На губах Первого пузырилась кровавая пена, умирал последний «дельфин» из группы.
— Вера, проснись, — Вальтер Тыхен толкал в плечо спящую Калинину, которая лежала обнаженная на полу спальни в обнимку с такими же голыми парнями. В помещении стоял тяжелый запах табачно-алкогольного перегара, но начальника муниципальной милиции это не особо волновало. — Проснись же, лахудра. — Он с силой дернул женщину за волосы.
Она вскрикнула, а один из парней, праздновавших отходную бывшей руководительницы городского пресс-центра, открыл еще не совсем трезвые глаза и пробормотал:
— Собственно, а в чем дело? — И тут же заработал звонкую оплеуху, которая окончательно разбудила всех троих.
— А ну-ка, быстро забирай своего кореша и валите отсюда, — гаркнул Вальтер. — Или убью на месте!
Молодых людей как ветром сдуло. Вера Сергеевна потянулась и, зевая, спросила:
— Ты что, совсем озверел или ревнуешь?
— Озвереешь тут, — устало проговорил гигант. — В крепости идет бой. В город прибыли «Альфа» и СОБР, мои люди арестованы, ищут Берковича и меня.
— Откуда знаешь? — Сонливость и остаток хмеля как рукой сняло. Вера предстала перед Тыхеном прежней, деловой и собранной.
— Только что звонил мой человек из городской милиции, предупредил.
— Значит, где-то произошел прокол, — спокойно подвела итог Калинина. — Пока еще есть возможность — нужно бежать, но... — она сделала секундную паузу. — Беркович слишком стар, чтобы бегать, и слишком болтлив, чтобы оставаться.
— Я понял, — кивнул Вальтер и быстро вышел. Вернулся он через несколько минут, когда Вера была почти одета, и спокойно сообщил: — Лев Давидович после вчерашнего возлияния неудачно упал с лестницы и сломал шею.
— Хорошо, — сказала Калинина, прихорашиваясь перед зеркалом. — Одно дело сделано, теперь осталось последнее. Надо вернуться ко мне на квартиру, там лежат кое-какие важные документы, да и с девчонкой пришло время определиться.
— Ты что, с ума сошла? — удивился Вальтер. — Меня же по всему городу ищут.
— Поэтому вряд ли будут искать в моей квартире, — спокойно произнесла Вера. — Это займет десять минут, потом мы уедем далеко и надолго. И будем жить счастливо до самой смерти. — И ласково посмотрела на гиганта.
— Хорошо, — сдался эстонец.
И уже приказным тоном Калинина добавила:
— И захвати помповое ружье, что подарил Троцкому в прошлом году.
Первый номер умер, когда уже подъехали к зданию городской администрации. Его остекленевшие глаза смотрели в потолок, кровь перестала пузыриться, а тонкой струйкой стекала по щеке на кожаную обшивку сиденья.
— Надо бы его в морг, — произнес офицер-альфовец, сидящий рядом с Христофоровым.
— Надо сперва закончить то, что начали, — неожиданно зло проговорил Кольцов.
— Не кипятись, — спокойно сказал Владимир, стягивая с себя камуфляжный гидрокостюм, в котором под солнцем было довольно жарко. Оставшись в легком нательном белье серого цвета, похожем на тренировочный костюм, он выбрался из машины. Все последовали за ним.
Здание мэрии было окружено бойцами СОБРа. Они были одеты попроще альфовцев: бронежилеты, разгрузники, оружие и черные вязаные маски, скрывающие лица.
Офицер-альфовец прошел через оцепление и скрылся в мэрии. Глядя ему вслед, частный детектив подумал, что сейчас для ускоренной работы очень нужны следователи Генпрокуратуры. Как говорится, куй железо, пока горячо.
Альфовец появился в сопровождении начальника СОБРа и какого-то чиновника уже через минуту. Верный признак того, что о сотрудничестве договорились на самом верху.
Козырнув Христофорову, командир СОБРа доложил:
— Нам удалось выяснить, что мэр находится на своей даче. Предположительно там же и начальник муниципальной милиции Тыхен. Туда направили группу захвата.
— Меня не интересует ни мэр, ни его костолом, — спокойно произнес Христофоров. Он был хорошим оперативником и, по-видимому, неплохим шахматистом, на несколько ходов просчитал складывающуюся ситуацию. — Меня интересует бывший руководитель пресс-центра Вера Сергеевна Калинина. Ее адрес? — Вопрос относился к чиновнику.
— Но, но... — начал заикаться тот, глядя на Владимира, как кролик на удава. — Она ничем таким не занималась, она...
— Вы знаете ее адрес? — бесцеремонно перебил Христофоров.
— Да.
— Поехали, покажете.
В просторной квартире стоял удушливый запах сгоревшего пороха. Отделанная в евростиле квартира была зловеще безмолвна.
Предчувствие не обмануло. В просторной гостиной они обнаружили мертвого начальника муниципальной милиции. Верзила сидел на кожаном диване, уронив голову на грудь, на массивном черепе было видно черное пятно порохового нагара, а из огнестрельной раны еще сочилась кровь. У ног убитого на полу лежала громоздкая «беретта».
— Застрелился, — задумчиво произнес подполковник.
— А выглядит так, будто застрелили, — позволил себе не согласиться альфовец. Он был бойцом подразделения антитеррора и видел не одну смерть, поэтому посчитал, что имеет право на собственное мнение.
В ванной нашли «эхо-кейс», скелер, защищающий телефонные переговоры, и другую шпионскую аппаратуру.
— Серьезная дамочка, — почти с уважением проговорил прикомандированный к группе, сидя на корточках и разглядывая разбросанное оборудование.
— Была, — добавил подошедший Христофоров, его лицо не выражало никаких эмоций...
Просторную спальню занимала не менее просторная кровать, застеленная атласным покрывалом. На середине кровати лежала молодая женщина, вернее, то, что от нее осталось. Обои над кроватью были забрызганы кровью, мозгом с частицами костного черепа.
На месте лица молодой женщины было лишь кровавое месиво. Белоснежная блузка была расстегнута до живота, короткая черная юбка задралась, обнажив красивые спортивные ноги, демонстрируя фрагмент ажурных трусиков. Меж ног лежало длинноствольное помповое ружье.
Сопровождавшего чиновника мгновенно вырвало на дорогой паркет, но на это никто не обратил внимания. Для нормального человека это вполне естественная реакция.
Неожиданно у антитерра сработала рация, и он, сняв ее с пояса, вышел в соседнюю комнату.
Глеб подошел к трупу, взял ружье и одернул юбку, но вдруг его взгляд остановился на расстегнутой блузке. Меж грудей убитой темнело большое родимое пятно в виде кленового листа.
— Только что доложили собровцы, они нашли мэра на даче, — сообщил вернувшийся альфовец. — Со сломанной шеей.
— Нет повести печальнее на свете, — почти грустно продекламировал Христофоров. — Прямо по Шекспиру — все умерли.
— Не все, — произнес сыщик. — Есть еще Ваха Багаев с несколькими десятками боевиков.
