Когда письмо уже ушло, Женя в расстройстве прикусила губу. «Я переборщила, – подумала она, – уж больно личное письмо получилось». Но было уже поздно.
В первый рабочий день время пролетело быстро – коллеги оживились при появлении нового человека, сыпались шутки, все обменивались воспоминаниями, как впервые сюда попали. Потом Жене рассказывали, как обстоят дела с обедами, во сколько идет самый свободный автобус, где можно погулять, если выдалась свободная минута.
– Таких минут нет, как вы понимаете, – уточнила Алена Кудрявцева, смеясь, – но стараемся их выкраивать. А еще отсюда можно съездить на море. Всего две остановки. Длинные, правда, но довезут прямо до поселка, до дюн. Там пройти метров десять – и на берегу.
– Ох, как здорово! – обрадовалась Женя. – Я после работы соберусь.
– Вы же пока в городе живете? Вы еще не перебрались сюда? – спросила Кудрявцева.
– Нет, я думаю, может, и остаться в городе? Если это не будет проблемно для организации?
– Бояров приедет, с ним лучше обсудить. Но так бывает, что надо задержаться. А автобусы ночью не ходят.
– Вроде обещали, «шаттл» будет ходить. От нас и до Центрального вокзала. Было бы удобно, – присоединился к беседе Павлов.
– Да, обещали. Народу вон сколько работает. После окончания рабочего дня на остановке темно от людей будет, – хмыкнула Инна Логинова.
Пчелинцева залюбовалась ее рыжими волосами. Инна вообще была эффектной – яркой, зеленоглазой, с ямочками на щеке. «Она симпатичнее, чем эта самая Новикова, которая из-за романа уволилась!» – подумала Женя.
Тем временем в комнату пришла Ира Матвеева, которая встречала Женю на вокзале, потом подошли сотрудники с третьего этажа, и стало совсем шумно. Никто не работал. Курили в открытые настежь окна, щелкали кофеваркой, разворачивали пакеты с бутербродами.
– То есть у вас есть где перекусить? – спросила Пчелинцева Антона Хвостова. Его рабочее место находилось ближе всего.
– Есть кафешка в Ореховом, немного в сторону от дороги. Там еще пруд. Приличные обеды, булки там всякие, ну и кофе. Посидеть, выпить тоже можно.
– Ясно, зимой не находишься, – резюмировала Женя.
– Ну, обещали же столовую сделать у нас. Правда, для этого флигель надо переоборудовать, а ремонт только начали. Поэтому ждать придется месяца два-три.
– Ну, если бы руководство поторопило, может, побыстрей бы сделали. Все-таки это касается сотрудников, их здоровья, – возразила Пчелинцева.
– Начальство пока в поездках, – хмыкнул Саша Павлов.
– Тоже имеет право, – одернула его Кудрявцева и протянула Жене тарелочку с бутербродом и печеньем. – Вот, кофейку выпейте, а потом обедать пойдем, и мы вам кафе Ореховое покажем.
На какое-то время все погрузились в работу. Женя обратила внимание, что комната была поделена не только на сектора – «эркер один», «эркер два» и прочие, помещение разделилось на женскую и мужскую половину. Самохвалов, Хвостов и Павлов заняли правую часть комнаты, а Кудрявцева, Логинова, Новикова и Женя – левую. Как и положено, внешне эти половины отличались. В женской царил относительный порядок, а стены были в разноцветных стикерах и смешных фотографиях. На мужской половине громоздились коробки из-под картриджей, лежали рулоны пленки, коробки с офисной бумагой. В смысле оформления мужская половина была аскетичной – на стенах ничего, кроме старой карты. «Как интересно устроена здесь жизнь. Сотрудники отделов сидят отдельно и даже далеко от начальства. Просто лафа какая-то, – усмехнулась Женя. – Интересно, а где этот самый Олег Тимофеевич сидит?» Поразмыслив, она спросила у Хвостова:
– А начальство наше большое в таком же благословенном отдалении, как и мы, от наших отделов?
– Смеешься?! – фыркнул тот. – Начальство сидит прямо над нашей головой!
И Хвостов указал на потолок. Женя подняла голову и обнаружила, что на уровне второго этажа располагается ниша.
– О, так это на нас будут взирать сверху вниз?! – рассмеялась она.
– В самом что ни на есть буквальном смысле этого слова! – кивнул Антон.
Прогулка на обед была великолепна. Они гурьбой шли по тропинке через поле. Белела кашка, одуряюще пахли какие-то желтые соцветия, по краю, почти в песке, вился бело-розовый «граммофончик». Женя закинула голову – в высоте голубого неба покрывалом вилась птичья стая.
– Как же хорошо! – воскликнула она.
– Ты еще моря не видела, – сказал Антон.
Он опять оказался рядом.
– Да, в первые же выходные я поеду на море.
– Если хочешь, я тебе покажу наши самые лучшие места. Можно же созвониться, допустим, в субботу, – как бы небрежно сказал Антон.
Пчелинцева содрогнулась при мысли, что на море она поедет в компании незнакомого человека. Но Женя, как всякая красивая девушка, имела опыт вежливого отказа.
– Конечно! Обязательно! Вот только устраиваться закончу, необходимое куплю и обязательно съездим на море. А мой телефон… – Она продиктовала номер и перевела разговор на другую тему: – Скажи, ты не знаешь, почему такой странный выбор места расположения? Почему наш офис находится за городом?
Хвостов подбоченился и стал объяснять, что их телерадиокомпания – стратегический идеологический объект, новая телевизионная вышка находится совсем рядом, а город маленький, строительство новых зданий запрещено, но вот эта усадьба Ореховая стояла пустой много лет, а теперь и ремонт с учетом исторического наследия есть, и уход, и ничего не изменили в архитектуре. Пчелинцева слушала вполуха. Она наслаждалась летним днем, природой и запахами. Ей казалось, что даже здесь пахнет соленой морской водой и слышны крики чаек.
Кафе оказалось небольшим, с дешевыми блестящими скатертями, но готовили там добротно, а порции были большими. Женя взяла жареную картошку с сардельками и салат. К обязательному кофе она заказала кусочек торта.
– О, и никаких диет!
– Не в коня корм, – хмыкнула Женя. Она в душе гордилась этим свойством своего организма – никакие углеводы ей страшны не были. Она ела, что хотела, и не поправлялась.
После обеда возвращались медленно и почти молча. И солнце припекало, и сытые все были, и перспектива провести остаток такого замечательного дня в стенах конторы не радовала. Только Пчелинцева была бодра – ее подстегивали неизвестность и масштаб работы.
А через пять дней весь офис охватила паника. Вместо обещанных двух недель Олег Тимофеевич Бояров пробыл в Софии неделю и, по слухам, уже вернулся в Дивноморск. Кто-то случайно увидел его в городе, и теперь все ожидали, что Бояров вот-вот появится на работе. Вся комната, которую Женя за размеры и витиеватые украшения окрестила «бальным залом», гудела. Все, ворча, наводили порядок, бегали наверх в свои отделы и там с запоздалой строгостью подгоняли сотрудников. Алена Кудрявцева торопилась с оформлением документов и готовила отчет по поставке оборудования. Хвостов как заведенный что-то строчил на компьютере. Только Пчелинцева сохраняла спокойствие – отчитываться ей не за что было, никаких поручений ей никто еще не давал, но Женя уже вникла в суть общей работы и понимала основные цели и задачи структуры. Более того, она уже набросала несколько вариантов для ее развития.
