— Это… — Бугор подвис, — обнадёживает. Если у нас сохранится хотя бы часть техники, ситуация уже не выглядит столь безнадёжно. Восстанавливается, значит?
— Еба-ать… — протянул Малой, — это что же? Весь этот двадцатилетний автохлам с проржавевшими «Ласточками» будет ездить по нашим дорогам, а иномарки и нормальная техника сгниют?!
— Радуйся, что хоть такая техника будет! — осадил его тёзка, — Нам, на Опытной, в таком контексте будет получше, чем центровым мажорам! Надо будет, х-хе… свою Ласточку навестить!
Резкий хлопок ударил по ушам…
«Взрыв!» — успеваю сообразить, стягивая на пол Илью и сбивая плечом Славу.
… настежь распахнутые фрамуги качнулись, ударившись о стены и едва не вывернувшись с мясом, и воздушное цунами прокатилось по помещению, сметая всё на своём пути.
Бумаги, пепельница, картины со стен, опрокинутые стулья… и мы на полу — живые, но контуженные. Бугор вцепился руками в уши, из которых сочится кровь, Малой держится за рассечённый лоб, Анвар…
… перекинулся и выскочил в окно, и только после этого я услышал надрывное:
— Тревога!
… и почти тут же:
— Да здравствует Первый Консул! Во славу Империи!
— Портал! Они порта… — крик сменился булькающим хрипом и торжествующим смехом маньяка. Затем я услышал рычанье Анвара и…
… в следующую секунду, не думая долго, метнул из окна лежащую на полу совну, и не промахнулся!
Пробив латный доспех со спины, совна вонзилась по самую крестовину в позвоночник седого эльфа с полуторником.
— Сдохни, тварь! — выкатился из-за угла Дядя Саша с автоматом в руках, и раскорячившись по всем правилам на раскалённом асфальте, нажал на спусковой крючок… В следующее мгновение он уже уворачивался от удара молотом.
Успеваю глазами зацепить трёх мечников с круглыми щитами, уверенно теснящими Анвара к стене. Миг… и они скрылись из виду, а у меня в голове бьётся единственная мысль — успеть! И глухая досада на кавказца, который взял за привычку встречать опасность в зверином обличии!
В ушах у меня зазвенел отчаянный крик Ильи:
— Огнестрел не работает!
… к сожалению, предупреждение это оказалось несколько запоздалым, и я уже перемахнул через подоконник, держа автомат прижатым к груди. Прокатившись по асфальту, уворачиваюсь от выпада копейщика и движением из брейк-данса подбиваю его ноги.
Приклад к плечу… осечка, осечка, осечка… Парирую бесполезным оружием удар короткого лёгкого меча и вбиваю босую ступню в колено игроку. Хруст и дикий вопль, в побелевших глазах шок.
«Полное погружение, — мелькает в голове невнятная мысль, — ощущения на сто процентов выставил!»
Забрав меч, коротким колющим ударом в горло добиваю игрока и ухожу в перекат под ноги копейщику. Укол в пах, возвратным движением режу по бедру с внутренней стороны.
Меч в левую руку, правой выхватываю нож из ножен на бедре и…
… я не промахиваюсь, во мне кровь хоббитов и эльфов! Один из мечников, теснящих Анвара, ранен и отвлёкся на один миг… кавказцу хватило. Прыгнув на раненого, он молниеносным укусом сломал тому горло, и тут же ушёл от удара щитом.
Прыжок на стену кавказского волка был неожиданным даже для меня, хотя паркуром он занимается в обоих обличьях. На стену… и оттолкнувшись, изворачиваясь в прыжке, он дотянулся до второго противника, сбивая его с ног. Лежачего добил я, подхватив копьё и сделав длинный выпад из арсенала ушу.
Миг, и из дверей Фактории, тараня расплёскивающиеся двери огромной головой, вылетел Слава, пребывающий в змеином облике. Морда окровавлена, рассечена, на туловище следы рубящих ударов, на которых кое-где проступила кровь.
Отдав меч Анвару, обернувшемуся наконец-то человеком, выдёргиваю из эльфийского трупа свою совну. Короткая, буквально в полсекунды, передышка… и я отбиваю стрелу из арбалета.
— Сука! — выругался арбалетчик, выдёргивая из ножен меч, — Ну иди сюда, падла!
Я не спешу… и помедлив чуть, боец кинулся на меня, выдохнув:
— Во славу Империи!
Несколько секунд судорожного танца, сопровождаемого жестяным, совсем не киношным, лязгом сталкивающихся клинков, и я отскочил назад приставным боксёрским шагом, а мой противник осел на асфальт. Царапая его окровавленными ногтями, он пополз в мою сторону, улыбаясь совершенно безумно.
Успеваю подумать, что я, кажется, где-то видел эту рожу…
Сзади раздался глухой удар, и я обернулся, отскакивая в сторону.
— Вову не трожь! — воинственно пропищала Прелесть, оглушившая нападающего цветочным горшком. Почти тут же пикся будто размазалась в воздухе, оставив в глазнице уже мёртвого врага перьевую авторучку из запасов былых хозяев ЗАГСа.
— Хуй вам! — слышу торжествующий, звонкий крики Ильи. Голос, несмотря на матерное исполнение, полон тожественности смертника, который ценой своей жизни остановил врага и успел понять, что он — победил… — Не взорвётся!
Холодея от ужаса, оббегаю здание, и вижу окровавленного Илью, глаза которого уже остывают, но он всё ещё стоит и держит полупрозрачный щит перед десятком противников в камуфляже под доспехами. Прыгаю, и подтоком одному из вражин — под сердце, а лезвием совны с размаху, перехватив её под самый конец — поперёк лица другому!
— Во славу… — укол в наполненные безумием глаза, видеть которые нет никаких сил.
— Вову… — на асфальт упал один из противников с копьём пикси в виске, — не трожь!
… второй умер не сразу, и схватившись за острую щепку в глазу, успел выдернуть её и сделать несколько шагов в мою сторону. А потом в толпу камуфлированных латников вломился Дядя Саша с боевым молотом и Слава в обличии нага, весьма ловко управляясь с чужой алебардой.
Враги быстро кончились, но…
— … живи брат! — орёт окровавленный Анвар, стоя перед Ильёй на коленях, — Живи!
Тот дышит, но еле-еле… а вокруг трупы, трупы, трупы… и в основном — наши.
Из охранников остался в живых только Дядя Саша, хотя близился пересменок и часть сменщиков подтянулась, как это обычно и бывает, пораньше. Больше двадцати обывателей и… Малой, он же Войтек, отрубленная голова которого весело щерится на убитых врагов, стаскиваемых в кучу.
— Порталы, сука… порталы! — взвыл Бугор, не выпуская прижатую к груди отрубленную голову молодого друга, — Спелись! Педералиссимус и игроки… суки, суки, суки!
— Вова, — он шагнул ко мне, ухватив окровавленной рукой за плечо, — снимай, Вова! Снимай и на Ютуб!
— А я… — он только сейчас заметил, что держит в руках голову, — собираю Совет!
