— Ты уверена, что Сесил не захочет забрать автомобиль обратно? Я действительно привязываюсь к Чаду.
— Ты назвала автомобиль «Чад»?
— Тебе не кажется, что он похож на Чада? Еще в старшей школе я была безумно влюблена в одного парня по имени Чад. Он играл в баскетбольной команде.
Брр. Почему мама рассказывает мне о своих увлечениях в старшей школе? Почему я не могу выбросить Джорджа из головы?
— Понятия не имею… Мне всегда казалось странным, что некоторые люди очеловечивают машины.
— Странно это или нет, но я надеюсь, что Сесил не заберет Чада.
— В одиннадцатый раз повторяю, мама, он не заберет Чада… ну, машину… Он велел считать ее прощальным подарком.
— Ха! Чад — очень щедрый прощальный подарок.
— Сесилу купить такое авто — все равно что нам с тобой купить пачку «Читос».
— Да, я понимаю. Именно поэтому сестрам Ортис было трудно поверить, что Сесил не прилетит к вам в гости во время грандиозной экспедиции, тем более у него есть собственный самолет. Я не понимаю, почему ты не расскажешь им о вашем разрыве. Уверена, они уже что-то подозревают. Я прочла по лицу Мерседес. Она не так много говорит, как Палома, но очень проницательна.
— Я скажу им, когда мы уедем из Нью-Йорка, мама, — пообещала Люси.
Почему я собираюсь провести четыре месяца, путешествуя по Средней Азии с двумя симпатичными дамами, которым я только что солгала? Какого черта я не могу выбросить из головы слова Корнелии Гест? «Единственный человек, которого ты обманываешь, — ты сама».
— А зачем эти тайны? Ты наконец бросила Сесила, и мы все должны радоваться. Я всегда считала, что ты слишком молода, чтобы выходить замуж.
— Ну, я тоже это осознала. Я слишком молода и хочу наслаждаться жизнью лет до тридцати. Как ты знаешь, в следующем году мне исполнится двадцать пять, и для меня откроется трастовый фонд Черчиллей. Может, я потрачу эти деньги и приобрету жилье в Лос-Анджелесе.
Единственный человек, которого ты обманываешь, — ты сама.
— Лос-Анджелес? Ты собралась переехать в Лос-Анджелес? Зачем тебе город, где нет культурной жизни?
— Ну, это не совсем так. Ресторанный бизнес там развивается просто бешеными темпами, культурная жизнь подтягивается
[133]. Многие знакомые художники перебрались туда, и они в восторге. Не могу дождаться, чтобы самой посмотреть, что там и как.
Единственный человек, которого ты обманываешь, — ты сама.
— Ты хочешь использовать средства трастового фонда, чтобы купить дом в городе, который страдает от лесных пожаров и землетрясений? Действительно умно, Люси. Но я полагаю, переехать туда и потерять дом во время пожара — цена, которую придется заплатить за то, чтобы избавиться от Сесила. — Мэриан вздохнула.
— Мама, скажи мне, почему за все те годы, что я встречалась с Сесилом, ты ни разу и словом не обмолвилась, что ненавидишь его всем сердцем?
— Я никогда не испытывала к нему ненависти, Люси. Он меня до бесконечности раздражал, но я видела, что он страдает от душевных ран, и мне было его жалко. Отец явно его травмировал. Да и смысла не было что-то тебе говорить. Сесил вроде как тебе нравился, а уж он готов был целовать землю, по которой ты ступала. Я не хотела встревать между вами.
— Но ты же китайская мать. Твоя обязанность — встревать.
— Ха! Я изо всех сил старалась не становиться типичной китайской матерью, ты же знаешь!
— Почему?
— А что? Ты предпочла бы, чтобы я была деспотичной матерью-тигрицей
[134] и каждую субботу тащила тебя в Чайна-таун на уроки китайского языка и заставила заниматься классическим китайским танцем? А еще запрещала бы тебе ночевать вне дома, пользоваться телефоном и встречаться с белыми парнями, пока тебе не стукнет тридцать? Именно это меня раздражало в собственной матери.
— Вау! Похоже, мы с Фредди увернулись от пули.
— А то! Вы, детки, сорвали джекпот, когда заполучили такую плохую мать, как я.
Проезжая по Мейн-стрит в Ист-Хэмптоне, Мэриан внезапно свернула направо, на Дунемер-лейн.
— Куда ты?
— Шарлотта прислала сообщение, что уезжает из города. Она встречалась в Мейдстон-клубе с подругой и просит подвезти ее обратно.
— Здесь нет места, мам.
— Ну, втиснешься на заднее сиденье на несколько минут, сложно, что ли?
— Почему Шарлотта не возьмет такси?! Она такая скряга! А ведь богаче всех нас, вместе взятых.
— Прекратить ныть. Мы почти у цели, а я уже пообещала ей.
— Можешь опустить верх, раз мне придется втискиваться назад? — попросила Люси.
— Конечно, если разберусь, как это делается, — ответила Мэриан.
— Сколько у тебя докторских степеней? Вот кнопка! — Люси потянулась к переключателю на центральной консоли, и крыша автомобиля начала плавно складываться.
Они как раз проехали мимо поместья Сиссингхёрст, и сквозь живую изгородь Люси заметила несколько грузовиков, припаркованных на подъездной дорожке, и грузчиков, выносящих чемоданы «Гояр» через парадную дверь. Люси ничего не сказала, но внезапная паника захлестнула ее.
«Астон-мартин» подъехал к величественному входу в Мейдстон-клуб.
— Сходи за Шарлоттой, пожалуйста, — велела Мэриан.
Люси выскочила из машины и побежала в здание клуба. Через минуту она появилась снова.
— Никаких следов Шарлотты, мама. В клубе сейчас почти никого нет. Там как раз готовятся к ужину.
— И как же меня это бесит! Куда она могла запропаститься? — фыркнула Мэриан, набирая сообщение Шарлотте.
— Может, ее подвезла подруга, с которой она встречалась?
— Она бы написала мне. Она, вероятно, заглянула в Сиссингхёрст, чтобы поздороваться с Розмари и узнать, как она. Ты же знаешь, ей до всего есть дело, — предположила Мэриан. — Поехали туда.
— Нет-нет, я думаю, мы должны остаться здесь. Может быть, Шарлотта в дамской комнате или что-то в этом роде, — нервно пробормотала Люси. Меньше всего ей хотелось прямо сейчас столкнуться с Розмари.
— Почему бы тебе не проверить туалет, а я сгоняю в Сиссингхёрст, посмотрю, там ли она.
Попав в ловушку собственного предложения, Люси ничего не могла возразить. Она снова вышла из машины, а Мэриан умчалась в Сиссингхёрст, но через несколько минут вернулась с нахмуренным лицом.
