– Ложь! – закричала Надя. – Юре стало дурно после удара головой о пол!
– Вы же сами не верите в свои слова, – сказала я. – История болезни, результаты анализов хранятся в архиве. Я потребую провести экспертизу, и она подтвердит мою правоту. Кстати, как вы думаете, почему Николай так спешно увез сынишку из клиники? Ведь в лечении наметился прогресс, мальчик начал реагировать на окружающих.
– Там работали идиоты, – заявил Коля, – они травили Юру химией!
– Отличное заявление для врача, – фыркнула я. – Нет, дело, думаю, в ином. К сожалению, в наших больницах до сих пор существует правило: медики отвечают за человека, пока он находится в стенах стационара. Ну, допустим, поскользнулся пациент в коридоре отделения, упал, сломал руку – вина персонала, не углядели. А если вас выписали и вы шлепнулись во дворе, не успев добрести до машины, то уж, извините, не ползите назад в корпус с претензиями, а направляйтесь в травматологию. Если б Юра остался в больнице, то неминуемо началось бы расследование. И посыпались бы разные вопросы. Кто давал малышу препараты? Какие? Зачем? А раз его увезли, никому до бывшего пациента дела нет. Родители оставили расписку, взяли на себя ответственность? Флаг им в руки. Медики вздохнули спокойно и забыли о Юре Коровине. Но у Николая была еще одна причина забрать сына из клиники – деньги.
Глава 31
Надежда резко встала.
– Хватит! Мы уходим!
– Пожалуйста, – сказала я. – Но едва вы переступите порог дома, я отправлюсь со всеми бумагами куда следует, подниму скандал и добуду официальное подтверждение того, что отец практически отравил сына, сделал из него умственно отсталого человека. Обращусь в «Желтуху», потрачу кучу времени, но сделаю так, чтобы к Коровину больше не обращались люди, мечтающие выздороветь.
– Коля, – прошептала Надежда, – она сумасшедшая. Почему ты сидишь?
– Твой муж знает, что Даша говорит правду, – радостно ответила Агния. – Так что там по поводу денег? Раз уж заговорили начистоту, надо все выкладывать.
Я побарабанила пальцами по листочкам.
– В наше время сложно полностью спрятать все следы. Впрочем, и в двадцатом веке тоже не всегда удавалось скрыть скелеты в шкафах. А факты таковы. До рокового шестнадцатого сентября семья Коровиных, несмотря на громкие заявления ее главы о своей гениальности и уникальности, жила скромно в двухкомнатной хрущобе в не самом престижном районе столицы. Николай числился дворником при ЖЭКе.
– Подумаешь! – запальчиво воскликнула Надя. – В те годы многие творческие люди фиктивно оформлялись в котельные или считались коммунальными работниками.
– Я просто перечисляю факты, – остановила я ее. – Итак, Коля труженик метлы, Надя медсестра, ребенок маленький, денег в семье кот наплакал, квартира у супругов общей площадью двадцать семь квадратных метров, от метро до дома четверть часа на трамвае. Таков расклад до шестнадцатого сентября. А уже в начале декабря Коровины вступают в жилищный кооператив и приобретают просторные четырехкомнатные апартаменты. Им явно кто-то помог деньгами и связями. Купить жилье в то время было трудно, следовало помаяться несколько лет в очереди. Короче, Николай решил использовать данный судьбой шанс. Соня толкнула Юру? Да. Мальчик впал в кому? Да. Выглядит ли он нормальным, вернувшись к жизни? Нет. Хочет Андрей Валентинович скандала? Готов ли он к тому, что его единственная дочь поедет в специнтернат, где содержатся дети с проблемами в поведении, или того хуже – в колонию для малолетних преступников? Конечно, нет! Гомеопат близкий друг Бархатовых, он знает, как профессор озабочен карьерой. И еще Коровин понимает, что хорошим отношениям теперь конец. Компания больше никогда не соберется вместе, чтобы пожарить шашлычок. Не знаю, отец ли Сони первым предложил Николаю компенсацию за молчание, или Коровин сам потребовал у него деньги, но шарлатан сообразил: если врачи в клинике начнут излишне рьяно копаться в произошедшем с Юрой, до Бархатова может дойти правда. Поэтому увез мальчика быстренько домой. Останься Юрий под присмотром обычной медицины, перестань пить «ускоритель», вполне вероятно, его здоровье выправилось бы. Но отец пожертвовал сыном ради денег. Андрей Валентинович использовал все свои связи, помог Коровиным обзавестись шикарным по тем временам жильем. Старую двушку ловкий Коля обменял на дачу в Подмосковье, развел там ведьмин огород и превратил фазенду в нелегальную клинику. И сейчас, когда частная медицинская деятельность разрешена, он продолжает принимать народ на той самой даче, которая теперь имеет табличку «Центр космической гомеопатии «Солнце природы». И, что удивительно, к нему идут люди. Их не так много, но пациенты есть. Коровин слизнул с происшествия с Юрой все жирные сливки.
– Нечего поливать моего мужа грязью! – закричала Надя. – Он честный человек! Великий гомеопат!
Я вздохнула. Напомнить ей еще раз, как она в панике требовала к сыну профессионального врача?
– Заткнись, – процедил натуропат и экстрасенс, – сиди молча, без тебя, дуры, разберусь. Болтаешь слишком много. Велено было ни с кем тут не откровенничать.
– Коленька, я ни разу рта не раскрыла, – начала оправдываться супруга.
– Откуда тогда Дарья про квартиру, дачу, деньги знает? – заорал «гомеопат». – Ты с Гнюшкой сплетничала! Ох и длинный у тебя язык! Все на мозги мне капала: «Точно Андрей отвалил стерве-сестричке больше, чем нам, ты продешевил…»
Агния вскипела:
– Намекаете, что я получила от брата мзду за несчастье? Господи, ну что происходит с людьми? Куда делись сострадание, благородство, способность сочувствовать?
Я улыбнулась Агнии.
– Ой, и правда, народ совсем испортился… Но пора кое-что уточнить. Помните, мы, до того как здесь появился Николай, вели пустопорожнюю беседу о туфлях? Агния говорила, как ей трудно финансово, приходится экономить на всем, обувь у ее дочери самая дешевая…
– Ну и что? – удивилась та. – Да, я покупаю ботинки Лене на рынке, нет у нас средств на посещение шикарных бутиков.
– А еще раньше она упомянула о недавней покупке, – я продолжала лучиться улыбкой, – вроде в августе приобрела обновку, еле-еле наскребла на нее копеечки.
– Да в чем дело? – воскликнула Агния.
– Сейчас объясню. Во время нашей совместной трапезы со стола упал кусок сыра, я нагнулась за ним и увидела, как сильно истоптаны у туфель Лены подошвы. Вопрос: коим образом парализованная женщина так быстро сносила обувь? А ведь заботливая матушка подчеркнула, что купила новую обувь.
В комнате стало тихо.
– Один – ноль! – радостно заявила Яна. – Суперски интересно!
Агния заморгала. Елена чуть отъехала от стола и начала комкать край своей кофты.
– Продолжаю, – нежно произнесла я. – Эстер рассказала мне про «синий йод» и про то, что у девочки нарывал палец… На какой руке, Эста?
– На левой, – отрапортовала бывшая экономка.
– Точно? – нахмурилась я.
