— Сержант, почему твои солдаты дурью маются? Им что заняться нечем?
Молот опустил глаза в пол.
— Виноват, товарищ комбат, сейчас исправим.
Гром потянул меня дальше и я не смогла увидеть Литвинова. По всей видимости, ему теперь достанется. Ну и Гром, ведет себя как собака на сене! И что с того, если бы парень подарил мне цветы? Он ведь ничего плохого никому не делает. Ну и зануда он…
К нам подбежал Мишка. Понюхав меня, замахал хвостом. Но вредный комбат не дал мне и с ним пообщаться. Потянул дальше.
— Если вы затеиваете что-то плохое, лучше отступитесь, товарищ комбат! — заявила, глядя в его широкую спину. Рука Грома так крепко сжимала мою ладонь, что мне было больно.
Гром вдруг остановился. Обернувшись, посмотрел на меня вопросительно.
— Имейте ввиду, у меня есть защитник. Вам не справится с ним.
В подтверждении моих слов, Мишка звонко гавкнул. Да уж, голос у него не похож на рык собаки- убийцы.
Гром прикрыл глаза, выдохнув.
— Ну что за детский сад на мою голову?! — прорычал мужчина, продолжая тянуть меня в неизвестном направлении.
***
Пока он открывал входную дверь ключом, я вертела головой по сторонам. Подумать только, Гром привел меня к себе в квартиру! И радостно, и тревожно одновременно. Что он задумал?
— Громко думаешь, заходи. — ухмыльнулся мужчина, пропуская меня вперед.
Квартира была небольшой, но чистенькой и уютной. Порядок был слишком идеальным для мужчины.
Гром сразу же направился на кухню, а я замерла в коридоре, рассматривая обстановку комнаты. Интерьер здесь тоже был без особых излишеств — письменный стол, стул, кровать и шкаф. Я подумала, что здесь эти предметы мебели — стандартный набор.
— Кушать будешь? — его голос заставил меня вздрогнуть от неожиданности. Гром стоял в проеме двери, с полотенцем в руках.
— Кушать?
Я была настолько удивлена его поведением, и предложением, что мне показалось это розыгрышем. Но Гром выглядел вполне серьезным.
— Давай чай выпьем. Я бутерброды сделаю. Из еды ничего, но колбаса есть.
Ох уж эти бабочки в животе. Пусть они не путают мои мысли!
— Да, не откажусь. Вам помочь? — кивнула с готовностью.
— Еще спрашиваешь, — нагло улыбнувшись, он вручил мне палку колбасы.
Пока мыла руки и резала докторскую, Гром заварил чай, достал из шкафа вазочку с конфетами. Я все смотрела на него и удивлялась, как у него красиво здесь. Такое чувство, будто он и не один живет.
Комбат устроился рядом.
— Пей, чего смотришь? — кивнул на стоящую рядом со мной кружку. — Я сейчас уеду в город, меня до самого вечера не будет. Работы срочной нет, так что тебе можно все выучить. Будешь заниматься здесь. У нас не такая слышимость, да и все мои соседи на службе, так что не помешает никто.
Я едва чаем не поперхнулась.
— Вы оставляете меня у себя в квартире?
Он словно ни в чем не бывало, жуя бутерброд, согласно кивнул.
— Ты же гостей звать не будешь и посиделки устраивать? Смотри, Литвинова увижу возле дома своего, получит пять нарядов… — пригрозил беззлобно пальцем.
— При чем тут Литвинов, товарищ комбат — протянула с обидой в голосе, на что Гром громко рассмеялся.
Я поймала себя на мысли, что чувствую себя невероятно счастливой. Вот так, только утром я думала, что моя жизнь невероятно грустна. И всего то нужно было, чтобы начальник угостил тебя чаем и вот так белозубо улыбнулся. И на душе сразу теплее стало. А под его нарочито строгим, но невероятно добрым взглядом, было совсем не страшно. Я ведь раскусила уже этого громилу. Он только с виду грозный, а на самом деле — настоящий добряк. И сердце у него огромное. Не уволит он меня, даже если и не выучу я этот треклятый устав. Пожурит только, да перестанет.
— А вообще, спасибо вам за Молота! — улыбнулась ему. Гром удивленно вздернул бровью.
Вы такое доброе дело сделали! Такого человека спасли!
Он кивнул, опустив взгляд на свои руки. А потом, словно, решив для себя, что с него хватит нежностей, принял воинственную позу. Откинувшись на спинку стула, сложил на груди свои огромные руки и посмотрел на меня исподлобья.
— Не хочу тебя расстраивать, рядовой Счастливцева. Но я бы спас его и без твоих просьб.
Я молчала. Он меня обидеть хочет?
Гром, видимо снова прочел мои эмоции. Уголок его губ дернулся кверху, заставив мое сердце бежать галопом.
— Таких бойцов редко встретишь. Они — на вес золота.
— Молотова ведь ругали как, у него столько нарушений.
Гром скривился.
— Ерунда это все. Он — настоящий воин. С таким и в разведку не страшно. Он же сдохнет, но принципы свои и веру не предаст. И своего не бросит в беде, даже если ему будет опасность грозить. Молот — верный боец. И ему самое место в моем батальоне.
***
Меня раздирало поделиться новостями с подругой. Но Женька была на рабочем месте, а мне нужно было рассказать ей все именно сейчас. Заметив телефонный аппарат на углу рабочего стола, я ломанулась к нему.
Набрав номер коммутатора, попросила соединить меня с Сугробовой.
— Жень, ты не представляешь, где я сейчас нахожусь! — воскликнула, как только услышала голос подруги в трубке.
— Надеюсь не на вокзале? Учти, тебе продержаться до завтра кровь из носу. Ты свидетель у меня! Загс ждет!
— Да нет, дурочка ты! — засмеялась. — Я… — проговорила, а потом вспомнила, что мы то не одни с Женькой. Связистки нас прекрасно слышат!
— Я сама знаешь у кого… — проговорила заговорщическим тоном. Женька едва не завизжала.
— Так он не уволил тебя?
— Нет, он привел меня к себе и сказал, чтобы я устав тут учила. А сам уехал до вечера! А еще он Молота спас! Представляешь, оставил у себя в роте сержантом!
На том конце провода раздался радостный визг.
— Подру-у-уга, ты же понимаешь, что все это значит?
— Что?
Женя цокнула недовольно.
— Влюблен он в тебя, дурочка!
Меня рассмешили ее слова.
— Да нет. О чем ты говоришь?
Но Женька была неумолима.
— Если бы ты ему не нравилась, вряд ли он бы возился с тобой…
А может и права подруга. К себе то привел, и за устав, считай не отругал.
— И что мне теперь делать?
— Ну а тебе он как? Нравится?
Я покраснела с головы до ног. Женька восприняла мое молчание за положительный ответ.
— Значит так, подруга. Сейчас включаешь все свои умения на полную мощность и готовишь ему обалденный ужин! Он приедет, а дома накрытый стол, свечи, романтик. И все, мужик твой.
