— Как долго ты работаешь в этом стиле? — поинтересовался Джордж.
— Ой… наверное, с первого года обучения в колледже, — немного испуганно ответила Люси. Он заметил, что она смотрит на него?
— Мне очень нравится эта, — сказал Джордж, указывая на одну из картин поменьше.
Люси подошла к нему, чтобы оценить работу с того места, где он находился. Они стояли в молчании, и было так тихо, что Люси слышала его дыхание. Она чувствовала запах высохшего пота после утренней йоги, а еще тепло, исходящее от его тела. Она нашла это неожиданно манящим, и на мгновение, когда их плечи соприкоснулись, по всему ее телу, до самых пальцев ног, прошла электрическая волна. Люси пугливо отпрянула.
— Да, это лучшая. — Джордж кивнул, по-видимому не заметив, что произошло.
Придя в себя, Люси, заикаясь, промямлила:
— Это незаконченная работа.
— Ну а как она вообще может быть закончена? Горе ведь никогда не покидает нас, так? — мягко сказал Джордж.
Люси удивленно застыла. Она знала, что он сейчас буравит ее этим своим взглядом, но что она почувствует, если поднимет глаза? Она кинулась к холсту, чтобы убрать его.
Фредди постучал в дверь сарая и вошел.
— Хочешь пройтись под парусом, Джордж? Идеальная погода, чтобы поплавать.
— Конечно, — ответил Джордж.
— Присоединишься к нам, Люси? — спросил Фредди.
— Нет, думаю, я останусь здесь и немного приберусь, — пробормотала Люси.
— Как хочешь, — сказал Фредди, обнимая Джорджа за плечи и выводя его из мастерской.
Люси сняла картину с мольберта и пристроила на стопку других работ. Она собиралась положить сверху другой холст, но остановилась, опустилась на пол и некоторое время смотрела на полотно. В хаосе светлых мазков по светлому фону воспоминания нахлынули впервые с восьмилетнего возраста. Внезапно она обнаружила, что стоит в коридоре их квартиры на Парк-авеню, а врачи «скорой» склонились над ее отцом, лежащим на холодном белом мраморном полу, и прижимают дефибриллятор к его груди.
«Приготовься… Раз… Два… Разряд!» — спокойно скомандовал фельдшер.
«Реджи, пожалуйста, не оставляй меня, пожалуйста… Господи…» — причитала мать, ползая по полу, а другой врач пытался удержать ее.
«Кто-нибудь, уведите ребенка отсюда», — раздался еще один голос.
Прежде чем Люси поняла, что происходит, какой-то парень подхватил ее за подмышки и потащил вверх, вверх и прочь от коридора, навсегда разлучая с отцом…
Люси лежала на полу сарая, глядя на свою картину, а слезы беззвучно катились по щекам. Она впервые поняла, почему сбежала в тот день на Капри, когда у человека на площади случился сердечный приступ. Джордж был там тогда. Он единственный свидетель ее паники, ее горя при виде умирающего человека и единственный, кто, глядя на ее картины, видел то же, что и сама Люси.
VII
Дитч-Плейнс
Монток, Лонг-Айленд
Каждое воскресенье Люси по заведенному ритуалу бегала трусцой по побережью на рассвете и в конце концов попадала на пляж Дитч-Плейнс, песчаный участок, где красивые вересковые пустоши раскинулись в непосредственной близости к береговой линии. Она брала кофе в фургоне с едой на стоянке и сидела на камнях, наблюдая за серфингистами, выбравшимися на пляж спозаранку, и местными жителями, выгуливающими собак. Сегодня Люси залюбовалась серфингистом, который выглядел на волнах гораздо более опытным, чем многие. Когда парень вышел на берег, она поняла, что это Джордж. Его волосы были собраны в тугой хвост.
Почему, черт побери, у него так прекрасно получается все, что бы он ни делал?
С этой мыслью Люси решила по-дружески помахать рукой.
Джордж подошел, расстегнул верх гидрокостюма и начал вытирать торс полотенцем.
— Доброе утро, — сказал он, все еще задыхаясь.
— Поймал хорошую волну? — Люси изо всех сил старалась не смотреть на капли воды, стекающие по его прессу.
— Не-а. — И Джордж плюхнулся на песок рядом с ней.
— Думаю, по сравнению с пляжем Бонди волны здесь довольно жалкие.
— По сравнению с любым пляжем они жалкие. Я ждал нормальную волну, но выбирать не приходится. — Джордж пожал плечами.
Люси закатила глаза:
— Ах, простите, что наш пляж не соответствует вашим стандартам!
— Я такого не говорил. Ты спросила, я честно ответил.
Фу. Почему я так остро отреагировала? Люси мысленно одернула себя и попыталась протянуть оливковую ветвь:
— Думаю, тебе не хватает пляжей Калифорнии…
— Я практически не занимался серфингом в Беркли. Времени не было. Но я скучаю по пляжам Сиднея и Северного побережья.
— Оаху?
— Ага, у нас там дом.
— Да, твоя мама упоминала. Часто туда ездишь?
— Сейчас в лучшем случае раз в год — и то, считай, повезло.
— А зачем ты вообще переехал в Нью-Йорк? Ты мог бы работать в другом месте, где пляжи получше.
— Я всегда хотел сотрудничать с этой фирмой. Они создают осознанно спроектированные, доступные и экологически безопасные пространства для простых людей. Я знаю, тебе не понять.
Люси нахмурилась:
— Почему ты так говоришь? Оттого что я работаю только с богатыми людьми?
Джордж слегка ухмыльнулся:
— Это ты сказала, а не я.
— Послушай, многие из моих клиентов и впрямь богаты, но художникам нужно зарабатывать на кусок хлеба. Моя самая важная задача — знакомить коллекционеров с молодыми, начинающими художниками, которым очень нужна поддержка. Особенно это касается меньшинств, и я на их стороне, делаю все, что в моих силах, чтобы помочь им продвинуться по карьерной лестнице. Я стараюсь, чтобы их работы оказались у самых достойных и вдумчивых коллекционеров из числа моих знакомых и чтобы они получили должное внимание.
— Извини, если я неправильно понял. На днях за обедом Фредди ввел меня в заблуждение, — с сожалением сказал Джордж.
— Что ж, у Фредди прекрасно получается опошлять мою работу. Этакий диванный эксперт. Не терпится посмотреть, что он в итоге сделает со своей жизнью.
— Почему ты так говоришь?
— Потому что он пользуется всеми привилегиями, которых у меня никогда не будет.
— О чем речь?
— Прежде всего, он мужчина, и счастливые номера генетической лотереи выпали ему непосредственно в день рождения. Глядя на его мягкие волосы Киану Ривза и черты лица, унаследованные от отца, большинство людей даже не догадывается, что в нем есть хоть капля китайской крови. Он вырос со всеми привилегиями отпрыска мужского рода из семейства Черчилль. Да тут весь город обслуживает таких, как Фредди. Он выпускник Принстона и может вступить в любой из частных мужских клубов, в какой только захочет.
