так держит.
Корсет не дается шнуровать. А ему в этом корсете дышать нечем! Спина же с непривычки вовсе трещит да похрустывает. И локти он расставляет не со зла, и в юбках путается… кто бы не запутался? А уж этикеты… он всегда-то думал, что получил достойное образование. Но в том, в прежнем, у него не было надобности изучать высокую науку правильно выходить из комнаты.
Или дверь открывать.
Или…
Чушь какая!
Эта чушь злила несказанно, всякий раз напоминая, что сам-то Мишанька для иной жизни создан.
- Вы вновь кривитесь, - с упреком произнесла статная ведьма, которая на Мишаньку глядела с жалостью и слегка – с презрением, будто он виноватый в чем-то. – Во-первых, ваши гримасы могут быть неверно истолкованы вашими собеседниками. Во-вторых, от них появляются морщины.
- И пусть, - Мишанька скрестил руки на груди, за что получил указкой по пальцам.
Больно!
И ведь глядит прямо, улыбается… вот он вчера эту гребаную улыбку весь вечер тренировал, а все одно получался некий оскал престранный, далекий от дружелюбия.
…и надобно послать их куда подальше, но ведь тогда вновь запрут в этом их подвале со стенами из белесого камня, будто и не из камня, но костяными.
Главное, что стены эти силу тянут.
И муторно становится.
Душно.
Мишаньке дважды случилось посидеть, чтобы понять, что… в общем, лучше пока наставниц слушать, а то ведь с них станется вовсе сгноить в этом от подвале.
Папенька…
…явился как-то. Долго смотрел, шевелил бровями и губами тоже шевелил, явно в кои-то веки не зная, что сказать. А потом сказал:
- Дурак.
Мишанька согласился: как есть дурак. Вот нужна ему была эта ведьма? Повелся… престижно ведь, чтобы ведьма в женах… и дети одаренные.
И вовсе…
…надо было послушать матушку и взять девицу из обыкновенных, неодаренных, которая бы сидела в светлице и не смела лишний раз мужа словом попрекнуть, не говоря уже о прочем.
- Эльжбета полагает, что ты, коль сумеешь с силою справиться, то сам назад обернешься.
- Аглая где?
- В Китеже. Домой не возвращалась, пока на постоялом дворе живет.
- С кем?
- При купце каком-то там… помогает.
Вот ведь… купцу она, стало быть, помогает, а родного мужа…
- Мишанька, - в голосе отца теперь слышались раскаты грома. – Может, хоть теперь за ум возьмешься?
- Как?!
- Ну, сколь я понимаю, - отец отказался от чаю, и от угощения, здраво рассудивши, что от ведьм всего-то ожидать можно, - варианта у тебя два. Первый – ты или сам, или с женою замирившись… пока еще с женою, но государь прошение о разводе подпишет, ибо нечего тут непотребство разводить… так вот, ты оборачиваешься обратно.
- Или…
- Или не оборачиваешься, - охотно ответил отец. – И тогда-то… Эльвирка клянется, что подыщет тебе супруга. Я отпишу именьице-другое в приданое. Деньгами не обижу…
От этих слов внутри прямо-таки похолодело.
Приданое?
Он это серьезно? Замуж… Мишанька не желал никакой замуж!
- В Китеже, конечно, вам будет жить не след, не дадут. Но где-нибудь в провинции… там своих слухов хватает, чтоб еще столичные принимать.
Тогда захотелось заорать.
Затопать ногами.
Потребовать, чтобы отец взял и… и все-то исправил, как он делал это всегда! А теперь, стало быть… Мишанька сдержался.
Только кивнул коротко.
- Не спеши, - сказал. – Я… еще вернусь.
И глянул этак, что отец лишь крякнул, осенил себя отворотным знаком и произнес:
- От… ведьма!
…и что ему оставалось? И вправду учиться. Ведь действительно, если он, Мишанька, теперь ведьма, то… нет, о замужестве ему и думать-то тошно, хватит, оказалось, что женское тело на редкость подловато, особенно в некоторых моментах, о которых его почему-то позабыли предупредить. А когда оно случилось, то… сказали, мол, так оно и нужно.
Так оно и будет.
Ибо ведьма ты или нет, а устройство организмы женское. И учебник анатомии сунули, будто он, Мишанька, его прежде не читал. То есть, как раз-то и не читал, прогулявши почти весь курс. После еще пришлось договариваться, чтобы зачет приняли, но ведь…
