Первый номер был достаточно опытным воином, чтобы сразу понять, что последний из его группы убит наповал.
— Суки, — простонал он, разворачиваясь лицом к «берсеркам», которые продолжали дырявить убитых аквалангистов. Автомат ударил короткой очередью и предательски замолчал. Но последние пули не пропали даром, у «берсерка» слева подломились ноги, и он рухнул на колени с искаженным от боли лицом.
— С-суки, — снова процедил сквозь зубы командир группы, привычным движением срывая с плеча гладкоствольный «ремингтон». Выстрелы с двух сторон загремели почти одновременно, на этот раз боевому пловцу повезло больше. Пули «берсерка» его не зацепили, зато заряды картечи раненому зомби разнесли голову, а другому разворотили пах.
Утащить мертвых соратников Первому не удалось, слишком тяжелыми были покойники. Да и оправившиеся от шока ракетного обстрела боевики пришли в себя и полезли из всех щелей.
Первый номер снова вскинул ружье и даже успел сделать один выстрел, прежде чем возле него взорвалась граната, сбившая его с ног и отбросившая его ружье в сторону.
«Они рвутся к машинам, — едва не вскрикнул от своей догадки Маленький Мук. — Уйдут ведь», — лихорадочно соображал он, понимая, что этого допустить нельзя. Азарт бойца, попавшего в стихию боя, заставил забыть о подготовленном варианте отхода. Сейчас палестинец не думал о побеге, он хотел только доиграть не им начатую партию.
Поднеся ко рту рацию, Маленький Мук приказал «десятникам»:
— Живо за ними, нельзя дать им уйти.
В подземном боксе ровными рядами стояло несколько неброских «Нив» и «УАЗов», джипы иностранного производства, два микроавтобуса, пара грузовиков «ГАЗ-66» с брезентовыми тентами на кузовах, и даже был один БТР, выкрашенный в ядовито-зеленый цвет.
Но вся эта техника Кольцова не интересовала, он не был уверен в этих машинах и пробежал к отдельному отсеку.
Огромный, похожий на танк «Комбат» стоял в гордом одиночестве, в отдельном боксе, поблескивая черным лаком.
При виде такого дорожного монстра Христофоров восхищенно присвистнул.
— Ну как? — спросил Глеб, стаскивая с плеча тяжелый гранатомет, заряженный последней реактивной гранатой.
— Машина зверь, — признал чекист.
— Ключ в замке зажигания, разогревай двигатель, а мы пока тебя Прикроем. — Кольцов положил черную трубу гранатомета на сиденье машины.
— Давай свой автомат, — проговорил неожиданно появившийся Первый. — И запасной магазин к нему. — Его лицо было в крови.
Владимир протянул ему автомат:
— У меня остался магазин с патронами для подводной стрельбы.
— Вот его и давай. — Получив широкий магазин, Первый обратился к Кольцову: — Пошли со мной, прикроешь спину.
Они расположились в широком проходе, ведущем из всех боксов к выезду из каземата на поверхность. Спрятавшись за колонной, Первый быстрыми движениями отстегнул от автомата подствольные блоки, на их место вогнал широкие магазины для подводной стрельбы с длинными пулями-иглами. Передернув затворы, он взял в каждую руку по автомату и, прижавшись к колонне, замер, держа оружие стволами вниз.
Кольцов расположился с противоположной стороны, встав на колено с оружием на изготовку, наблюдая за выездом из каземата. Отсюда тоже можно было ожидать нападения.
Через несколько секунд в каземате взорвалась с яркой вспышкой «Заря», светошумовая граната. И сразу же с лестницы, по которой недавно спустились диверсанты, посыпались боевики. Заслышав шум работающего двигателя, они плотной толпой бросились на звук. Это была их большая ошибка, которой тут же воспользовался Первый. Едва боевики оказались рядом с колонной, за которой тот прятался, он вышел им навстречу и, подняв на вытянутых руках автоматы, стал стрелять. Подводные автоматы бесшумно зацокали...
Длинные пули-иглы, предназначенные для стрельбы на глубине, на поверхности лишь первые несколько метров летели прямо, протыкая насквозь ближайших боевиков; остальные начали бешено вращаться, нанося не смертельные, но весьма болезненные секущие ранения.
Отстреляв боеприпасы в обоих автоматах, Первый бросил их, одновременно выхватывая из кобуры пластиковый «ГШ-18». Обхватив двумя руками удобную рукоятку, он стал добивать раненых и тех, кто уцелел.
Возможно, подводному диверсанту удалось бы закончить бой в свою пользу, но на лестнице появился бородатый палестинец с гранатометом в руках.
Когда из бокса с ревом выкатился «Комбат» и замер с распахнутыми дверями, Кольцов правой рукой расстреливал последние патроны из «бизона». Левой тащил за шиворот бесчувственного и окровавленного боевого пловца.
Они тяжело завалились на заднее сиденье, падая, Глеб успел ногой поддеть дверь, закрыв ее за собой.
— Гранатомет бери, — закричал Христофоров, срывая с места тяжелую машину. — Нам еще ворота предстоит выбивать.
Глава 7
А ГОРОД ПОДУМАЛ, УЧЕНЬЯ ИДУТ
Лежа в засаде, Владис Улнис прислушивался к грохоту боя за стенами крепости. Психология бойца требовала принять участие в «общем веселье». Но строго отведенная роль в этой операции заставляла его оставаться неподвижным и слушать по своей рации переговоры между боевыми пловцами и командиром фрегата, чтобы быть в курсе происходящего и вовремя оказать посильную помощь. За это Время он только однажды смог помочь, когда диверсанты попросили поддержать их артиллерийским огнем.
Улнис тогда «подсветил» объекты целеуказателем, и снаряды с лазерной системой наведения с первого залпа разнесли шапки двух башен.
Получив сообщение, что диверсанты будут прорываться через мост, он понял, что в действие вступает третий вариант. Это означало, что первые два (тихо уйти с аквалангами под водой и эвакуироваться на вертолетах по воздуху) провалились. Теперь прорыв должен быть очень громким, и в этом случае особая роль отводится ему, Улнису.
— Приготовиться, — крикнул стрелок, ловя в оптику своего снайперского автомата одного из пяти охранников, находящихся на КПП у моста, и показал три пальца — номер отрабатываемого варианта.
— Ясно, — дуэтом произнесли залегшие с крупнокалиберным пулеметом чекисты, наводя длинный пулеметный ствол в сторону моста.
Сложившаяся ситуация требовала от снайпера расторопности и в то же время ювелирной точности. Чтобы прорывающихся диверсантов на мосту не встретил шквальный огонь в лоб с контрольно-пропускного пункта, Владис решил зачистить охрану.
Первой его жертвой стал боевик, стоящий в отдалении от остальных и держащий под правой рукой взведенную «муху». Перекрестие оптики замерло над его бронежилетом. Боевик не носил каски, голова была повязана черной в черепах байкерской банданой. Улнис задержал перекрестие на черном узле, связывающем бандану на затылке, и потянул «собачку» спуска.
Бум — не очень громко и совсем без пламени ударил выстрел. Боевика швырнуло лицом вниз.
