– Что ж, драгоценные синьорины, приглашаю вас лично осмотреть мои владения.
Маура посмотрела на пальцы подруги, с такой силой сжимающие навершие трости, что костяшки побелели. Старая нянька да Риальто, матушка Попета, знала уйму историй о вампирах. Страшных, отвратительных и даже романтичных. От нее Маура услышала, что вампиры боятся солнечного света и чеснока, что обожают невинных дев и человеческие страдания и что не могут пересечь проточной воды. То есть если сейчас они с Карлой запрыгнут в гондолу и отчалят, у них появится шанс. Ах, еще ни один вампир не может устоять, если у него на пути рассыпано что-то мелкое, горсть чечевицы или камешков. Он обязательно попытается это собрать и пересчитать. У Мауры под плащом на груди висит четыре нити морского жемчуга, это тысячи бусин. Если разорвать украшение, жемчуг задержит князя, и девушки успеют оттолкнуться веслом от гранитного парапета.
Пока синьорина да Риальто лихорадочно строила планы, его сиятельство с Такколой смотрели друг на друга.
– Передайте при случае поздравления своему батюшке, – наконец проговорил князь. – Вижу, что за прошедшие столетия Маламоко достигли в подготовке своих… рагацце немалых высот.
Карла выдохнула и тяжело оперлась на трость.
Вампир продолжал:
– Обещаю не покушаться на вашу белокурую подругу, ни словом, ни делом, ни… – он неопределенно пошевелил пальцами, – любым другим образом.
Карла молчала.
Князь приподнял безупречные брови:
– Клянусь честью дома Мадичи. Этого вам довольно?
И, не ожидая ответа, он повернулся и зашагал к палаццо.
– Пошли. – Таккола взяла Мауру под руку.
– Почему он не поклялся не вредить тебе? Почему перед «рагацце» он сделал такую многозначительную паузу? Что из тебя готовят? Он хотел сказать «шпионок», а потом передумал? Карла, может, лучше убежим? Пока князь не смотрит.
Бледная Карла ущипнула подругу за тугую щечку:
– Нас пригласил в гости сам экселленсе, милая, такой честью не пренебрегают.
Экскурсия длилась не менее полутора часов. Крайне запущенное палаццо поражало роскошью и изяществом линий. Хозяйственная синьорина да Риальто прикидывала, во сколько обойдется ремонт ажурной галереи второго этажа, восстановление оконных витражей, настил нового паркета там, где пол был деревянным. Драгоценная мозаика большой залы привела ее в восторг, о котором она немедленно сообщила его сиятельству в самых высокопарных выражениях. На что князь ответил, что домом давно не пользуется, что тот обветшал и что потребность в женской ручке хозяйки…
Тут Карла, следующая в полушаге позади, многозначительно кашлянула, и князь Мадичи сменил тему. Он поведал спутницам о скитаниях вдали от родины, о том, что прибыл в Аквадорату буквально на днях с сестрой и десятком доверенных слуг, остановился в… Тут он опять сменил тему, грустно вздыхая о возможности участия в маскарадах, которой был столь долго лишен.
Маура выразила сочувствие и пригласила обаятельного хозяина посетить школьный выпускной бал, а на быстрый вопрос, может ли сиятельный Лукрецио посетить «Нобиле-колледже-рагаце», например, завтра, ответила отказом.
– Правила строги, ваше сиятельство, мы не можем принимать гостей, когда нам вздумается.
Они прошлись гулкими подвалами, и любопытная Таккола сунула нос в каждую щель. Палаццо было безлюдным, но то там, то здесь в глаза бросались следы недавнего человеческого присутствия. Например, в мастерской, которую Маура про себя определила как столярную, дремали в очаге саламандры.
– Драгоценные синьорины не откажут мне в просьбе? – улыбнулся Мадичи, изображая смущение.
Зубы у него были чуть более длинными и острыми, чем девушкам бы хотелось.
– Конечно, ваше сиятельство, – осторожно сказала Карла.
– К услугам вашим, – поддержала Маура.
– Эти создания. – Точеный подбородок князя указал на саламандр. – Мне не хотелось бы, чтоб они разбрелись по дому, пока слуги наслаждаются праздником в городе. Где-то здесь должны быть специальные футляры…
– Вот же они. – Синьорина да Риальто присела за верстаком и вытащила пузатую бутыль с широким горлышком. – Двенадцать саламандр, ваше сиятельство? Их собрали во всех каминах палаццо? Зачем?
– Ума не приложу, – пожал плечами князь.
Маура надела перчатки и одну за другой поместила огненных ящериц в сосуды из закаленного стекла.
– Готово, ваше сиятельство.
– Они не смогут выбраться? – Мадичи изобразил тоном опасения.
– Нет, – улыбнулась девушка, – обычно саламандры без пищи впадают в спячку.
– Как любопытно.
Его сиятельство наклонился над бутылью и кончиком пальца осторожно провел по горлышку. Руки князя были в перчатках.
– Любопытно… – Он понюхал палец, затем вытер его носовым платком. – Что это за субстанция?
– Деготь? – предположила Карла, одергивая подругу, которая явно собиралась пуститься в многословные объяснения. – Он обычно получается от древесной смолы и жара.
Синьорина Маламоко поклонилась:
– Благодарим, ваше сиятельство, за познавательную и подробную экскурсию. Кажется, Филомена здесь не появлялась, и, с вашего позволения, мы с синьориной да Риальто продолжим поиски в другом месте.
– Не смею вас задерживать.
Князь Мадичи проводил гостий к причалу и даже помахал им вослед носовым платком.
– Куда мы плывем? – шепотом спросила Маура, когда их гондола отдалилась на показавшееся достаточным расстояние. – На Гранде-канале?
– Да. – Девушки опять надели маски, и голос Карлы звучал приглушенно. – Там сейчас столпотворение, но нам нужно как можно быстрее оказаться на площади Льва. Сами мы не справимся.
Синьорина да Риальто потребовала объяснений.
– Филомена там, – ответила Таккола, – в этом треклятом палаццо. Я видела ее следы в бальной зале, я нашла ее серебряную шпильку в подвале, пока ты возилась с саламандрами.
Свободной рукой Карла протянула украшение:
– Она валялась у камина.
Маура кивнула:
– Да, эту вещицу я узнаю. Получается, что князь…
– Упустил улику, как и последние лет пятьдесят своей бесконечной жизни.
– Он путешествовал.
– Разве что если он, как крот, умеет рыть под землей. – Гондолу влекло течение, и Карла изменила положение весла в фарколе. – Он был в спячке, милая, наш сиятельный Мадичи, поэтому не знает даже о том, что люди давно используют в хозяйстве смертельно опасных для вампиров саламандр.
– Ты поэтому наврала ему про деготь? Эта субстанция абсолютно точно была потом саламандр, столь обожаемым аквадоратскими алхимиками.
– Он солгал про Филомену, я – про саламандр, – хмыкнула синьорина Маламоко, – мы в расчете.
