— Не пойду! — буркнул тот и встал.
— Ладно, тогда без алкоголя обойдёмся. Правда, мальчики?
Телефонный звонок заставил всех вздрогнуть. Я поднял глаза на Димку. Он вытащил мобильник, посмотрел на экран, потом на меня.
— Мама?
— Да.
Глава 29. Рита
Леночка будто что-то чувствовала: не желала засыпать, и все.
А у меня все внутри дрожало. Антон сидит в кухне, в десяти метрах от дочки, о которой ничего не знает. И что мне делать? Сказать или нет?
Кажется, он хочет все вернуть. Я тоже. Но… Как всегда, проклятое «но». Почему он появился именно в тот момент, когда я наконец обрела почву под ногами? Неужели он не понимает, что его мама все разрушит?
Я качала на коленях неугомонную дочь, а сама мыслями была далеко.
— Мамочка, а дядя старенький? — вдруг услышала я и вздрогнула.
— Что? Какой дядя? Ты спать собираешься или нет?
— Дядя в кресле с колесиками.
У меня сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Как она успела заметить?
— Нет. Он просто болеет. А ты его разве видела?
— Да. Когда я болею, ты меня в кроватке лежать заставляешь. А почему он в кресле сидит?
— Ему так удобнее.
Ну, что ещё я могла сказать любопытному ребёнку?
— А-а-а! У него ножки болят?
Я даже выдохнула облегченно: объяснять не придётся. Моя умница дочка сама догадалась.
Я не хотела отвечать на ее вопросы: сама еще не пришла в себя. Антон — инвалид. Даже поверить в такое было сложно, не то что принять. Я помню его энергичным и полным сил мажором, готовым свернуть горы. А что сейчас? Есть в нем такая же сила духа, как раньше? Могу я доверить ему свою жизнь, а тем более судьбу Леночки?
— Лена, засыпай уже! — сказала я строгим голосом.
Нет! Я наконец приняла решение. Не хочу, чтобы он знал о ребенке.
Дочь захныкала, попросила колыбельную. Удивительное дело, она заснула почти мгновенно, стоило мне спеть только один куплет, будто решила для себя важный вопрос, и забылась.
Я могла уже выйти из комнаты, но что-то меня останавливало. Я умылась, проверила Сеньку. Тот, как всегда, раскрылся и сбросил одеяло на пол.
«Как там Людмила?» — забеспокоилась я. Не звонит что-то.
Мысли об Антоне отошли на второй план, будто принятое решение вернуло мне уверенность в себе.
Я прошла коридор и остановилась у двери в зал для посетителей. Прислушалась. Кажется, там разгорался скандал. Что-то резко говорил Степан, но ему спокойно отвечал Антон.
Я напряглась, но тут вмешалась Анжела. Умница! Я улыбнулась. Боевой характер подруги иногда приносил пользу.
Я вошла в зал, когда там раздался телефонный звонок и повисла напряженная тишина.
— Мама? — спросил Антон.
«Ну вот! — вздохнула я. — мирная пауза закончилась».
И вдруг…
Анжела протянула руку, вырвала мобильник из пальцев телохранителя Антона и отключила звонок.
— Сначала поешьте, потом будете выяснять отношения.
— Отдайте телефон, — тихо попросил телохранитель. — Мы уехали из дома тайком. Анна Анатольевна нас потеряла и волнуется.
— Да, помню, — ухмыльнулась подружка. — Может ещё и в розыск объявит, если ее любимый сыночек пару часов не будет мелькать перед глазами?
— Анжела, это не твоё дело! — воскликнула я, все оглянулись, кажется, меня не видели.
— Ну, пятнадцать минут погоды не сделают, — оправдывалась Анжела.
— Верни смартфон! — приказала я. — Ты хочешь, чтобы Анна Анатольевна заявилась сюда?
— Мать не знает об этом месте, — тихо ответил Антон. — Если, конечно…
Он посмотрел на Блонди, но тот хмыкнул и махнул рукой.
— Не гляди на меня волком! Я ничего ей не сказал. Хотел сначала сам разведать, а тут ты появился.
— Зато ты приходил с Машей, — сказала я.
— За нее не ручаюсь. Но вряд ли Анна Анатольевна будет ей звонить. Все-таки нет уже прежних тесных отношений. Маша не работает моделью в ваших магазинах.
— Ну, да. Она вышла на международный уровень, — усмехнулся Антон.
Все опять замолчали. Мужчины ели, мы с Анжелой готовили чай. Степан стоял у окна и злился. Разговор не клеился, словно за одним столом собрались совершенно незнакомые люди. Каждый преследовал свою цель.
Я мечтала, чтобы все оставили меня в покое.
Степан злился и готов был устроить драку. Я видела по его обычно спокойному лицу, что он нервничает.
Анжелу веселила эта ситуация. Она чувствовала себя, как рыба в воде, а еще бросала призывные взгляды на телохранителя Антона. Только тот не обращал на нее внимания.
Блонди я разгадать не могла. Я помнила его злым и гадким мажором, который приносил одни неприятности. Но сейчас он вел себя иначе. Изменился? Повзрослел? Или преследует другую цель?
Антон хотел объясниться. И наверняка его мучает вопрос, почему сонный ребёнок назвал меня мамой. Хотя… я пригляделась к нему: он не казался шокированным. Неужели уже знает? Тревога костистой лапой сжала сердце. Отчего-то стало трудно дышать.
Я разливала чай и присматривалась к гостям. Блонди поглядывал на Анжелу и все время норовил ее поддеть. Между этими двумя что-то назревает?
Сплошная головная боль, а завтра рано вставать, печь торты и пирожные. И почему не звонит Людмила? Все ли в порядке?
— Ладно, друзья, пейте чай и по домам, — решительно сказала я.
— Но мы даже не поговорили! — Антон взял меня за руку.
— Ты теперь в Москве, мы можем ещё раз встретиться, — я осторожно выдернула пальцы.
— Но я хочу сейчас.
И тут в дверь забарабанили. Мы испуганно переглянулись. В моей голове сразу щелкнуло: опасность. Мать Антона разыскала сына.
Степан кинулся к выходу, а я едва сдержала крик, он повернул ключ. В кафе ворвался Азамат.
