— Рита, я так рад тебя видеть!
Он подошел ко мне и наклонился, чтобы поцеловать, но я подала руку. Со Степаном мы подружились давно. Когда он проводил досмотр в дубовой аллее особняка Стрельниковых, я даже предположить не могла, что этот парень станет моей поддержкой и опорой.
Правду говорят, что дружбы между женщиной и мужчиной не бывает. Я относилась к Степану как к доброму приятелю, хотя он испытывал ко мне другие чувства.
— Ну, что вы как не родные! — из кухни колобком выкатился Азамат. — Ритка, садись вот сюда. Сейчас угощать буду. А дочка где?
— Твой Семен ее куда-то утащил.
Я крепко обняла бывшего босса. Он пах южными специями, жаром кухни и чуть-чуть мужским парфюмом — такие знакомые, но забытые ароматы.
— Вот пострелец! Знает, как красавиц обхаживать, — расплылся в улыбке гордый отец и заспешил обратно в кухню.
— Рита, — Степан взял мою руку, — я так давно тебя не видел!
— Неправда, — засмеялась я. — Мы несколько дней назад болтали по скайпу.
— Это совершенно не то! Ты стала еще прекраснее.
— А вот это не надо! Я такая же, как и раньше, — я так и не научилась принимать комплименты. Мне всегда казалось, будто за красивыми словами скрывается ложь.
— Зря ты о себе так думаешь!
Наступила неловкая пауза. В кафе я не была уже больше года и теперь с любопытством огляделась. Здесь многое изменилось. Азамат Григорьевич сделал хороший ремонт и одну стену выделил для фотографий. Я сразу вспомнила, что это нововведение предложила ему я, и слезы навернулись на глазах.
— Ох! Смотри!
Я вскочила и подошла ближе.
Вдоль всей стены тянулись аккуратные веревочки, на которых прищепками были закреплены фотографии.
— Азамат Григорьевич, а почему на прищепках?
— Ну, понимаешь, дорогая, — Азамат выглянул в раздаточное окно, — Людмила не захотела портить стенку. Вдруг гостям это новшество не понравится! Придется снова ремонт делать.
— Но здорово же!
— Да, я и сам удивляюсь. Молодежи много стало заходить. Все время просят селфи сделать. Я и фотоаппарат специальный купил. Видишь, на стойке лежит, — он махнул рукой в сторону.
— Вот! Я о том и говорю. И убери ты свою кавказскую кухню из меню! Сделай кафе приютом для влюбленных.
— Тогда и название придется менять.
— А что, денег жалко?
— Возвращайся в Москву, — неожиданно предложил Степан, — сама и займись дизайном.
— Точно! Рита, возвращайся, — из кухни появилась Людмила с подносом в руках. Она шустро расставила тарелки и подошла к нам. — Мы ничего не смыслим с оформлении или в новых трендах, а ты у нас специалист с дипломом.
Я опешила от такой атаки. Складывалось впечатление, что меня специально вытащили из Любимовки, где я зализывала старые раны, чтобы хорошенько обработать.
— Но мне жить негде! — неуверенно отмахнулась я.
— Это не проблема, — сказал Степан. — Пока остановитесь у меня.
— Где?
— В моей квартире.
Я ничего не ответила: не привыкла принимать скоропалительные решения. Только один раз я поддалась эмоциям, теперь буду расплачиваться за эту слабость всю жизнь.
Я пошла вдоль стены, разглядывая фото. Незнакомые, но очень счастливые лица. Я уже повернулась к друзьям, но вдруг замерла и посмотрела назад.
Что это? Я кинулась в угол. На самом первом снимке стояли мы с Антоном. Он держал мою руку и смотрел не в объектив, а на меня. И столько любви было в его серых глазах, что сердце сжалось от волнения и тоски.
Глава 5. Антон
Морская прогулка закончилась благополучно, и мне понравилась. Я чувствовал эмоциональный подъем, поэтому с удовольствием поел и даже выпил бокал вина под постоянное ворчание мамы.
— Аня, оставь парня в покое! — наконец не выдержал отец. — Пусть отдохнёт хорошенько. Завтра ему опять ложиться в клинику. Процедуры, обследование, то, се!
— Но, — не соглашалась мама, — алкоголь в крови испортит картину анализов.
— Ничего он не испортит!
Я слушал их и потягивал вино. Пока они решали, можно ли мне пить спиртное, в голове зашумело, а на душе стало легко и весело. Пальцы сами тронули рукоятку кресла, и оно мягко поехало к бортику. Но теперь я хотел просто полюбоваться ночным небом и мириадами звёзд, раскинувшихся над головой.
Вдруг я увидел, как чёрное небо прочертила быстрая молния, пригляделся и заметил ещё одну, потом ещё…
Это было, как чудо. Пора звездопада приходится обычно на август, но поздней осенью светящиеся полоски можно увидеть очень редко.
Я как-то прочитал о древней легенде, которая гласила о том, что каждый человек имеет свою звезду. Она загорается на небосклоне, когда он рождается, а после его смерти она спешит упасть на землю и погаснуть. В этот момент она и исполняет любое желание, загаданное человеком. Если же кто-то не успел придумать желание, то значит, что он не хочет чего-то слишком сильно, либо его желание просто не сбудется.
Я напряг зрение и приготовимся ловить свой момент счастья. Мое желание было огромным и настолько сильным, могло свернуть горы. Оно появилось откуда-то изнутри и заполнило душу и голову целиком.
И тут… молния… опять…
«Я хочу увидеть Риту!» — выпалил я и зажмурился изо всех сил.
Когда открыл глаза, понял, что нет уже светящейся полосы. Почему возникло именно это желание, я даже не задумывался, настолько оно было естественным и выстраданным.
— Что ты здесь увидел? — спросил отец за моей спиной.
— Падающие звезды.
— Желание загадал.
— Ага!
— Будем надеяться, что исполнится.
Я усмехнулся. Если бы папа знал, что я загадал!
Мы вернулись на виллу почти ночью. Впервые за долгое время я спал без сновидений и на утро встал в хорошем настроении. Весь день сидел на веранде или на причале под надзором охранника Димы и с нетерпением поглядывал на трассу. Каждая машина, мелькнувшая вдалеке, вызывала радостное возбуждение. Но ни одна из них не свернула на нашу дорогу.
День подходил к концу. Приподнятое настроение испортилось и стало как прокисшее молоко: горьким и противным.
— Дима, я хочу домой, — сказал я охраннику и положил руки на колени: пусть везёт кресло. Не хочу им управлять.
Душу отравлял яд предательства. Казалось, что все меня бросили, не хотят общаться. Я понимал, что не справедлив. Это я оборвал контакты, первый перестал отвечать на звонки и смс, но все равно было обидно.
Дима толкал кресло, как вдруг мои уши уловили звук приближавшегося мотора.
