После ухода авторитета в кабинет, как ураган, ворвался Костя Иванов. И началась гульба...
Как ни было жаль себя, такого больного и несчастного, но следовало вставать. Собрав в кулак всю свою волю, Глеб поднялся с постели и, покачиваясь, прошел в ванную. Приняв контрастный душ, растерся махровым полотенцем до красноты. Потом в аптечке нашел упаковку аспирина. Проглотил три таблетки, запив их водой из-под крана.
Пока одевался, боль немного улеглась, в мозгу просветлело. Цели были намечены. Теперь он не будет бегать, как заяц от волков. Хватит, теперь он сам волк, матерый зверюга, жаждущий мести.
Кольцова прямо распирало от желания действовать. Вытащив из куртки мобильный телефон, он быстро набрал номер ГУБОПа.
— Майор Донцов слушает.
— Олег, это Кольцов, — представился он и тут же спросил: — Ты выполнил обещание?
— Да, — ответил Олег, — записывай адрес своей крали. Она действительно оказалась Нефедовой в девичестве. А еще не так давно была Теленковой, женой майора милиции из Хребта-Уральского. Ничего это тебе не говорит?
— Шепчет, — ответил сыщик, записывая адрес Марины. Постепенно все карточки сложились в общую мозаику.
— Теперь твоя очередь выполнять обещания, — успел произнести милицейский друг, прежде чем Глеб отключил телефон.
Покинув уютный номер, по винтовой лестнице он спустился на первый этаж, прямо в холл ресторана.
Дородный метрдотель важно подошел к нему и протянул сданный вечером пистолет. Кольцов сунул оружие в кобуру и прикрыл его полой куртки, потом спросил:
— Сколько с меня за праздник души?
— За все заплачено, — почти скорбно произнес метр.
Что ж, если за все заплачено, то самое время действовать.
Вернувшись в Москву, он первым делом, как бы это ни казалось странным, посетил секс-шоп «Интим». Маленькое полуподвальное помещение встретило его красочными плакатами откровенного содержания. Вдоль стены растянулся длинный стеклянный прилавок, за которым хозяйничала маленькая худющая девица с веснушками и ярко-рыжими вихрами, за ее спиной ровной шеренгой стояли разнокалиберные фаллосы из резины, пластика, хромированной стали, недалеко от них расположились искусственные вагины, упаковки с различными возбуждающими средствами, тут же были разложены предметы эротического белья, как из нежных кружев, так и грубые, из черной кожи с металлическими заклепками. К этому исподнему прилагался набор хлыстов, наручников, цепей и еще каких-то непонятных предметов. Под самым потолком были развешаны надувные женщины. С десяток резиновых красавиц на разный вкус. Пышнотелая блондинка в комбинации. Изящная брюнетка с маленькой подростковой грудью и удивленно раскрытым ярко накрашенным ртом. Длинноволосая шатенка с большой грудью соседствовала с пикантной мулаткой.
— Добрый день, слушаю вас. — Рыжеволосая продавщица, видимо, сочла, что посетитель потратил достаточно времени на ознакомление с предлагаемыми товарами.
Кольцов приблизился к прилавку, на котором вразброс лежало множество глянцевых, но изрядно потертых порнографических журналов.
— Так я вас слушаю, — повторила вихрастая.
— Я за безопасный секс, — перегнувшись через прилавок, произнес он почти шепотом.
— Ну и?.. — Миниатюрная продавщица предусмотрительно отшатнулась к противоположной стене.
— Мне нужна постоянная партнерша. Но такая, что не разлюбит меня, не предаст, изменив мне с другим.
— А-а, — лицо девушки расцвело, как майская роза. — Выбирайте, — она указала на подвешенных к потолку надувных «Барби» и тут же спросила: — Вам целиком подруга или какая-то конкретная часть?
«Отлично сказано, у девочки с чувством юмора полный порядок».
— Мне бы хотелось вон ту красавицу, — указал он на длинноволосую, грудастую шатенку. Через мгновение перед ним лежала картонная коробка с яркой этикеткой, гласившей, что его новую подругу зовут Лола.
— Двести девяносто девять долларов девяносто пять центов в рублях по курсу на сегодняшний день. — Вихрастая веснушчатая продавщица произнесла заученную фразу и, подозрительно глянув на него, добавила: — Если дорого, давайте подберем что-то подешевле, скажем...
Глеб не стал выслушивать, что она еще ему предложит. Достал из кармана толстую пачку российских рублей и быстро отсчитал нужную сумму, при этом поинтересовавшись: — А она раньше времени не лопнет?
— Ну что вы, гарантия, — брови девицы убедительно поднялись на середину лба.
Ободренный таким ответом, сыщик покинул секс-шоп.
Теперь ему была необходима одежда для новой подруги. Не мудрствуя лукаво, он решил проверить, насколько правдива реклама, расхваливающая вещевой рынок «Коньково». Еще через два часа он приобрел для Лолы небесно-голубые джинсы, в тон им джинсовую куртку. На нижнее белье и обувь тратиться не стал, ни к чему это.
Там же на рынке он купил большие ножницы (ну не нравились длинные волосы новой подруги). В первой половине все необходимые приготовления были закончены. Чтобы как-то убить время до вечера, он поехал по адресу, полученному от Донцова.
Марина Нефедова проживала в шестнадцатиэтажном доме в центре небольшого парка недалеко от метро. Дом был серый и мрачный, как башня средневековой крепости. Еще большее сходство с крепостью придавала входная дверь, сделанная едва ли не из танковой брони, с мощным кодовым замком. Жильцы этого серого дома ходили с угрюмыми, озабоченными лицами, будто сотрудники режимного объекта. Множество дорогих иномарок, выстроенных на стоянке перед подъездом, подтверждало догадку о жильцах. Здесь проживала номенклатура среднего звена новой волны.
Но, несмотря на всю неприступность этой цитадели, Кольцов отыскал брешь. Слабым звеном оказалась консьержка Ильинична, сидящая перед лифтом в стеклянной кабине. Пучеглазая, как сова, она была при этом болтлива, как сорока.
На Мариночку Глеб получил полный расклад. Живет в этом доме она недавно, около двух лет. До этого жила где-то на Урале с мужем, но муж погиб, и она, овдовев, вернулась в Москву. Живет одна, но иногда ее посещают мужчины, двое. «Один высокий, мощный, с залысинами, другой чуть ниже и моложе, и волос на голове побольше».
Где работает Марина, консьержка не знала. Постоянно сидит дома, но иногда уезжает на несколько дней.
— Как правило, за ней приезжает черная «БМВ», — доложила Ильинична. Все-таки тоталитарные режимы умели воспитывать кадры добровольных помощников правоохранительных органов.
— А куда она ездит, вы, конечно, не знаете?
— Как не знаю? — возмутилась консьержка. — Знаю, к хахалю своему в Долгопрудный. На прошлой неделе я была у свояченицы. Возвращалась домой на автобусе, смотрю, а они с тем, что помоложе, на заправке стоят. Марина важная такая сидит, локоть выставила через открытое окошко, а ейный хахаль со шлангом суетится.
Больше ничего полезного узнать не удалось. Но и услышанного хватило с лихвой. Как Кольцов ни пытался себя убедить, что этот городок со своим молокозаводом был лишь приманкой для него, на самом деле засада на молокозаводе оказалась чем-то вроде капкана, выставленного на входе в тайник.
